Рейс 712 - Юлия Узун
Сердце Клары забилось быстрее, и она не знала, от испуга или радости.
– Он знает о нас?
– Этого мне не известно.
– Вы… выяснили, за что его посадили?
Клара в глубине души надеялась, что арест был ошибочный. Его могли подставить, а может занялся махинациями, отмыванием денег или нарушил закон, сам того не подозревая. Она оправдывала мужа, ведь он всегда был хорошо воспитанным и порядочным. Никогда она не знала агрессии. И плохих привычек у него не было. Курил иногда, но лишь в компании друзей, а дома – никогда. Абигейл была больна, и ей было противопоказано дышать сигаретным дымом. Давид это понимал.
Хьюго смотрел на Клару с сожалением, но также восхищался её мужеством.
– Он сидел за преднамеренное убийство, – оглушил он её столь страшными словами.
– Преднамеренное… – Клара отошла от стойки.
– Убил коллегу по работе, – добавил Хьюго холодным тоном, каким доктора сообщают о неизлечимой болезни.
И что же ей делать с этими сведениями?
Она с трудом дышала.
– Клара, если хотите, я дам вам совет, – мягко произнёс Хьюго. – Ничего не предпринимайте. Живите в Нью-Йорке, вам ведь выдали разрешение. А у вашего мужа отныне другая жизнь. Помните, он даже внешне изменился. – Он улыбнулся. – Кофе очень вкусный.
Клара и не собиралась искать его. Она боялась, чтоонеё найдёт.
***
Настя готовила пудинг, когда на кухню вбежал Томми.
– Я написал песню!
– Чудесно! – она чмокнула его в губы, стараясь не запачкать венчиком.
– Чудесно? Я не музыку написал, а песню! Песню!
– Хорошо, хорошо. Я поняла. Песню, да.
– Настя! Ты когда-нибудь пела?
Она нахмурились удивлённая.
– Если только в душе… э-э, ещё в России. А что?
– Ты должна спеть эту песню. Мне нужна певица, и ты отлично подходишь на эту роль, роль певицы, имею в виду.
– Но я не умею петь!
– А ты попробуй. В душе же пела. Насть, – он развернул её к себе и принялся мечтать, – если получится, если эта песня станет хитом, я найму тебе учителя по вокалу и хореографа… нужны хорошие микрофоны. И музыкантам придётся платить. Инструменты понадобятся. И пульт. Не стану же я пожизненно пользоваться техникой Стэна. Настя, – он умоляюще смотрел на неё, – ты же хотела чем-то заняться. Попробуй петь, ради меня.
Настя не дышала.
– Кхм. – Она высвободилась и вернулась к пудингу. – Я слышала, что творческие люди немного сумасшедшие.
– Так давай вместе станем сумасшедшими? Идём!
– Куда?
– В студию Стэна! Попробуем.
– Сейчас? А пудинг?
Томми уже тянул её за руку на выход. Мира преградила им путь.
– Пудинг Мира доделает. А у нас важное дело.
– Ох, – Настя сдалась, глядя на улыбающуюся Миру. – Куртку надеть позволишь?
– Минута!
***
Столовая давно опустела. В коридорах школы тоже стояла тишина. Иногда слышался стук каблуков очередной учительницы, спешащей домой после тяжёлого дня. Питер тоже заканчивал свою работу. Чистая посуда выстроилась на полках, он тщательно вытер столы и снял фартук.
– Шеф, я могу идти?
Полный мужичок оторвался от телефона.
– Если закончил, иди.
Накинув куртку, Питер проверил карманы и, убедившись, что всё на месте, пошёл домой. Не успел он выйти из здания школы, как позвонила Лиса. На лице Питера отразилось удивление. Лиса звонит ему? С чего бы? Он даже обернулся, думая, что она заприметила его и не может догнать. За спиной никого не было.
– Слушаю тебя, Лиса.
– Питер? – хриплый, дрожащий голос заставил его застыть.
– Лиса?
– Питер, приезжай, – раздался на грани истерики шёпот с всхлипами и протяжным стоном. – Пожалуйста, приезжай сейчас.
– Что… Лиса, почему ты плачешь?
– Он мёртв.
У Питера всё упало внутри.
– Кто?
– Мой муж… упал с балкона. Сюда едет… – она сорвалась на плачь.
– Не плачь. Я уже еду. Ловлю такси, только не плачь.
Питер мало что понимал. Всё ещё держа телефон у уха, хотя Лиса давно отключилась, он нёсся к дороге. Заприметив такси, свистнул и, к счастью, оно оказалось свободным. Лиса нуждалась в нём, а это было важнее всего. Ничего больше не интересовало Питера, только её благополучие. До Питера дошло, что скорее всего произошло преступление, только тогда, когда заметил полицию во дворе её дома.
Он не стал проверять, где лежит её муж. Там и без него целая толпа собралась.
Лифт кто-то держал сверху, поэтому пришлось подниматься по лестнице. Запыхавшийся Питер вошёл в открытую дверь.
– Лиса!
– Вы кто, сэр? – спросил коп, дежуривший у входа.
– Я её коллега…
На этом объяснения прервались. Лиса с его именем на устах бросилась на шею и горько заплакала.
– Это несчастный случай. Боже! Это вышло случайно!
– Тише, тише.
Впервые с тех пор, как приехал, он обнимал Лису. И не важно, в каких обстоятельствах. Он обнимал её.
Спросив разрешения у полицейских, они уединились на кухне. В комнате находилось слишком много людей. Питер сел, не выпуская рук Лисы. Она опустилась рядом на стул.
– Как это случилось?
Она всхлипнула. Волосы растрепались, очки сползли на нос. Какая же она хорошенькая, пусть и морщинки появились и кожа уже не такая гладкая, как прежде. Для него она прежняя красавица.
– Я… решила поехать домой пораньше, – начала она свой рассказ, – голова болела, да и устала я. Быть директором не так-то просто. Приехала домой и застала мужа с какой-то женщиной. Оба были голые…
– Он изменил тебе в твоём же доме?
– Я давно его подозревала, но не думала, что он настолько бессовестный. Женщина эта раскричалась и на него и на меня, потом оделась и ушла. А мы начали ругаться. Мой муж такой: если злится, проявляет агрессию и начинает всё крушить.
– Понимаю, – сказал Питер, вспомнив сломанные полки в комнате, которые было видно из парадной.
– Потом начал угрожать, что скинет меня с балкона, – она тяжело задышала. – Схватил за руку и начал затягивать на балкон. Я испугалась, Питер. Я не хотела умирать. Поэтому начала сопротивляться, хвасталась свободной рукой за всё, что только попадётся. И… наконец, мне удалось выдернуть руку, а он, потеряв равновесие, отшатнулся назад. Сила была такова, что…
– Он перевалился
