Перворожденный - Татьяна Владимировна Солодкова

Нэйт усмехнулся и отсалютовал Жоресу чашкой.

— Благодарю за совет.

Дядя определенно недолюбливал племянницу и был чертовски прав.

— Ну а мы? Какой план? — Эрик убрал с колен салфетку, сложил и положил на край стола. Отодвинул стул и повернулся к оставшимся вполоборота.

Нэйт пожал плечами. Он бы не отказался от плана покинуть столицу. Остальное его мало привлекало.

— Ты разве не собирался встретиться с Верном? — нахмурился Кнот. — Мне помнится, ты вчера говорил что-то такое.

— Собирался, — в голосе Эрика прозвучала досада, он побарабанил пальцами по скатерти. — Послал ему записку, но получил вежливый отказ в связи с отсутствием свободного времени.

Что и требовалось доказать. Нэйт даже не удивился.

— Может, тогда покатаемся по городу? — предложил Кнот. — Сегодня я тоже абсолютно свободен и с удовольствием составлю вам компанию, молодые люди.

Эрик адресовал Нэйтану вопросительный взгляд. Тот пожал плечами. Пока что из всей родни друга дядюшка нравился ему больше всех.

— Вот и отлично, — обрадовался Кнот, потирая ладони. — Говорят, чем больше времени проводишь среди молодежи, тем моложе становишься.

Эрик рассмеялся.

День прошел значительно веселее, чем Нэйт мог бы рассчитывать. Дядя Эрика оказался куда разговорчивее за пределами особняка Финистеров. И правда будто помолодел.

Посетили картинную галерею, пообедали в ресторане, съездили на развалины бывшего королевского замка, являющегося местной достопримечательностью.

Вдали от придворных интриг столица хоть и была по-прежнему мрачна, но хотя бы интересна. Нэйт только отметил, что они не проехали ни одной улицы, чтобы не наткнуться на инквизиторов, всегда выделяющихся из толпы своими красными балахонами. Но никто из них не проявил к троице ни малейшего интереса.

Словом, в особняк возвращались в приподнятом настроении. Эрик рассуждал, что следует все же попробовать встретиться с принцем Верноэлем и попытаться с ним поговорить. Кнот советовал племяннику не соваться и ждать, пока «взрослые дяди» решат все на своем поле. Нэйт изучал окрестности и не спешил раздавать советы. По его мнению, Эрику и так слишком часто указывали, что делать. Такими темпами о самостоятельности не может быть и речи.

Они уже повернули коней на нужную улицу, в конце которой располагался дом Финистеров, когда землю тряхнуло. Лошади испуганно заржали. Жорес едва удержался в седле, когда его животное встало на дыбы.

— Что это? — Эрик закрутил головой. — Маги опять чудят?

Видимо, у младшего Финистера уже выработался рефлекс винить во всем магию. Так же, как и у его отца и сестры, напоминать ему об отсутствии дара при любом удобном случае.

Нэйт покачал головой. Мощный выброс магической энергии он бы почувствовал еще раньше, чем до них докатилась бы взрывная волна.

Но его жеста Эрик уже не видел. Он пришпорил коня и понесся по улице в ту сторону, где над крышами домов поднималось облако густого черного дыма.

Нэйт с Кнотом переглянулись. Временно вернувшаяся на время прогулки к Жоресу молодость мгновенно исчезла, оставив глубокую морщину между бровей.

И они бросились следом.

Дым и запах гари заполнили улицу. В воздухе кружились крупные хлопья пепла, медленно оседая на землю и покореженные останки особняка. Пламя уже потушили неравнодушные маги, оказавшиеся поблизости, но от руин еще ощутимо тянуло жаром.

Когда Нэйт догнал Эрика, тот уже спешился и стоял перед своим бывшим родовым домом, неверяще смотря на то, что от него осталось.

Вокруг бегали испуганные слуги, которым посчастливилось оказаться на улице в момент взрыва, подтягивались зеваки, кто-то уже хлопотал над ранеными.

Нэйтана обдало чужой болью, и он отошел от друга, чтобы помочь мальчику-подростку, получившему ожоги. Нэйт его помнил, он присматривал за лошадьми Финистеров и забирал их у ворот, чтобы отвести в стойло.

Мальчишке сильно обожгло лицо и правый бок. Целитель, склонившийся над ним, печально покачал головой, признавая свою беспомощность. Его искра дара была довольно тусклой. Возможно, он бы и сумел спасти подростку жизнь, но выменял бы ее на свою, израсходовав весь резерв.

Нэйтан присел на корточки возле раненого, распростерев над ним руки с растопыренными пальцами, оценивая повреждения. Мальчишка скулил, но не шевелился. Мужчина, пытавшийся помочь ранее, бросил на Нэйта недоверчивый взгляд, но отошел в сторону.

Нэйтан коснулся обожженной щеки, пострадавший забился, закричал, а потом мгновенно утих, потеряв сознание. Кожа на его лице выровнялась и приобрела здоровый цвет.

— Невероятно, — пробормотал тот, которому не хватило на исцеление сил.

Тут он был прав, вылечить такое ранение за один раз и не упасть от усталости было невозможно даже с теми силами, которые Нэйт оставил видимыми.

Нэйтан заскрипел зубами: он продолжал совершать ошибку за ошибкой, привлекая к себе внимание. Но что было делать? Бездействовать и ждать, когда ребенок умрет в муках прямо на его глазах?

Мальчика подняли с каменных плит двора и унесли. Нэйт выпрямился, осмотрелся, увидел Эрика, невидяще шагнувшего к пышущим жаром руинам.

— Держи его! — крикнул подоспевшему Жоресу. — Он не в себе!

Его громкий голос привлек дополнительное внимание, люди стали оборачиваться.

Прекрасно, просто прекрасно.

— Что? — огрызнулся он на любопытный взгляд стоящей рядом женщины.

Она в страхе округлила глаза и спряталась за спинами мужчин.

Нэйт поспешил к следующему раненому.

Серьезно пострадавших оказалось немного: всего пятеро слуг и две лошади. У остальных ранения жизни не угрожали и потому могли обойтись без магического вмешательства.

— Они еще не вернулись, у них же целых три визита! — вырывался из рук дяди Эрик.

Нэйт обернулся и увидел причину истерики: наполовину сгоревшую карету, ту самую, в которой уехали утром лорд Патриэль и леди Дариэлла.

Значит, они вернулись как раз вовремя. Черт.

Нэйтан подошел к Эрику и Жоресу. По дороге вытер выступивший пот со лба и только потом сообразил, что у него руки по локоть в саже.

— Что произошло, известно? — спросил Кнота. Эрик был не в том состоянии, чтобы задавать ему вопросы.

— Говорят, газ с кухни, — отозвался Жорес.

— Какой еще газ? — не понял