Притяжение Севера и Юга - Ева Орлан
А после они нашли небольшой камень, точнее, это был пьедестал, на котором когда-то стоял бог, сейчас уходящий под воду, и сели на него, лицом к воде. А в воде-то плавали золотые карпы, их принц заметил только сегодня. Эрн вытянул ногу над водой и удачно поставил ее на камень, Хауфо прыгнула к нему на голень и оттуда принялась выжидающе смотреть на воду, рыба должна подплывет ближе, и тогда она её поймает. Оба сидели в полнейшей тишине, чтобы не спугнуть добычу божественного зверя.
Глава XXXVII
Маленькая принцесса вовсе не решала вести себя так, словно ничего не случилось. Она не желала отвергать ту искру, что проскочила между ней и северянином на пляже, но она просто не знала, как вообще теперь вести себя и как быть. Ей не хватало опыта в подобных вопросах и, вместе с тем, Грейс боялась, что со стороны Эранора нежность была лишь порождением хмельного рассудка.
Он отверг Эсфею, красавицу, каких поискать, но на пьяную голову позарился на её младшую сестру. Рассудок подсказывал Грейс, что Эранор вовсе не такой человек, напоминал, что он называл её красивой, когда был совершенно трезв, смотрел ласково и касался щечек. Но женское начало, нестабильное, переменчивое, велело не обольщаться и не питать иллюзий. Кроме того, образ разъярённой кошки раз за разом вставал перед глазами. Грейс чувствовала вину перед божественным зверем, словно могла отнять у нее то, что по праву принадлежит лишь Хауфо.
Где-то к полудню Ёрдис явилась к Грейс в покои, в идеальном состоянии, так, будто не пила ночью ни грамма. Она пожелала Её Высочеству доброго дня и, игнорируя существование Аноры, принялась за свои обязанности. Она уже слышала, что король вернулся, и немного волновалась за Грейс. А еще, Ёр принесла гитару принцессы и ножны для кинжала, но завернула их в свежее бельё, чтобы никто не заметил. Она принесла и платье, которое предложила принцессе надеть для встречи с Элеманхом.
Грейс так погрязла в своих переживаниях, что даже не сразу заметила, как отворилась дверь, и в спальню вошла Ёрдис. Принцесса, которую уже усадила на табурет Анора, была рада видеть северянку, рада тому, что та не смутилась присутствию прежней служанки. Грейс хотелось поговорить, спросить совета, узнать о минувшей ночи, в конце концов, но в присутствии Аноры она не решалась говорить с Ёр, дабы не навлечь на ту неприятности.
Лишь когда Анора достала из сундука нарядное платье и положила его на постель поверх предложенного Ёр простого и скромного наряда, Грейс непонимающе вскинула бровь, мол, куда так выряжаться. И, разложив одеяния по сторонам постели, выбрала вариант северянки к раздражению Аноры. Впереди ждал разговор с отцом, а в этом нет ничего ни радостного, ни торжественного. Почему-то Грейс не переживала. Она впервые знала, что делала, и могла достойно ответить, благодаря Эранору. От мыслей о северном принце, губы южанки невольно подрагивали в нежной улыбке. Она была благодарна ему и желала отплатить однажды, правда не знала, как.
Поблагодарив Ёрдис за ножны, которые она принесла в свёрнутом платье, Грейс, к немалому недовольству Аноры, достала свой кинжал и, вложив в ножны, заправила за пояс простого, легкого платья, песочно-желтого цвета. Оно было открытым как все южные наряды, однако, Грейс повязала поверх тонкую накидку. Не жарко, но необычно для Юга. В таком виде ей хотелось явиться к отцу и дать уже понять, что его дочь не кукла, которой можно вертеть. Оставив двух служанок наедине, принцесса отправилась в кабинет короля, где он назначил встречу.
* * *
— Объяснись, Грейс! Что значит, двадцать тысяч и место в Совете? Я лишь на охоту уехал, а ты развалила государственный аппарат и отправила в провинции уважаемых советников, не пожелавших примкнуть твоей воле? Я не спорю, сумма не маленькая, куда внушительнее той тысячи золотых, которые платит Руперт, но… такие деньги!
Король отер бороду пальцами и покачал головой.
— Словно мы продали Эритрею северянам. Не ровён час, поднимется бунт. Люди сочтут оскорблением такие подарки. Подумают…
— Что ты продал меня варвару? — Грейс покачала головой, — отец, ты позоришь сам себя.
— Ты должна была просто выйти замуж и уехать в качестве жены или наложницы на Север и стать залогом мира наших земель, а ты… — он ткнул пальцем в свою гордо вскинувшую голову дочь, — решила указать своей семье её место, порушить устои и попрать традиции Юга. Ты позоришь меня, как отца. Срамишь, как короля перед бывшим противником. Разве это допустимо? Да и на себя посмотри! Не северянка, но уже и не южанка. До меня доходят слухи, что…
Как вдруг, раздался протяжный гул. Это у городских ворот глашатай дул в горн, оповещая о гостях, которых королю полагается встретить лично. Грейс вскинула брови, чувствуя, как пронизывающий гул медной трубы пробирает её до костей.
Этот гул прервал беседу отца и дочери, и он же спугнул замершую над прудом кошку, что так желала поймать рыбу, сидя на ноге принца.
* * *
Хауфо, которая первая услышала гул, дрогнула, и чуть было не упала в воду, но выпустив когти, вцепилась ими в кожу принца, удержавшись на ноге. Эранор грозно зашипел, а кошка виновато признала ушки с кисточками.
— Что это? — Хауфо подняла взгляд ввысь, на стены, что окружали дворец.
— Что-то крайне плохое. — Эранор проследил за взглядом божественного зверя. Он хотел посидеть еще пять минут и пойти выяснять, в чем причина такого шума.
Город закипел, точно муравейник. Туда и сюда засновали люди и, постепенно, это оживление наползало на замок.
— Ну, вот и началось, — сказала Анора, вставая на ноги. Она выглядела довольной, даже после того, как сцепилась с Ёрдис и неплохо так огребла. Она только бросила взгляд на Ёр, стала мрачнее тучи, отползая по стене, в обход северянки, к выходу. Ёрдис протирала щёку, тяжело дыша. Ничего не говоря, Анора набросила капюшон и быстро шмыгнула за дверь, будто опасаясь удара в спину.
* * *
— Ваше Величество! — оповестил ворвавшийся без стука в кабинет короля гонец, — у восточных ворот караван из Ровены! Лорд Карсейн де Ласс требует аудиенции сию минуту!
Элеманх побледнел и закусил ус. Он, казалось, сейчас упадет, благо, рядом был стул, на который старик обрушился, словно старое чучело. Его дочь молчала, не понимая, почему вдруг именно сейчас караван с востока Эритреи возник у ворот Аспера.
— Откройте ворота и впустите караван, —
