Апельсиновый вереск. Дорога возврата - Вайолет Девлин
За порогом “Тайны” обнаружился длинный коридор. Стены были выкрашены в винный цвет. Этери шла за Маори, стараясь не придавать значения картинам на стенах, изображающих женщин и мужчин во всевозможных позах.
“Великая Создательница! Это же надо так изогнуться!”, — заговорил в ее голове Калеб.
— Не подглядывай, — пожурила его Этери.
— Что? — Маори повернулась к ней, вопросительно выгнув бровь.
— Ничего, — улыбнулась она, ругая излишне любопытного Калеба.
Коридор заканчивался свисающими с потолка нежными лоскутами ткани. Пройдя через них, они оказались в шикарной комнате отдыха. Дамы негромко разговаривали, потягивая вино из высоких ажурных бокалов. Некоторые устроились за квадратным столиком и были увлечены игрой.
Но как только в помещении появилась Маори, девушки подскочили, присели в книксенах и в один голос произнесли:
— Прекрасной ночи, госпожа.
Маори повелительно кивнула им.
— Отдыхайте, птички мои, — и девушки моментально расслабились.
Этери огляделась и заметила в углу неширокую лестницу. Она уже направилась к ней, как вдруг Маори схватила ее за локоть и повела дальше по коридору.
— Я совершенно не против, если ты хочешь остаться у меня, дорогая. Но не нужно мешать расслабляться моим клиентам.
Щеки Этери обжег румянец.
— Я не хотела…
— Как же. Сделаем вид, что ты просто ошиблась, — усмехнулась женщина.
Этери запылала от негодования. Она ведь действительно ошиблась. Думала, что кабинет хозяйки “Тайны” находиться на втором этаже, так же, как и в ресторации Эллиота. Пришлось плотно сжать губы, чтобы не разразиться руганью. Подобный тон будет здесь не к месту.
Дойдя до конца полутемного коридора, Маори остановилась напротив массивной двери, постучалась, а затем пропустила Этери внутрь. Девушка благодарно кивнула хозяйке. Та отмахнулась и заспешила прочь. Скорее всего, в объятия ненаглядного альва.
Вопреки самым худшим ожиданиям, кабинет хозяйки борделя оказался не таким плохим. В небольшом помещении было все, что нужно для работы и короткого отдыха. Рабочий стол с выдвижными ящиками, удобное кресло, обитое кожей, шкафы, заполненные документацией и прочей рутиной, и уютно оборудованный широкий подоконник. На нем можно было сидеть с чашкой чая и смотреть, как снуют по улице усталые люди.
Эллиот Моро сидел в угловом кресле. Перед ним на столике стояла полупустая бутылка бренди. Даже потеряв ресторацию, мужчина сохранил прежнюю элегантность. Он был одет в синюю рубашку с узкими рукавами, светлый жилет, верхние пуговицы которого были небрежно расстегнуты, и прямые черные брюки. Эллиот вертел в пальцах пустой стакан, а потом застыл и оторвался от созерцания стекла, посмотрев прямо на Этери.
Бокал выпал из его пальцев и разбился.
— Этери.
Мужчина встал. Сделал несколько несмелых шагов, а потом махнул рукой на осторожность, быстро преодолел разделяющее их расстояние и обнял ее.
Странное чувство. От него исходил пьянящий аромат терпкого алкоголя и шоколадного одеколона. Этери уткнулась носом в его шею. Действия Эллиота были еще более неожиданные, чем радостные объятия Тины. Но в теплых руках Моро Этери почувствовала себя спокойно. Сердце приобрело размеренный темп и больше не сжималось от страха.
Он был жив. А если жив Эллиот, значит, с мамой ничего страшного не случилось, так ведь?
— С тобой все хорошо? — Эллиот отстранился, оглядывая ее с ног до головы. — Ничего не болит? Нигде не поранилась?
Этери издала нервный смешок.
— Все в порядке, дядюшка Эллиот, — ухмыльнулась она.
Эллиот улыбнулся. Усадил ее в кресло за рабочим столом, запретив приближаться к разлетевшемуся по полу битому стеклу. Сам мужчина подпирал стенку напротив письменного стола.
— Я боялся, что, увидев разрушенную ресторацию, вы придете к неправильным выводам… — начал он.
— Так и было, — перебила Этери. — А потом появилась Маори. У тебя интересные знакомые.
— Мы с Мао начинали в одно время, — махнул рукой Эллиот. — Теперь я ей должен.
Он поморщился. Этери сцедила смешок в кулак. Она и не осознавала, насколько соскучилась по нему и Лилит. Сердце пронзила тонкая игла тоски.
— Что произошло после нашего отъезда?
— Да ничего, — вздохнул мужчина. Он засунул руки в карманы. — А вот утром следующего дня ресторацию окружили всадники культа Пресвятой Морриган с Фонзи Баррадом во главе. Он снова искал вас, но в этот раз не стал церемониться. Если бы не Хагалаз Кадоган… мы бы не выбрались оттуда живыми.
— Хагалаз вас вытащил? — спросила Этери, от удивления приоткрыв рот.
— Ну, как нас, — усмехнулся Эллиот. — Скорее себя и Тину. Я просто увязался следом.
— А мама? — голос Этери был тверд, но в нем послышались озабоченные нотки. — Где она?
— Лилит.
Это имя повисло между ними напряженным молчанием. Эллиот отвернулся, но Этери заметила тень легкой грусти, что залегла под его глазами. Он тяжело вздохнул, открыл верхний ящик стола и достал свернутый в трубочку пергамент. Он был перевязан лентой. Алой. Несколько секунд Эллиот вертел в пальцах потемневшую по краям бумагу, а потом протянул ее Этери.
Ее пальцы коснулись шершавой поверхности бумаги и задели алый шелк.
— Что это? — Этери не спешила его разворачивать.
Эллиот облокотился на край стола и, сложив руки на груди, объяснил:
— Письмо. Когда-то ты спросила Лилит, где ее настоящий дом. Она написала свой ответ.
Этери с опаской стянула алую ленту. Развернула лист и вчиталась в строчки, написанные твердой рукой матери.
“Меня зовут Лилит. Просто Лилит, без каких-либо приставок или титулов. Однажды моя взрослая дочь спросила: “Где твой настоящий дом, мама?”. И с тех пор я не могу перестать думать об этом. Где мой дом? Как мне почувствовать себя на своем месте? Я сбежала из Ареморики, испугавшись реакции отца на свою раннюю беременность. Моя вина в том, что боялась я вовсе не за жизнь дочери, а за собственную жизнь. Это мой грех, который я несу.
Но сейчас все изменилось. Ко мне вернулись воспоминания о прошлой жизни. И вместе с ними пришла сила. Я перестала бояться за себя, но страх все равно не исчез. Теперь я боюсь за нее. За свою единственную путеводную звезду. Никто другой не смог разогнать в моей душе мрак так, как это сделала она. Ареморика опасна. В этом мире не существует правил и я была готова умереть сотни раз, когда думала, сколько опасностей ей придется пережить.
Я не учла, что сила досталась не только мне. Она сильнее. В ее жилах течет огненная кровь Дизаровых. Кровь моей матери и моя кровь. Я верю в нее.
Верю в тебя.
Моя путеводная звездочка, ты справишься. А я отступлю.
С любовью, твоя мама”.
Рука Этери, сжимающая
