Перворожденный - Татьяна Владимировна Солодкова
А когда Нэйт обернулся к незваной гостье, халат уже грудой лежал у ее ног. На этот раз ночного платья под халатом не было. Как и белья или хотя бы кусочка ткани, скрывшего бы наготу.
— Не ври, что не нравится, — ухмыльнулась Эрика, заметив, как его взгляд прошелся по ее телу.
Да, ей было, что показать. Кроме мозгов.
— У тебя последний шанс одеться и пойти спать к себе, — предупредил Нэйт.
Девушка скривила губы.
— Какой серьезный. Хватит ломать комедию, иди ко мне и не делай вид, что не хочешь. — Она зазывно обвела кончиком пальца ареолу соска.
Нэйт сжал губы. Что толку объяснять что-то человеку, который слышит только себя?
— Ты сама виновата, — сказал он, делая шаг в сторону.
Лицо Эрики вытянулось, она не сразу поняла, что означают его слова и перемещение. А когда до нее дошло, было поздно.
Дверь распахнулась.
— Я подумал, зачем вам тащить камни на завтрак, лучше… — Пиннус оборвался на середине фразы, выпучив глаза и начав хватать воздух ртом.
— Немыслимо! — вскричал Холлесис, показавшийся из-за его плеча.
Эрика взвизгнула, будто ее ошпарили. Схватила с пола халат, но от паники не сообразила, что его следовало бы надеть, а просто смятым прижала к груди, толком ничего не прикрыв.
— Мы требуем объяснений! — Старший посол оттеснил младшего, покрасневшего до корней волос и вросшего в место у дверей.
Нэйт пожал плечами.
— За объяснениями, пожалуйста, не ко мне. — Сдернул с кровати покрывало и накинул на девушку.
Она ухватилась за его края, натягивая на себя так, что от напряжения побелели пальцы. Эрика вся сделалась бледной, а лицо, наоборот, красным, будто кровь со всего тела отхлынула к нему.
Не придумав ничего более умного, девушка возмутилась:
— Что они вообще тут делают?! Это ты задумал, чтобы меня опозорить?! — Она в бешенстве повернулась к Нэйтану, перехватила покрывало одной рукой, подняла вторую, и на ее ладони стал наливаться мощью огненный шар.
Детские трюки, не более.
Нэйт взмахнул рукой, и шар исчез. Эрика ошарашено уставилась на свою опустевшую ладонь.
— Родительский дом хочешь поджечь? — спокойно поинтересовался он. — В Гародее не принято оповещать о своих визитах, могла бы знать.
— Мы не д-думали, — подал голос Пиннус, запаниковавший не меньше хозяйской дочки.
— Эта распутная девка не будет спутницей жизни нашего принца! — выпалил Холлесис, развернулся на каблуках и рванул прочь из комнаты.
Пиннус помчался за ним.
Катрина выдохнула, выныривая в реальность. Отпустила руки узника.
— Я удовлетворил твое любопытство по поводу Эрики? — усмехнулся, следя за ее реакцией.
Катрина помотала головой, не сразу подобрав слова.
— Мне стало ее даже жаль, — пробормотала, определившись, что именно почувствовала при виде обнаженной, опозоренной Эрики перед глазами двух иностранцев, не настроенных делать вид, что им все привиделось.
Нэйт заглянул ей в глаза.
— Считаешь, я поступил жестоко?
Кивнула.
— Справедливо, но все же жестоко.
— Она сама все сделала, — сказал он таким тоном, что Катрине почудилось, что и ему жаль глупую девушку, которой в те годы была нынешняя принцесса Эрика. — Я просто не стал ее спасать.
— Погоди, — спохватилась Катрина. — Но ведь после этого ей следовало бы тебя ненавидеть, а не гоняться за тобой всю оставшуюся жизнь.
Нэйт ухмыльнулся, посмотрел снисходительно.
— Ты полагаешь, она меня не ненавидит?
— Мне показалось, она хочет тебя заполучить, — честно ответила Катрина. — Как мужчину, — уточнила на всякий случай.
— Ненависти это не исключает, — отозвался Нэйтан. — Поверь мне.
Катрина помолчала, переосмысливая увиденное и услышанное теперь.
— Как отреагировал на это Патриэль Финистер? — спросила.
Она представила, что было бы, если б ее собственный отец узнал о подобном поступке дочери. Хотя даже представить страшно. Выгнал бы из дома? Лишил бы наследства? Отправил бы в монастырь?
Нэйтан наклонился, взял одеяло с пола и принялся его аккуратно сворачивать, демонстрируя, что их встреча подошла к концу.
— Да как отреагировал… Влепил пощечину, потом Эрик утащил ревущую сестру подальше от разъяренного отца.
— А потом?
— А потом… — Он, не оборачиваясь, кинул сложенное одеяло на койку. — Я расскажу тебе завтра, что было потом.
Катрина кивнула, соглашаясь. Встала.
— И все же мне ее жаль, — решила окончательно, все еще примеряя ситуацию на себя и своего отца.
Нэйт встретился с ней взглядом, в котором на этот раз не было насмешки или веселья.
— А мне — нет, — произнес твердо. — Не жаль.
ГЛАВА 31
Катрина поймала себя на том, что трижды поменяла прическу, прежде чем осталась удовлетворена своим внешним видом, чтобы покинуть комнату.
А ведь утром она уже выходила на завтрак с его величеством. Помнится, собрала волосы в пучок и поспешила к королю, чтобы не опоздать. Так какого черта, она собирается в подземелье, как на свидание?
Эта мысль показалась настолько чудовищной, что Катрина покачнулась. Потом, не глядя, нашарила ногой стул и опустилась перед зеркалом, смотря на себя, свои пылающие щеки, и не узнавая.
Когда Нэйтан перестал быть для нее просто работой? Когда она начала наслаждаться его обществом?
Нет-нет-нет.
Чем там наслаждаться? Он ведь только и делает, что смеется над ней.
А еще с ним Катрина могла быть сама собой. Не стесняться, не думать о правилах и приличиях, говорить то, что думает.
Тем не менее, самым глупым, что она могла совершить в своей жизни, это начать смотреть на Нэйта как на мужчину, а не как на задание.
Катрина похлопала себя по щекам. Еще раз посмотрела в зеркало. Да, эта прическа ей шла. Поэтому она нетерпеливо распустила ее и завязала тугой узел на затылке. Именно за такую прическу мама всегда отчитывала ее, говоря, что ею дочь добавляет себе десять лет возраста
