Кошка в сапожках и маркиз Людоед (СИ) - Лакомка Ната

Она разрыдалась, прижимая книгу к груди, и вдруг уронила её. В первый момент мне показалось, что госпожа Броссар падает в обморок, и мы с Надин одновременно бросились к ней, чтобы поддержать, но тут завизжала Лоис. Все обернулись к ней, а она, побледнев, тыкала пальцем куда-то в пол, пытаясь говорить, но язык не слушался.

- Ноэль, подай ей воды, - устало сказал Лиленбрук. – Такие волнения не для пожилой женщины…

- Книга!.. – прорезался голос у кухарки. – Она шевелится!..

Я одна не была удивлена тем, что у кулинарной книги сами собой переворачиваются листы.

- Всё в порядке, она немножко волшебная, - сказала я, шагнула вперёд и наклонилась, чтобы поднять книгу с пола.

Но вместо кожаного переплёта пальцы мои прикоснулись к кожаному башмаку. Кто-то встал на мою волшебную книгу самым неуважительным образом, и когда я выпрямилась, то нос к носу столкнулась с непонятно откуда появившимся незнакомым мужчиной – худощавым, седоватым, в смешных старомодных штанах до колен и в бархатной чёрной куртке. Мужчина близоруко щурился, вглядываясь в моё лицо, и я изумлённо спросила:

- А это ещё кто?

- Это – Гаспар! – взвизгнула на сей раз госпожа Броссар и рухнула в обморок, повалившись на Надин.

- Бонна! – испуганная Надин похлопывала её по щекам, пытаясь привести в чувство, но та висела на её плече, как мёртвая.

- Воды, быстро! – скомандовал мужчина в бархатной куртке, отодвинул меня в сторону и склонился над госпожой Броссар, взяв её за руку и растирая ладонь.

Прежде чем Ноэль подал воду прямо в графине, госпожа Броссар уже пришла в себя. Теперь она смотрела прямо на мужчину, который продолжал держать её за руку, и плакала и смеялась одновременно, совсем как Надин на своей свадьбе.

- Это я, Жозефина, точно я, - говорил он, сжимая её ладонь в своих ладонях. – А ты совсем не изменилась, такая же, как была… Совсем не изменилась…

В это время вернулся Планель со священником, и пришлось оставить расспросы на потом – надо было решить, что делать с телом Рафаэля. Зато Планель вытаращил глаза и заорал:

- Гаспар! Какими судьбами?!

Лоис словно подгадала момент и тоже решила упасть в обморок, Ноэль едва успел её подхватить. Гаспару пришлось оставить свою ненаглядную Фифи и срочно оказывать медицинскую помощь кухарке.

Вода в лицо и лёгкий укол булавкой в безымянный палец привели Лоис в чувство. Саджолена увела её в комнату, чтобы уложить в постель, священник прочитал над телом отходную молитву, получил от Ноэля серебряную монету, посочувствовал, что теперь душа аптекаря точно не попадет на небеса, а потом очень осторожно поинтересовался, что произошло.

- Я вам потом объясню, - Ноэль положил в ладонь священнику ещё одну монету и проводил его до порога.

Принесли какую-то мешковину, мужчины погрузили на неё тело Рафаэля и понесли к гробовщику. В гостиной сразу стало пусто и тихо. Остались только я, госпожа Броссар и Надин.

Только сейчас я вспомнила про свою волшебную книгу и подобрала её с пола. Выглядела она уставшей и потрёпанной. Я погладила её по переплёту, пощекотала корешок, и назвала хорошей старушкой, но книга молчала. Не шевельнулась ни одна страничка, ни один листочек.

- Кто-нибудь что-нибудь понял? – спросила я у дам, недоумённо открывая и закрывая «Талисман удачи».

- Я даже не поняла – я сошла с ума или все вокруг, - призналась Надин.

- А вы что молчите? - спросила я у госпожи Броссар, которая сидела на диване, мрачно насупившись, с усиленным движением мысли на лице.

- Думаю, - ответила она то, что и так было ясно.

Мы с Надин переглянулись и дружно промолчали.

- Думаю! – госпожа Броссар прихлопнула себя по коленям ладонями. – Это что же получается? Я считала, что Гаспар сбежал, а он не сбежал, потом я считала, что Гаспар убит, а он не убит, и где тогда он был?!.

Она возмущённо посмотрела на нас с Надин, будто это мы были причиной таинственных перипетий судьбы её Гаспара.

- Может, он сам нам расскажет? – предположила я. – Когда вернётся?

- Любопытно будет послушать, - сказала госпожа Броссар яростно и поднялась, поправляя манишку. – Кто хочет кофе? Чувствую, ночь нам предстоит неспокойная. Только давайте перейдём в столовую. Не могу здесь находиться, - и она покосилась на то место, где только что лежало тело.

