Елена Звездная - Урок седьмой: Опасность кровного наследия
Усмехнувшись, я уже собиралась ответить, как лорд Шейвр напрягся, прислушался к чему-то отдаленному и резко выдохнул:
— Нашли!
— Ведьму?! — воскликнула я.
— Кольцо, — Шейвр призвал световой портал, — она использовала личину леди Тьер.
И демон исчез. В тот же миг по всему саду сработало еще за семь световых порталов, вспыхнул огнем, чтобы исчезнуть и Риан. Император было дернулся, но остался сидеть на месте.
— А нас не позвали! — обиженно произнес Юрао.
Нечто сродни обиде испытывала и я.
— Жмоты, — до дроу начала доходить вся ситуация.
— Бессовестные, — уныло поддержала я.
— Да вообще утырки троллевидные, — офицер Найтес определенно обиделся.
Вспыхнуло золотое пламя. Резко обернувшись мы увидели леди Тьер. Тангирра, тяжело вздохнув, мрачно спросила:
— Слышали про переполох?
— Жмоты! не унимался Юрао.
— Мы им все дело с кольцом раскрыли, ну почти, а они! — да, мне тоже было обидно.
Леди Тьер понимающе улыбнулась, обратилась ко мне:
— Идем, Дэя, тебе открывать бал с императором, и это поважнее любых расследований и поимок преступников.
Я обиженно скрестила руки, и пожаловалась:
— Конечно, как поставить точку в расследовании — я им не нужна, а как исполнять обязанности будущей леди Тьер…
И вдруг какая-то неясная тревога сжала сердце.
— Я тебе сразу сказал — окно, сад, кентавр и сваливаем, — Юрао вообще злой стал. — Нет, и главное у остальных сотрудников СБИ разовые световые порталы есть, а мы?
— А мы внештатники, — отозвалась я, все еще не понимая, что мне так не понравилось.
— Не обижайтесь на них, — с улыбкой посоветовала леди Тьер, — темные лорды, они такие.
— Да, лорды такие… — задумчиво поддержала, — предсказуемые…
Какая-то странная мысль не давала покоя. Смутное, неясное подозрение. Да, они нашли кольцо на леди Тьер, то есть на ведьме, которая в очередной раз приняла личину леди Тьер… Не удивительно. Впрочем, вот что странно — каждый раз, когда ведьма использовала личину Алсэра, тот был плотно занят. Очень конкретно.
— Ладно, — сказала я, выпрямляясь и делая шаг от перил, — император, так император… может и его соблазню, а учитывая, что императрицы теперь нет, самое время… занять место.
И я поправила волосы, а потом платье, совершенно игнорируя потрясенный взгляд Юрао, который после моих слов, кажется, был на грани. Как, впрочем, и леди Тьер, и мне еще предстояло понять — леди она или ведьма.
— Соблазнишь?! — потрясенно переспросила Тангирра.
— Конечно, — с готовностью подтвердила я. — Риан императором никогда не станет, Дарг на мои чары не повелся, остается император… Думаю, — я вновь поправила платье, сжав амулет Эллохара, так как о нити ведьма знала, а выдавать себя мне никак не хотелось, — один танец и он будет мой.
На лице леди Тьер появилось задумчивое, сосредоточенное выражение, но никак не изумление или гнев которые можно было бы ожидать от истинной Тангирры Тьер.
— В крайнем случае, использую проклятие Вечной Страсти, сработало же с Тьером, — все так же невинно пропела я.
И вот тут раздалось потрясенное:
— Быть не может!
Я медленно повернулась — на лестнице стоял потрясенный магистр Эллохар. Лорд действительно был потрясен и не сводил с меня полных негодования глаз. А я — мне хватило лишь секундного взгляда на лже-леди Тьер, чтобы окончательно убедиться — перед нами Саарда! Слишком о многом говорила ее злорадная усмешка.
— Ну почему же не может, — совершенно спокойно, с каким-то неожиданным хладнокровием, обратилась я к Эллохару, — просто в отличие от тебя, Рэн, — как-то неожиданно мягко легло его имя, — у Тьера нет умного деда, который сразу видит кто есть кто!
Брось магистра Смерти медленно поползла вверх, а затем он так же медленно шагнул ко мне, уже совершенно с другими эмоциями во взгляде.
— Дэя, — на выдохе, — прелесть моя, мы могли бы остаться здесь, в Темной Империи, и никакой дед нам бы не помешал.
— Возможно, — я безразлично пожала плечами, игнорируя вытянувшего шею и распахнувшего потрясенные глаза Юрао, — и кем бы я тогда была? Директрисой вашего убивательно-развлекательного заведения? Я власти хочу, Даррэн. А теперь, когда императрицы больше нет, я ее получу. — И повернувшись к лже-леди Тьер, с самым искренним выражением: — Прости, дорогая, но заставить тебя убить Лиерру было проще простого, а ты так глупо повелась.
Жаль, дальнейшего представления не вышло.
— Очень зря я не занялась конкретно тобой вплотную, — с усмешкой произнесла леди, — проще простого было перекупить твою долговую у Граддака и вынудить сотрудничать, а ты девочка способная. И наблюдательная.
Контуры поколебались и перед нами появилась высокая, повыше леди Тьер, ведьма. Истинная ведьма — ярко-синие глаза, длинные распущенные волосы, темно-синее платье с серебряным рисунком древних рун.
— Вот ты ж Бездна! — выругался Юрао, и вмиг оказался впереди меня.
Ведьма расхохоталась, а затем совсем недобро, произнесла:
— Ты мне не нужен, ушастый, хотя убить тебя будет приятно.
А я вдруг подумала — что нужно ведьме здесь? Воплотить свой план? Поздно, мы перекрыли ей все ходы и переворота не будет. Забрать Риана — сомневаюсь, что у нее осталась поддержка лордов Бездны, клятва на крови вещь серьезная, нарушать ее глупо, а уж если начнут, разбирающиеся в проклятиях лорды быстро осознают что на самом деле на них не снимаемое проклятие Сагдарат. Тогда зачем?! Месть? Глупо, а она не глупа.
— Как ты догадалась? — ведьма обращалась ко мне, игнорируя присутствие Эллохара и Юрао.
— Что вы не леди Тьер? — переспросила я, и едва она кивнула, честно ответила: — Была договоренность, что бал я открою с Рианом, и на этом леди Тьер настаивала. Так что…
— Да, не ожидала, — на губах морской ведьмы появилась неприязненная улыбка, — Тангирра ведь всегда фанатично придерживалась требований этикета, а тут такое… — еще одна усмешка. — А как догадалась утром с Алсэром?
И главное у нее была абсолютная уверенность, что она может вот так спокойно вести светскую беседу. Уверена, что в безопасности? С чего бы это?!
— Ты больше не темная, — произнес не сводя с нее оценивающего взгляда магистр Эллохар.
Ведьма усмехнулась. Зло, раздраженно, немного устало.
А я вдруг поняла:
— Вы снова прошли путь Посвящения?
Саарда вздрогнула, с ее лица мгновенно исчез налет светской презрительности, оставляя вместо маски ее истинное лицо — ненависть! Сколько же в ней было ненависти!
— И отдали Листару всю свою силу, да? — вновь сделала предположение я.
