Божественные истории - Эйми Картер
— Я хочу погаснуть.
Слова, которые он так долго репетировал в своей голове, сорвались с языка с поразительной лёгкостью, как какой-то пустяк. Но Совет молчал так долго, что он засомневался, а произнёс ли он вообще что-нибудь.
— Погаснуть? — переспросил Уолтер, словно они говорили на разных языках.
— Да, погаснуть, — терпеливо повторил Генри. Он ожидал этого. — Я понимаю, сколь велика моя роль в этом мире, но я больше не могу вынести это вечное существование. Мы все прожили бесчисленное количество жизней, и я бы хотел прекратить свою сейчас.
— Но… почему? — спросил тоненький голосок сбоку. Генри посмотрел на Деметру… Теперь уже Диану. Они не общались с тех пор, как умерла Персефона, но их связь никуда не делась, только окрепла, закалилась в вечном пламени скорби. Если даже она не может понять, то у него нет надежды убедить остальных.
Он посмотрел ей в глаза.
— Я один. Здесь, наверху, вы есть друг у друга, а у меня нет никого. Как бы я ни старался быть достойным правителем для своих подданных, в одиночестве это невыносимо.
— Что именно невыносимо? — прозвенел голос Каллиопы, куда твёрже его собственного. — Править без королевы? Или существовать без спутницы жизни?
В её тоне слышался скрытый смысл, но Генри проигнорировал его. Если она намекает, что готова остаться с ним, будь то в качестве королевы или спутницы жизни, он не согласится. Ничего не изменилось за последние четыреста лет.
— И то, и другое, — ровно ответил он. — Как король я не могу справиться с увеличивающимся притоком подданных. А как мужчина я не могу вынести одиночества.
— Но должен же быть другой путь, — Диана потянулась к нему. Он позволил ей взять его за руку. — Джеймс хорошо знает, как устроено Подземное царство. Возможно, он смог бы…
— Нет, — Генри старался ответить мягко, но твёрдо: он ни за что не станет работать рука об руку с Джеймсом. Ни за что. — Я принял решение. Если вы хотите, чтобы Джеймс занял моё место после того, как я угасну, — ваша воля. Я же хочу отречься от своего трона.
— Мы тебе не позволим, — отрезала Каллиопа.
— При всём моём уважении, сестра, но не ты возглавляешь Совет, — ответил Генри. Она восприняла как пощёчину. Он посмотрел на Уолтера в ожидании окончательного вердикта. Его брат — олицетворение гордыни, но если он хоть капельку любит Генри, то не откажет ему в этой просьбе. Это его жизнь, его вечность. И его желание — сложить полномочия и угаснуть.
Уолтер долго молчал, глядя в глаза Генри.
— Ты действительно этого хочешь? Покинуть всех нас? Поддаться трусости из-за парочки веков одиночества?
— Из-за вечности одиночества, — поправил Генри.
— Это потому что ты сам не захотел выйти из своего логова и найти себе новую королеву.
— Я не могу.
— Почему из-за твоего нежелания отпустить прошлое должны страдать все мы?
— А почему из-за твоего нежелания прошлого должен быть наказан я? — парировал Генри. — Позвольте мне прояснить кое-что — это всего лишь дань уважения. Пока что я готов подождать ещё сто лет, чтобы дать вам время подготовить мне замену. Но без вашего благословения я просто уйду в отставку немедленно.
Гробовое молчание. Уолтер поджал губы в тонкую линию, а на соседнем троне с ним Каллиопа, казалось, готова разразиться слезами. А чего они ожидали? Он не один из них. И никогда не был. Лучшие годы его существования позади, а верности долгу недостаточно, чтобы удержать его здесь.
Диана встала, зажимая его ладонь в своих руках.
— Брат, — произнесла она голосом, предназначенным только ему одному. — Я понимаю твою боль. Я тоже живу с ней и больше всего на свете хотела бы сбежать от неё. Но угасание — не выход.
— Для меня выход, — тихо ответил Генри.
— Должен быть другой путь. То, ради чего ты бы остался.
Он закрыл глаза, и разум нарисовал слишком знакомое лицо. Образ, не отпускавший его вот уже почти тысячу лет.
— Ты знаешь ответ, — прошептал он.
Её горло сдавила скорбь. Естественно, она знает.
— А если я найду тебе новую королеву?
Новая королева. Эта идея была настолько абсурдной, что он едва не улыбнулся.
— Я не хочу новую королеву или спутницу жизни. Эта часть моей жизни завершена.
— Неужели? — что-то промелькнуло на её лице — решимость, которую он хорошо знал. — Что, если мы заключим договор? Позволим перейти в другой мир на ближайшие сто лет, по истечении которых ты сможешь угаснуть, а взамен ты позволишь нам подыскать тебе новую партнёршу?
Его сердце сжалось. Очередная игра.
— Я никогда не смогу полюбить её, как она того заслуживает.
— Откуда такая уверенность? — не давая ему возможности ответить, Диана развернулась к остальным. — Предлагаю принять решение брата и дать ему сто лет на то, чтобы уладить дела, при условии, что в этом время он позволит нам подыскать ему новую невесту. Кого-то, кого он сможет полюбить и кто полюбит его в ответ. Кого-то, кто поможет ему править. Кого-то, кто станет его причиной остаться.
Совет зашептался. Афродита, точнее Ава, первая кивнула, одобряя такое решение.
— Мне кажется, это отличная идея, — сказала она. — Наверняка мы сможем найти среди нас кого-то, кто идеально тебе подойдёт.
Её энтузиазм был заразен, и вот уже все остальные присоединились к ней, взволнованно строя планы на приглушённых тонах. Их слова были не более чем белым шумом для Генри, на глазах у которого его собственный план рушился, как карточный домик. Они могут сколько угодно говорить, что готовы поддержать его выбор, но пройдут десятилетия, и они найдут способ заманить его в ловушку.
Однако надежда, озарившая лицо Дианы, заставила его помедлить. Он вздохнул, плечи поникли. Он пойдёт навстречу сестре. Если же они попытаются его обмануть, то он просто поступит, как обещал, и всё равно сложит с себя все обязанности. Это