Мы перебрались в столовую, и пока госпожа Броссар варила кофе, я навестила Лоис и Саджолену. Кухарка уснула, а Саджолену я забрала в нашу компанию. Не успели мы разлить кофе по чашкам, как вернулись мужчины – всё в том же составе, да ещё с новообретённым аптекарем Гаспаром Монтеро во главе. Он раздобыл где-то очки и был в меховом плаще Ноэля. Очки оказались со сломанной дужкой, и аптекарь постоянно поправлял их, чтобы не свалились.

Я держала на коленях кулинарную книгу, и увидев её, мастер Гаспар сразу приказал:

- Уберите эту вещь подальше, прошу вас. Видеть её, проклятую, не могу!

- Почему? Обыкновенная книга, - обиделась я за папино наследство и поправилась: - Ну, почти обыкновенная. Постойте, так вы же сами купили её в подарок госпоже Броссар?

- Купил, - усмехнулся он. – А теперь не хочу её видеть. Никогда в жизни.

- В каком смысле? – строго спросила госпожа Броссар. – Объясни-ка, где ты был всё это время?

- Вы не поняли? – он обвёл нас хитроватым и немного усталым взглядом поверх очков. – Я был в книге. Вот в этой самой книге. Последние семь лет. У вас тут кофе? Это очень кстати. Семь лет не пил кофе, - он по-хозяйски забрал чашку у Надин, добавил туда три кусочка сахара, размешал и сделал глоток, закрыв глаза от удовольствия. – Вы не представляете, какая это мука – семь лет читать кулинарные рецепты и не иметь возможности нормально поесть.

- Наверное, никто не откажется от кофе, - сказал Ноэль и тут же заглянул в кофейник. – На всех хватит?

- Если не жадничать, - сухо сказала госпожа Броссар.

Вскоре все расселись по стульям, креслам и скамейкам, у каждого была чашка с кофе, а я принесла из кухни остатки пирога.

- Итак, я думаю, всех интересует моя история, - сказал Гаспар после того, как прикончил третий кусочек «Чёрной крестьянки».

Никто ему не возразил, но и не согласился. Аптекарь принял это, как должное, и начал, удобно расположившись на стуле, забросив ногу на ногу и время от времени успевая подхватывать соскальзывающие с носа очки:

- Как вы могли заметить, меня назвали в честь младшего из трёх волхвов – великих магов древности. Каспару, как младшему волхву, было ведомо меньше всего. Так и я – зная некие тайны, которые известны не всем - очень скромен по природе, а потому не хвалюсь своими знаниями и умениями, стараюсь опираться на силу законов природы и не пытаюсь с ними сражаться. Я, вообще, верю в судьбу, - он обвёл нас взглядом, будто ждал, что мы станем спорить, но все дружно промолчали, и он продолжал: - Так вот, я верю в судьбу. И во вселенскую справедливость. А мой ученик, который появился в Шанталь-де-нэж десять лет назад, и который долгое время был известен нам как Феликс Ферет, имел совсем другие убеждения. Я сразу заметил, что он амбициозен, пытлив и хочет сам повелевать своею жизнью.

- Говори уже ближе к делу, - оборвала его разглагольствования госпожа Броссар. – Ночь не бесконечна, к твоему сведению.

- Напоминаю тебе, дорогая Жозефина, - он ничуть не смутился, - что все здесь присутствующие последние семь лет имели возможность нормально общаться и облекать свои мысли в слова. А я – увы! – был лишён такой возможности. Поэтому прошу проявить терпение и понимание.

- Проявляем, - проворчала «дорогая Жозефина», ответив за всех. – Облекай мысли дальше.

- Так вот, - аптекарь взял последний кусочек пирога и бросил его в рот, всем своим видом показывая, что ничего вкуснее не ел, - так вот, когда семь лет назад в этом замке произошла трагедия, о которой присутствующие, я полагаю, знают, - он сделал паузу, но все опять промолчали, как рыбы, - я был приглашён милордом Огрестом в качестве медицинского эксперта, но сразу понял, что здесь мы имеем дело не с простым медицинским случаем, а с чем-то нечто большим и опасным. Я так и сказал: милорд, это – проклятье посредством колдовства на крови. Но кое-чего я ему не сказал, за что и поплатился… Я не сказал, что заподозрил в наложении заклятья своего ученика. Видите ли, я не привык обвинять людей голословно, и хотел сначала убедиться, не ошибочно ли моё предположение. К тому же, я надеялся, что имели место шалость, досадное недоразумение или ещё что-то, что можно исправить без тяжких последствий…