Дом Монтеану. Том 2 (СИ) - Мур Лина
— Мы одни, Томас. Больше никого нет. Они убили всех твоих вампиров.
— Да. Но остались те, кто был обращён после исчезновения Русо. И эти вампиры принадлежат тебе.
— Стану, — бормочу я. — Стан привязал их к себе после оглашения того, что я теперь глава клана. Я отказалась.
Мда, Томас уже не особо счастлив, что я с ним. Я бесполезна.
— Прости, я же не знала, что это будет настолько важно. Я не знала. Остальные вампиры, которые принадлежали отцу, признали меня, и я с ними связалась. Но с новыми не хотела по личным глупым причинам. Тогда я была не в себе… я же не знала, что всё обернётся таким адом.
— Значит, все вампиры на стороне Русо. Потрясающе. И он будет нас ждать с армией, — Томас сцепляет зубы, избегая смотреть на меня.
— Ну а если играть по его правилам? Узнать, что он хочет? Нас трое, Томас. Плюс Сав и его семья. Ты обратил их, и действие твоей крови ещё даёт им силы. Да, нас мало. Да, я не отрицаю, что дело дрянь, но мы можем играть по его правилам. Играть, используя то же, что и он. Русо будет настаивать на власти над всем миром, над лучшей жизнью. Мы же сделаем то же самое. Мы напомним, сколько близких семей и своих родственников вампиры потеряли, потому что именно Русо убил всех. Прошло двести лет, Томас. Вампиры теперь другие. Они боятся сейчас Русо и не знают, что он так же силён, как раньше. Я просто предлагаю идти туда, где он находится, и действовать по обстоятельствам.
— Но…
— Подожди. Видения появлялись? — перебиваю Томаса и поднимаюсь на ноги.
— Нет. Их нет. Последнее, что я видел это тебя и Стана. Ты стоишь в тронном зале перед толпой вампиров. На твоей голове корона, и ты произносишь речь, как королева. Стан же стоит немного поодаль с левой стороны от тебя. И он улыбается тебе. После этого видений не было.
— А ты не думал, что это финал, и пока он именно такой? То есть мы всё делаем правильно. Русо должен был появиться, а мы должны были лишиться тыла. И мы победим, если дадим возможность идти всему так, как должно идти. Не строить планы, не выдумывать новые стратегии, а двигаться так, как и предсказано твоими видениями. Ведь до этого, когда ты что-то менял в своих планах, то видения тоже менялись?
— Да, но я достаточно изменил уже планы. Я влюбился в тебя. Связался с тобой, упустил важные моменты, из-за которых теперь мы находимся в полном дерьме, Флорина. И мои видения могли просто исчезнуть по какой-то непонятной пока причине. Я никогда не понимал их. Они появились после смерти Стана в лесу и вернулись, когда ты приехала на Аляску.
— Значит, мы должны были это пройти. Мы предназначены друг другу, Томас. Ты должен был влюбиться в меня, а я в тебя. Мы должны были перебороть нашу ненависть друг к другу. Мы должны были перестать винить себя за прошлое и довериться друг другу. А также должны были оставить любые разногласия, чтобы создать союз, который для чего-то был нужен. Возможно для того, чтобы очистить эту землю от Русо. У каждого из нас есть свои особенности, которые нам передали наши родители. Родителям было дано то, что проявилось в нас. Наши родители не смогли перебороть жажду власти, честолюбия и эгоизм. Но мы можем.
— Это больше походит на сказку. Не верю, что услышал подобное от тебя, Флорина, — Томас прыскает от смеха.
— Давай начистоту, Томас. То место, где обратились наши отцы, тоже похоже на сказку. И тот факт, что, окунувшись в это озеро, человек меняется и становится сильнее, выносливее, и у него вырастают клыки, тоже многие считают бредом. Вообще, существование такого места — это сказка для многих. Но оно существует. Мы не знаем, почему и как так получилось. Откуда появилось это озеро, и кто его создал. Но факт остаётся фактом, мы существуем. Мы живём наряду с людьми, оборотнями и ведьмами. Мы существуем. Рома всегда мне говорил, что каждый человек, вампир или другое живое существо для чего-то нужен в этом мире, как нужны природа, озёра и реки. Мы все создаём этот мир. Мы часть мироздания. Но и в мире людей, и в нашем есть плохие существа. Те, кто уничтожает всё живое, а суть нашего существования состоит и в том, чтобы улучшить мир. Мы же этого не делаем. Мы дерёмся и убиваем друг друга ради власти. Наши глаза заволочены наркотической зависимостью от страха, что мы слабее другого, значит, надо убить, уничтожить, отомстить и тому подобное. Поэтому я считаю, что мы должны позволить миру сделать то, что задумано. Посмотри, Томас, твои видения же тоже родились не на пустом месте. Они привязаны к нам с тобой. Они доказали, что мы умеем любить и можем создать нечто уникальное. И мы выиграем, не важно, каким способом. Вероятно, выиграем, когда все умрём и очистим землю. Но в любом случае мы выиграем, каким бы ни был финал.
