Позолота - Марисса Мейер
Раньше Серильда надеялась, что уверенности у нее прибавится, но теперь она чувствовала обратное. Ее охватила тревога, ведь если их план не сработает, то к утру ничего не изменится.
А если Охота так и не придет за ней, как ей об этом узнать?..
По полям пронесся вой.
Серильда замерла. Сова, летучие мыши, лягушки – все разом смолкли.
Она поспешила к укрытию, которое выбрала, пока солнце стояло еще довольно высоко. Предстояло вскарабкаться на дуб, цепляясь за ветки. Она не представляла, сможет ли Эрлкинг ее увидеть, и фрау Зауэр тоже этого не знала, но рисковать они не хотели.
Забраться на дерево было бы трудно, тем более что Серильда ни на миг не выпускала из руки ясеневый прутик. Но теперь она почти ничего не весила и могла не беспокоиться о царапинах, синяках или о том, что упадет и разобьется насмерть. Вскоре она надежно укрылась в густой листве.
Долго ждать не пришлось. Не успела она устроиться, как вой стал приближаться, а вскоре к нему присоединился бешеный стук копыт. Охотники не просто искали какую-нибудь добычу. Они явились за ней.
Сначала Серильда заметила гончих, светящихся, как тлеющие угли. Должно быть, собаки учуяли ее запах – они не остановились у домика мельника, а помчались прямо к берегу реки и безжизненному телу Серильды, лежащему в грязи. Гончие окружили его, они рычали и яростно рыли лапами землю, но ни одна к нему не прикоснулась.
Следом за ними явились Эрлкинг и его Охотники. Лошади остановились.
Серильда задержала дыхание – зря, так как задерживать ей было нечего. Она стиснула в руке веточку ясеня.
Эрлкинг подъехал ближе и, сидя в седле, смотрел на тело Серильды. Ей очень хотелось бы знать, какое у него выражение лица, но голова короля была опущена, лицо обращено к земле, завеса черных волос скрывала то немногое, что она могла бы видеть.
Ожидание затягивалось. Серильда чувствовала, что Охотники начинают беспокоиться. Наконец король спешился с коня и опустился на колени рядом с телом. Как Серильда ни вытягивала шею, но так и не рассмотрела, что он там делает. Возможно, думала она, Эрлкинг подобрал пустой флакон. А может быть, провел по ее щеке подушечкой большого пальца. Или положил что-нибудь ей в ладонь.
Через некоторое время Эрлкинг вскочил в седло и вернулся к Охотникам. Один взмах его руки – и кавалькада снова исчезла в ночи.
Опасаясь, что они вернутся, Серильда оставалась на дубе, пока вой гончих не стих. Только когда на востоке появились первые проблески света, она, наконец, спустилась на землю. К своему телу она подходила с любопытством и страхом.
Видеть, как она умирает, было достаточно странно, но видеть себя мертвой – о, это было совершенно другое.
Однако в первую очередь Серильда обратила внимание не на свою бледную кожу и не на полную неподвижность.
Она увидела, что за подарок оставил ей Эрлкинг. В ее руку была вложена королевская стрела с сияющим золотым наконечником.
Глава 49
Фрау Зауэр пришла, как только рассвело. Серильда ждала ее, стоя босиком в реке, и развлекалась, наблюдая, как струйки воды проходят сквозь нее.
Увидев спускающуюся по склону холма ведьму, она радостно заулыбалась и замахала рукой, но сразу поняла, что фрау ее не видит. Проплыв по воздуху над грязью, она села рядом со своим трупом и стала ждать, с любопытством глядя, как фрау Зауэр склонилась над ее телом и пытается нащупать пульс на шее. Вот она заметила стрелу. Ведьма замерла, уголки ее губ скорбно опустились.
Но вскоре она встряхнулась и извлекла откуда-то из складок юбки еще один флакончик. Откупорив его, она приподняла голову Серильды и влила несколько капель жидкости в приоткрытые губы.
Серильда почти почувствовала вкус. Клевер и мята, и только что собранный зеленый горошек. Она зажмурилась, пытаясь различить остальные ароматы…
А когда снова открыла глаза, оказалось, что она лежит на спине, и над ней простирается небо лавандового цвета. Серильда перевела взгляд на фрау Зауэр, и та довольно улыбнулась.
Все получилось, – сказала она. Вернее, попыталась сказать, но горло так пересохло, что это было больше похоже на хрип.
– Не спеши, – сказала фрау Зауэр. – Как-никак, ты была мертва почти целый день.
Когда Серильда вновь почувствовала свои руки и ноги, она сжала пальцами стрелу.
– Прощальный дар? – спросила ведьма.
Серильда слабо улыбнулась.
Фрау Зауэр помогла ей сесть. Спина насквозь промокла, плащ и подол платья были перемазаны грязью. Кожа была ледяной.
Но она была жива.
Серильда долго кашляла, потом прочищала горло и пила воду из реки, прежде чем вновь смогла заговорить.
– Получилось, – прошептала она. – Он поверил, что я умерла.
– Не считай утят, пока не вылупились, – предостерегла ее фрау Зауэр. – Мы не узнаем, сработала ли наша уловка, раньше следующего полнолуния. А когда оно настанет, тебе придется спрятаться, залепить уши воском, может быть, даже приковать себя к кровати. И я бы посоветовала тебе никогда больше не возвращаться сюда.
Серильде стало так грустно, что закружилась голова, но к печали примешивалась и надежда. Неужели она наконец освободилась?
Сейчас это казалось… возможным.
Впереди у нее целая жизнь.
Без отца. Без мельницы. Без Злата… Но и без Эрлкинга.
– Я буду помогать тебе.
Подняв голову, Серильда была поражена мягким выражением, с каким фрау Зауэр смотрела на нее.
– Ты не одинока.
Серильду переполняла благодарность, хотя, возможно, она и не до конца поверила, что это действительно так.
– Я должна попросить прощения, – сказала она. – За все недобрые истории, которые годами сочиняла про вас.
Фрау Зауэр фыркнула.
– Я не какая-нибудь нежная маргаритка. Твои истории меня нисколько не трогают. Наоборот, мне скорее на руку, чтобы дети меня боялись. Им и полагается бояться.
– Узнав, что вы ведьма, я даже обрадовалась. Приятно, когда мои выдумки оказываются правдой.
– Я бы велела тебе помалкивать, но… Тебе все равно никто не поверит, даже если и расскажешь.
Их внимание привлек громкий и быстрый стук копыт. К северу от мельницы через реку был перекинут мостик – на нем-то они и заметили одинокого всадника. Серильда вскочила на ноги. На краткий миг ее охватила радость – она вообразила, что это отец возвращается верхом на Зелиге.
Но нет – Зелиг остался в Адальхейде, а отец никогда уже не вернется домой.
Человек на лошади что-то закричал, и Серильда его узнала. Это был Томас Линдбек.
– Ханс!.. Хозяин Моллер!.. – кричал он что было сил, задыхаясь от волнения. – Серильда!..
Бросив быстрый взгляд на ведьму, Серильда приподняла тяжелую мокрую юбку и стала взбираться на берег реки, ему навстречу. Ей совсем не нравилось, что придется объяснять, что старая учительница делает тут в такую рань и почему сама она так вывозилась в грязи, но с другой стороны – какое
