Анна Сокол - Призраки не умеют лгать

— Вот про это и расскажи. Кто исправил, как, когда.

— Дык, мать, знамо дело. Пришла, денег дала, просила имя выбить, — мужик перевёл взгляд со Станина на столичного специалиста.

— Когда пришла?

— Не припоминаю, вроде до Дня урожая7, но если надо по-другому вспомнить, вы, милки, только скажите, я…

— Куда пришла? Почему к тебе? У тебя что, контора с вывеской? — засыпал его вопросами Илья.

— Нее, — тот замотал головой, — я ж мастер по камню, — он взглянул на свои дрогнувшие руки, и добавил, — бывший. Я надписи на надгробиях обновляю, ну, там, где стёрлось, обкрошилось али ещё чего. Все в Ворошках знают: надо что-то переделать, найди Степаныча, конторским вроде не по чину, а мне приработок.

— То есть она тебя сама нашла?

— Да, то есть нет. Работал, а она мимо проходила, остановилась, стала спрашивать что да как. Ну, я и рассказал, чего с хорошим человеком не поговорить.

— И тогда она тебя наняла.

— Верно говоришь, начальник.

— Откуда ты знаешь, что это мать? — спросил столичный специалист.

— Дык, она сама сказала.

— И имя назвала? Своё и ребёнка?

— Истинно так, вы на меня на грехи не вешайте, с именами строго. Злата Артахова. Я у конторских уточнил, Верник пробивал по базе, есть такая, и дочка у не Алленария. Деньги взял, отпираться не буду, работу сделал. Столько лет камень безымянным стоял, разве ж дело, мёртвые ентого не прощают.

— Опознать сможешь? — Демон наклонился над столом и выложил перед мужиком несколько фотокарточек.

Далеко, лиц не разглядеть.

— Дык вот она, — он ткнул пальцем в одно из изображений.

Станин поднял глаза на Лисивина, застывшего в напряжённой позе.

— Это всё?

— Кажись, да. Но если надо…

— Мы поняли. Можешь идти.

Я смотрела на застывших в напряжённых позах псионников, и сердце громко колотилось в груди.

— Ну, тогда лады, — Степаныч вперевалочку ушёл, ни один из мужчин не повернулся в сторону хлопнувшей двери.

— Докопался, — хрипло сказал Илья, — правдолюбец.

— Он самый. Я долго искал клинику, где по твоим словам "помогли" Артаховым. И не нашёл. Да, Сергий лечился, Злата забеременела, но сама, без всяких искусственных манипуляций, что было отнесено врачами к чуду, которому всегда найдётся место в медицине. Жаль, я давно не верю в чудеса, — Дмитрий качнулся на стуле, — детей не могли иметь твоя жена Симариада и Сергий. Несправедливо.

— Если ты успел придумать целый роман, то ошибся. Это была не любовь, это был договор. Она получит ребёнка, Сергий получит ребёнка, я получу ребёнка. Все счастливы, все семьи сохранены. Я бы всегда был рядом с дочерью, а люди бы выражали сочувствие бездетному, который вынужден изливать нерастраченную любовь на чужого ребёнка.

Я стояла в темноте и не могла пошевелиться. Тяжёлое оцепенение неподъёмным грузом опустилось на плечи. Может, и не зря меня не позвали на допрос.

— Смотрю, вы спланировали даже эмоции. Молодцы. Как об этом узнала твоя жена?

— Как обычно жены всё узнают, — пожал плечами Лисивин. — Кто-то что-то видел. Кто-то что-то слышал. Просветили добрые люди. Сима истерик не устраивала, сцен не разыгрывала, на полгода выселила на диван.

— Умная женщина, — похвалил Станин. — Значит, когда Артаховы объявили об ожидающемся прибавлении, она знала, кому следует сказать спасибо. А тут ещё Сергий выкинул фокус с монашкой.

— Идиот, так и не смог вытащить голову из штанов.

— Марината умирает, — продолжал рассказывать Демон, — и возвращается. Мстить девочке она не могла, только Сергию и Злате. Но вместо этого она материализуется в родовом зале. Кстати, есть свидетель, который видел там твою жену, — он приподнялся. — Женщина, которую ты защищаешь, убила твою дочь.

— Она думала, что её предали, а когда увидела новорождённую, совсем престала соображать. Это было помешательство!

— Нет, и ты сам это знаешь. Никто не поверит в расчётливую сумасшедшую, которая влила в ротик новорождённой материю Маринаты. Младенец рефлекторно проглотил всё, что дали. Это было больно, — Илья замотал головой, не желая слышать, не желая соглашаться. — "Хвост хвоста", они связаны смертью, блуждающая стала не палачом, а его орудием. Орудием убийства. Насколько ты поднял жене кад-арт? Насколько сверх стандарта? В службе контроля знают?

Лисивин продолжал качать головой, не отвечая, не соглашаясь, и кажется, вообще не слушая. Он был спокоен и собран. Он не был похож на человека, которого мучает вина, он не был похож на того, кого обличают.

— Кто хоронил ребёнка? Только не говори, что Сергий, его бы с "безымянными" бумагами сразу завернули.

— Я хоронил. Артахов только заполнил бумаги. Имени не было. Никто никогда не желал Алленарии смерти.

Я прислонилась лбом к холодной стене, мир в очередной раз пошатнулся.

— Имя в начале осени "дала" твоя жена, назвавшись Златой Артаховой. Ты сам слышал свидетеля. Чем на этот раз её оправдывать будешь?

— Ты не понимаешь, она больна…

— Не прокатит. Думаю, ее насторожило одно из твоих многочисленных отсутствий. Пару раз не застав на дежурстве, она очень захотела узнать, где тебя носит. Если хорошо поискать среди таких неофициальных работников, как Степаныч, найдутся те, кто вспомнят "отца", посещающего безымянную могилу.

— Она никому не хотела зла, — закричал Илья, я снова вздрогнула и подняла глаза.

— Только тебе. Она хотела, чтобы призрак "отличился", хотела, чтобы тебе пришлось самому привязывать дочь.

— Она не такая.

— Конечно, — согласился Станин, — она вряд ли предполагала, что где-то там Эми в очередной раз не рассчитает силы, разорвёт все привязки на кладбище, наткнётся на смертельное открытие и затеет свои игру с Артаховыми. Но сам факт присвоения живого имени мёртвому потянет на солидный срок.

— Нет. Я этого не допущу.

— Это ты сказал Нирре перед тем, как убить?

Я попыталась сделать вдох и не смогла, горькие злые слезы вскипали на глазах. Если всё, что они сказали до этого, ещё могло быть правдой в каком-то другом параллельном мире, то это уже нет. Ни в одном из вариантов моей реальности Илья Лисивин не мог убить Нирру Артахову.

— Можешь не отвечать, — Демон придвинул к себе папку и достал лист бумаги. — Ты не был на дежурстве в ночь убийства Нирры, как уверял Лену. Очередная маленькая ложь, рождающая большие подозрения.

— Да, не был. Больше половины специалистов сидело по домам. Они все тоже подозреваемые? — фыркнул Илья.

— Ты не сидел, — Дмитрий снова открыл папку — Квартира 207 этажом выше принадлежит службе контроля, в ней останавливаются командировочные. За сутки до смерти карги её освободил специалист.