Елена Жаринова - Сестра звезды
Старик откашлялся, огладил бороду рукой с длинными, узловатыми пальцами и сказал:
— Да, мы с Коайли старые друзья. А последние пятнадцать лет делим с ней эту келью. Если бы не обет безбрачия, который мы оба дали, наверное, мы бы делили и постель. Но годы берут свое, и последнее время нам не так уж трудно бороться с искушением… Обитатели второй террасы — единственные в Мидоне, кто знает о ее присутствии, не исключая и герцога. Когда я увидел тебя, Шайса, я сразу заподозрил, что вы с Коайли одного поля ягоды, и послал ее на твое выступление проверить мою догадку.
Сейчас, Шайса, я хочу поделиться с тобой еще одной тайной, — Михеус хитро прищурился, а его тонкие губы сложились в улыбку, которая тут же спряталась в бороде. — Пусть герцог и высокие вельможи считают, что главная цель существования Совета мудрецов — это управление Мидоном, которое состоит в решении всяких глупых вопросов вроде количества и масти лошадей в высочайшей упряжке. Мы быстро справляемся с этим делом, чтобы оно не отвлекало нас от главного: похоже, в этом мире мы единственные, кто хочет постигнуть его тайны. Ты ведь уже знаешь, что когда-то в незапамятные времена, следов о которых не сохранилось, люди жили иначе. Что произошло? Почему все так изменилось? Вот вопросы, на которые мы ищем ответы. Если мы их найдем, возможно, наши правнуки найдут способ изменить все к лучшему. И Коайли оказала нам неоценимую помощь в наших исследованиях.
Многое мы по-прежнему можем лишь предполагать. Мы считаем, что в доисторические времена некая сила, бесконечно древняя и непостижимая, совершала свой путь во Вселенной. Какова была конечная цель этого пути и была ли она вообще, сказать невозможно; приближенно к человеческому пониманию, это было стремление к некому идеалу, самосовершенствование.
Неведомая сила встретила на своем пути мир — тогда еще молодой, населенный странными существами — людьми. Они были совсем не привлекательны — в шкурах, с первобытным оскалом на лицах и жестокими законами общежития. Но что-то в них заставило вселенского странника остановиться и начать наблюдение — на короткий миг для него и на целую вечность для человеческого мира.
Прошли тысячелетия, и люди научились разводить огонь, шить одежду, строить дома. Они приручали животных и растения, пользовались богатствами подземных недр. Они больше не были всего лишь видом живых существ на планете — планета становилась их собственностью.
Движение всего сообщества этих странных существ тоже было стремлением к совершенству — ежедневным, ежеминутными стремлением. Наблюдателю это было сродни. Но особенно его удивило то, что каждый отдельно взятый крошечный участник этого движения прилагал немыслимые усилия к тому, чтобы мир двигался вперед. Наблюдатель сравнил усилия и результаты и был поражен: целеустремленность этих странных существ во много раз превосходила его собственную. И тогда каким-то образом незваному гостю удалось стать частью этого мира. Так появились святые.
То здесь, то там появлялись на свет удивительные люди, чья созидательная сила была поистине сверхчеловеческой, а стремление к добру — бесконечным. Умирая, их души не исчезали в забвении, они сохраняли связь с оставшимися на земле, помогая им на трудном пути к совершенству. Люди поднимали головы к небу и видели звезды; они обращали к ним свои мольбы и получали ответ; так возникла вера, что вся благодать исходит от звезд.
Вселенский странник невидимым облаком обтек человеческий мир. Он жадно впитывал мощь, исходящую от человеческого стремления вперед. Частицы именно этой силы вселялись в святых, усиливая ее связь с людьми. Сила принимала в себя души святых, освободившиеся от телесных оков, она внимала страстным молитвам, греясь в них, как в солнечных лучах. Она проливалась на землю, наделяя людей сверхъестественными способностями. Так возник Риррел.
Риррел, о котором не осталось даже легенд (существуют легенды о нескольких сохранившихся книгах), — процветающий, благополучный мир, достигший совершенства. В нем не было враждующих государств, это был единый город, своим сверкающим великолепием накрывший всю поверхность планеты. Люди в нем были наделены волшебными способностями и черпали свою силу от звезд. Они могли все, абсолютно все.
А потом все изменилось.
Солнце греет не оттого, что оно любит мир. Неведомая сила на бесконечно долгий срок стала новым физическим законом, но для нее самой минуло совсем немного времени. Любопытство было удовлетворено, приобретенная мощь импульсами порывалась вперед, продолжить путь во Вселенной. Только эта вечно странствующая сила знала, как пусты стали люди, населяющие сверкающий Риррел. Казалось бы, ничего не изменилось: обладая невероятными возможностями, люди совершали еще более важные научные открытия, создавали великие произведения искусства, учили своих детей, любили и дружили, страдали и разочаровывались. Но благополучие, которое они получили даром, сделало их души капризными и ленивыми, как у избалованных детей. Когда звезды покинули мир и рухнули привычные законы, поддерживающие его хрупкое совершенство, а люди утратили способности перемещаться по воле мысли и выращивать необходимые предметы прямо из земли, человечество погрузилось во тьму. Все данное звездами было утрачено. Люди вернулись в то состояние, откуда однажды были извлечены по прихоти неведомой силы, бесследно исчезнувшей в бескрайних просторах вселенной.
Извечное стремление к совершенству было утрачено без возврата. Человечество скатывалось все дальше и дальше — назад, в потемки полудикого состояния. Распалась связь между частями света, и даже близко живущие кучки людей не знали, что делают их соседи. Люди заговорили на разных языках.
Если кто-нибудь теперь посмотрит на нас сверху, он увидит огромную пустыню с редкими и разрозненными человеческими поселениями. Конечно, в Лесовии, где забыли, как мостить улицы, и в великом городе Ромесе, или Лехе живут совсем по-разному. А в Фолесо сохранились и процветают искусства, также как в Мидоне по-прежнему хранят старинные знания. Но что значат эти осколки прошлого перед остальным миром — диким и бесприютным.
Ни одной карты Риррел не сохранилось, да их, наверное, никто не составлял: зачем нужны были карты, когда стоило только захотеть, и человек оказывался в любом уголке земли! Но мы здесь, в Мидоне, храним старые карты — их рисовали, когда звезды только что покинули мир. От северной страны Морох до побережья Лю-Штан, от Венексов до гор Ционэ… Это едва ли не четверть всего мира, но это все, что удалось описать и начертать.
Однако есть предположение, что звездная сила не ушла целиком. Возможно, пройдя сквозь человеческие души, она перестала быть некой единой субстанцией. Велика была и духовная сила святых, слившихся с ней, но при этом сохранивших свое внутреннее лицо. Возможно, святым удалось вобрать в себя достаточно силы, чтобы обрести самостоятельность и не покинуть родной для них мир, как бы не старался вселенский странник утащить их за собой в свое бесконечное путешествие.
