Смертельные цветы (СИ) - Дайре Грей
Собеседник вздохнул, поплотнее запахнулся в свой балахон. Его тоже беспокоила непогода.
— Две тысячи лет назад произошла трагедия. Двое привели в этот мир Свет и Тьму. Двое детей одной матери. Один отвергнутый ею, второй принятый и любимый. Так почему бы двум детям другой матери не изгнать их обратно? Абсолюты не зря считались запретным знанием. Что хорошего они принесли? Только разрушения. Когда-то давно, в том мире, которого нет, от них отказались, потом забыли, а потом нашелся тот, кто поднял старые книги и призвал их снова.
Вот для чего они искали Анджея... Окурок растворился между пальцев. Олеж прислонился к стене. Посмотрел на правую руку, которую больше не чувствовал. Не мог пошевелить. Словно ее не было. Визуально конечность все еще находилась на месте. Но стала чуть тоньше, чем пару минут назад. Совсем отсохнет или процесс еще можно остановить? В затылок настойчиво поскреблись. Илей. Он мог бы помочь. Но не здесь. В дом княгини не войдет никто из истинных. Пока все не закончится.
— Почему именно она? Почему вы выбрали Афистелию?
Люк поднял на него взгляд. С больного глаза пропало бельмо. Теперь оба смотрели пронзительно и ясно. Немного насмешливо. Снисходительно. Лукаво.
— Мы не выбирали, — он покачал головой и усмехнулся. — Ты ее выбрал. Встретил. Полюбил. Она полюбила тебя. Ты мог выбрать любую волшебницу, и история бы изменилась. Все мы уникальны, и наши поступки тоже. Выбери ты Марикетту, все сложилось бы иначе. Не знаю, как именно, но иначе...
По спине пробежал холодок. В груди неприятно кольнуло. Олеж отвел взгляд и медленно разжал левый кулак. Искушение исправить только что исцелившееся лицо пророка оказалось слишком велико.
— Значит, все началось из-за меня...
— Нет. Все началось задолго до твоего рождения. Но на тебе все может закончиться. Или на твоих детях.
— Детях?
Они снова встретились взглядами.
— Ты же не лишишь маленького темного князя матери? Твоим он не станет, но привыкнуть к нему тебе придется.
— Тэль уже отказалась от вашего плана. И вряд ли когда-нибудь изменит свое мнение. Я не стану ее заставлять.
Не говоря уже о том, что сейчас княгиня мертва. И даже если вернется, вряд ли согласиться разделить жизнь со своим убийцей. Сейчас данный вопрос вообще не стоял. Главное, чтобы она вернулась.
— Конечно, не станешь, — светлый не прекращал улыбаться и выглядел совершенно довольным жизнью. — Но когда она спросит, ты ответить ей правду и расскажешь, каким даром будет обладать ваш ребенок. А дальше она решит сама.
Боевик смерил собеседника взглядом, прикидывая, что будет, если приложить его головой о стену. Или об ограду. Усталость растекалась по телу, но на пару ударов сил хватит.
— И каким же? — каким чудом ему хватило терпения задать вопрос спокойным тоном, Олеж не знал. Видимо, частичка Абсолюта внутри помогал сдержаться.
— Увидишь. Эта тайна не из тех, которые ты не сможешь узнать самостоятельно. Я бы тоже хотел посмотреть. Но мне уже пора, — Лукас обвел взглядом окружающий пейзаж. — Я так долго ждал сегодняшний день. Сложно поверить, что он наступил.
Боевик перевел взгляд на парк. Раздражение отступило. Возможно, его успокоила уверенность пророка в том, что Тэль выживет. Вернется. Значит, нужно только подождать. Терпение он уже натренировал.
— Последняя просьба, — светлый встал и снова заглянул ему в глаза. — Если когда-нибудь в нашем мире снова появится пророк, не дай ему пройти Посвящение. Такие знания сводят с ума. Лишают счастья. Делают жизнь мучительной. Отговори. Объясни. А не получится — убей. Порой смерть — единственный выход.
Он исчез раньше, чем Олеж успел ответить. Сказать хотелось многое, но собеседник ускользнул от разговора туда, откуда достать его невозможно. Так или иначе, его просьбу светлый запомнит. А на счет исполнения еще подумает.
Маг медленно сполз по стене. Опустился на каменный пол. Левой рукой пристроил правую на колени. Что бывает с истинными, которые уничтожают свою слабость? Если бы Оливия сожгла свой сад? А Стефания убила своих детей? Что стало бы с ними? Или предполагается, что такой исход невозможен? Но он ведь смог вонзить в грудь Тэль клинок. Заставить ее сердце не биться. Или для колдунов действуют другие правила? Скоро станет ясно. А пока он немного отдохнет. Потом заглянет в кабинет и прочитает дневник. Минут через десять. Или через полчаса...
Глава 2
Он очнулся от холода. Вздрогнул. Распахнул глаза, пытаясь понять, где находится. И почему вообще пришел в себя. Правая рука пульсировала от боли. Тупой. Ноющей. Ввинчивающейся куда-то глубоко внутрь. Пальцы не слушались. А стоило встать, и конечность повисла бесполезной плетью. Но боль — уже хорошо. Чувствительность восстановится, а затем и функциональность.
Олеж вернулся в комнату. Бросил взгляд на постель. Княгиня выглядела также. Ее аура растаяла. Не осталось ни следа Тьмы. Но и ничего нового не появилось. Он подошел ближе. Показалось, что жилка на шее дрогнула. Приложил пальцы. Пульс отсутствовал. Или был настолько редким и слабым, что сразу не прочитать. Целитель понял бы. Ему оставалось только ждать. Хорошо, что есть, чем заняться.
Маг покинул спальню, аккуратно прикрыв за собой дверь. Мимолетно отметил, что головная боль прошла. С ним перестали пытаться установить связь. В магическом поле царила тишина. Видимо, истинные успели все обсудить, пока он выпадал из реальности. Так даже лучше. Сейчас ему не хотелось слушать их фальшивые соболезнования или предложения помощи. Как и видеть злорадство в глазах темных. Князья наверняка вздохнули с облегчением. Особенно Тейрун.
Он нашел кабинет. Стены закрывали стеллажи с книгами. Часть из них оказалась знакома. Остальные скрывались за одинаковыми кожаными переплетами разной степени старости. Напротив окна располагался стол. И на нем лежал еще один том из общей коллекции. Судя по состоянию обложки — последний.
Светлый занял кресло. Его состояние оставляло желать лучшего. Холод отступил, ему на смену пришел жар. Глаза начало покалывать. Пришлось сдавить переносицу, чтобы снять напряжение. Симптомы, если забыть о боли в руке, отчаянно напоминали простуду. Кто бы мог подумать, что носители Абсолютов могут болеть.
Он пододвинул к себе дневник. Раскрыл. Действовать левой рукой оказалось непривычно. На фехтовании они учились владеть оружием обеими руками. С разной степенью успешности. Но вот в быту обходиться одной рукой, да еще и не ведущей... Ко всему можно привыкнуть. Если все получится, правая рука станет малой ценой успеха.
Буквы расплывались перед глазами. Приходилось дважды читать одно предложение, чтобы