— Флорина, — Томас подходит ко мне, и я юркаю в его объятия. Он целует меня в макушку и качает в своих руках. — Никогда бы не подумал, что ты на самом деле такая романтичная.
— Ну… ты такой же. Ты веришь в хорошее, Томас. И я тоже верю, потому что веришь ты. Я знаю, насколько ты силён. Знаю, что ты пожертвуешь всем, чтобы спасти меня. Но я предлагаю тебе спасти мир. Не друг друга, а весь мир, и не дать Русо уничтожить его. Вероятно, раньше мы слишком зацикливались на себе, на каких-то своих обидах и несовершенстве. А если посмотреть на все под другим углом? Если… подумать о чём-то большем, чем просто о нас с тобой? Я просто знаю, что сегодня или завтра… наступит мрак, если мы не рискнём и не доверимся друг другу. Без сожалений, без страхов и без прошлого. Рисковать, не предполагая ничего, а просто думать о том, что мы в любом случае победим. Это всё… всё, что мне остаётся, чтобы не сдаться.
— Хорошо. Тогда мы рискуем. Рискуем всем, и я буду держать тебя за руку. Мы рискуем, чтобы проверить себя и свои чувства на прочность. Я люблю тебя, поэтому, что бы ни произошло, помни об этом. Русо должен быть повержен, а то место уничтожено навсегда. Неизвестно, сколько людей, вообще, о нём знают и воспользовались им. Оно должно уйти вместе с Русо. Очистить мир не такая уж и плохая цель.
— Да. Я люблю тебя… не отпускай мою руку, хорошо? Не сдавайся сам. Иди на свет.
Я вскидываю голову, и Томас стирает пальцами мои слёзы.
— Я всегда буду идти на свет. Я буду идти к тебе. А сейчас…
Томас замирает и хмурится. Он отпускает меня, хватая с пола длинный меч.
— У нас гость, — шипит он и исчезает.
Я беру пистолет из рюкзака Томаса и иду за ним. Томас, прислушиваясь, стоит у входа в замок. И я пока ничего особенного не могу уловить, но он может. Мы так и стоим. Томас напряжённо следит, глядя в темноту перед собой, а затем опускает меч.
— Что это за шорох? — шепчу я. — Словно кто-то ползёт по гравию или…
Томас пихает меня в плечо и показывает пальцем. Я прищуриваюсь и вижу вампира, цепляющегося за каменную кладку на дороге, ведущей к замку. Он, и правда, ползёт.
— Томас…
Мы с Томасом срываемся с места и через секунду оказываемся рядом с вампиром. Томас переворачивает его на спину. Это Радимил. Но, скорее, это всего часть от его тела, или две половинки Радимила. Даже не знаю, как назвать то, что я вижу. Его ноги волочатся за ним. Его живот вспорот, и все кишки вылезли наружу. Радимил весь в крови, искусан, а раны не заживают, потому что его просто пытались разрубить на части, но он, видимо, отскочил назад, и удар пришёлся по животу, поэтому он волочил всё за собой.
— Русо… я видел, — хрипит он, а из его рта вытекает кровь. — Прости… я… пытался…
— Радимил, что он хочет?
— Вас… он хочет вас обоих. Он… вернулся. Я убил его… я убил… Рома прятал его… я нашёл… и хотел убить… я… пытался остановить…
— Рома? — непонимающе шепчу я.
— Да, Рома… Рома, я… Стан… мы… напали на Русо… мы иссушили его, и Рома… обещал его… убить… не… убил. Он обещал… Стан… сказал… Наиме… тело… он жив.
Боже мой.
— Радимил, пей, иначе ты умрёшь, — Томас разрывает зубами свою вену, но Радимил отворачивается, не желая принимать кровь.
— Нет… я хочу… я уже устал… Гела… вытащите Гелу… она отомстит… она у тебя, Флорина. Гела… в гробу… моя сестра…
