Юлия Фирсанова - Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров
- Насколько большой и какой состав? - принахмурил брови Лимбер, прикидывая куда деть нежданный вклад в серебряный запас государства без угрозы для краха экономики.
- Монеты разного достоинства, камни, украшения, утварь, предметы обихода, оружие, занимают две трети объема пещеры размером с большую летнюю гостиную фазаньего стиля, ту, которая на третьем этаже замка, - четко объяснила Элия.
- Заклятья? - уточнил чистоту потенциального груза бог.
- После смерти лича-некроманта рассеяны, угрозы нет. Явных чар на компонентах груза не отслеживается, но это потом можно будет перепроверить, - деловито отчиталась принцесса.
- Хорошо, отправите в подвалы, позже пересчет долей сделаем, - согласился монарх и поинтересовался: - Герцог свой процент требовать будет?
- Нет, он уже взял приключениями, - засмеялась леди Ведьма, зная неалчный характер неугомонного друга. - Так, может, пару сувениров на память прихватит.
Ухмыльнулся и Лимбер, вручил дочери нить-силу, свитую в пропускную печать для телепорта, которую следовало прикрепить на заклятье, непосредственно перед его активацией, и спросил уже серьезно:
- Это ведь не все?
- Не все, - согласилась богиня, крутя в пальцах декоративную пуговицу-сапфир на отложном воротнике отца, - осталось самое главное.
Смоляная бровь изогнулась еще сильнее, сине-зеленые глаза потемнели, две вертикальные морщины, точно такие, как у другого, более старшего мужчины немного ранее, прорезали ровный лоб, рука на плечах дочери напряглась.
- Твой отец, Леоранд, тоже жнец, как и дядя Вэлль. Он был очень болен, серьезные нарушения в тонких структурах, но теперь выздоравливает, спит в гроте в водах нашего Источника под целительным заклятьем.
- Это и есть твои странные вести, - каким-то деревянным голосом медленно произнес король, ни по его тону, ни в излучаемых эмоциях нельзя было прочесть реакции на сообщение.
- Да, папа, - покорно призналась принцесса.
- Элия, так больше нельзя! Я устал от твоих секретов, от тех опасных тайных игр, которые ты ведешь за моей спиной, от страха за тебя, - громыхнул бог, кубок с грохотом стукнулся ножкой о столешницу, освободившейся рукой владыка Лоуленда взмахнул, сметая со стола альбом с эротическими голограммами. Тот упал корешком на ковер и распахнулся на закладке.
Богиня невидящим взглядом впилась в большую книгу, где-то далеко метал громы и молнии Лимбер. А Элия сидела на коленях отца в коконе тишины еще более надежном, чем заклятье глухоты, как прелестная живая статуя в коллекцию к тем, что красовались в альбоме. Наконец, спустя вечность длиной в несколько секунд, она тихо, но внятно, спросила:
- Отец, эта закладка в альбоме, откуда она у тебя?
- Нишарада утром подарила, - рыкнул король, имея в виду свою последнюю или, судя по скорости с какой происходили замены на поле, предпоследнюю пассию, - ей по наследству от какой-то чокнутой бабки досталась. Не пытайся перевести тему, девочка, на сей раз не получится.
- Теперь все равно бесполезно, - эхом откликнулась на слова короля принцесса, соскальзывая с его колен, наклоняясь и поднимая с пола то, что служило небольшой, размером в ладонь, стильной закладкой.
Элия поддела острым ногтем и содрала глупую рамочку из декоративных сердечек перевитых красными розочками. Не хватало только вязи высокого шрифта с каким-нибудь глупым посвящением 'моему сладенькому пусику'. Хотя, за 'сладенького пусика', Лимбер, пожалуй, мог убить, не раздумывая. Под наклейкой открылась совсем другая рамка и надпись: 'Туз Политики'. Над ней же красовалась та самая, привлекшая внимание богини, великолепная, других гениальный пророк не писал, миниатюра-портрет его величества Лимбера. Спутать было невозможно, хотя, очень, очень хотелось.
Все заслоны, что выстраивала Богиня Логики, все попытки оградить отца от опаснейшей информации в одночасье обернулись провалом из-за подарка какой-то пустоголовой бабенки, всей заслугой которой были умелый язычок и ненасытное лоно. Счастье еще, что излучение карты сейчас мешалось с личной силой Лимбера, поэтому издалека, да даже и вблизи, оно не ощущалось, как нечто самостоятельное. По-видимому, королю остался не такой уж долгий путь к тому образу, что запечатлел рисовальщик Либастьян.
Но медлить было нельзя. Элия потеряно оглянулась, соображая. Зеркал в кабинете короля не водилось отродясь. Любоваться собой, подобно Энтиору, владыка Лоуленда не привык, да и времени на такую ерунду жалел. Зато слева от стола было окно, забранное зачарованным на неуязвимость стеклом. Иногда Лимберу нравилось бросить взгляд-другой на Сады Всех Миров. Пейзажные виды помогали в краткой релаксации не хуже голых красоток, пусть более успокаивали, чем возбуждали. В стекле под углом отразился кабинет короля, его величество, замерший в кресле и сама принцесса.
'Подойдет!' - решила богиня, схватила отца свободной рукой, велела строго и четко: 'Ни о чем пока не спрашивай, идем за мной!' и рванула, практически волоча массивную фигуру оторопевшего короля на буксире к окну. Портал - воронка первозданной тьмы - распахнулся так, словно принцессу уже ждали.
Глава 19. Судьбоносные откровения
Элия и Лимбер рухнули вниз или вверх или вовсе куда-то в сторону. А впрочем, неважно, потому что спустя миг они уже не падали и не летели, а стояли посреди многоугольной залы с окнами-порталами в сотни миров, статуями-драконами и одиноким троном на возвышении. Роскошные люстры под потолком позволяли разглядеть необычный дизайн помещения во всем ужасе или красе, кому уж как подсказывало эстетическое чувство.
- Злат!!! - заорала принцесса так, что эхо загуляло по громадной зале, откликаясь: 'Злат! Злат! Злат!'.
- Элия, какого драного демона ты притащила меня в Межуровнье?! - прорычал Лимбер, пытаясь выдрать руку из когтей дочери, но одновременно бог не преминул окинуть тронную залу Дракона Бездны беглым взглядом. Тут Хранителю Мира Узла бывать еще не доводилось и неизвестно, доведется ли когда-либо.
- Я объясню отец, чуть позже, - нервно рыкнула принцесса и собралась было завопить по новой, настойчиво вызывая хозяина апартаментов, не столько для того, чтобы быть наверняка услышанной - Дракон Бездны слышал каждый шорох в своей резиденции, тем паче вопль-именование, - сколько для того, чтобы друг уяснил степень неотложности дела.
Но Повелитель Межуровнья уже явился в зале лично. Нет, не на троне. Такими дешевыми фокусами он уже давно не пытался впечатлить Элию. Просто тень, лежащая на полу, сама по себе взметнулась вверх, и из нее шагнул лорд Злат в золотисто-алом, оттененном черными камнями и браслетами, одеянии.
