Академия тишины (СИ) - Летова Ефимия

Восхитительно.

***

Руки, касающиеся головы, я снова определяю как женские.

Мэй? Кроме неё, вроде бы, некому… Я снова в Академии? Или она вернулась во дворец?

Никакой другой женщины, поддерживающей меня, быть тут не может.

Открываю глаза — туман, кажется, растаял, и состояние характеризуется как относительно приемлемое. Я бы даже сказала, кристальная ясность сознания, такая, что слышится стук собственного сердца. Воспоминания возвращаются какими-то толчками.

…а лучше бы не возвращались, ой, стыдоба какая.

— Это ты? — хрипло окликаю я присутствующую рядом женщину.

— Я тебя немного подлатала, — голос, хоть и отдалённо знакомый, Мэй явно не принадлежит. — Но учти, ненадолго. К возвращению в Академию снова начнётся откат, будет плохо, придётся потерпеть или обратиться к целителю, если совсем скрутит.

Я ожидала увидеть кого угодно, хоть саму королеву, но только не её!

— Вы..? Зачем?!

— А как ты думаешь? — светловолосая леди, так похожая на Габриэля, что мне становится неловко, стоит в двух шагах, сжимая в руках мой так и не разобранный саквояж, и на её невозмутимом лице невозможно прочитать ни одной эмоции. — Сбегающая из Академии к демону на рога Менел — не то, что готовы бестрепетно стерпеть мужчины из моей семьи, — невесомая улыбка коснулась её губ и тут же пропала. — Впрочем, насколько могу судить, твоя причина менее… очевидна и весома, что не может не радовать. Надеюсь, Габриэль всё же окажется более благоразумен. Поднимайся. Если хочешь себя угробить, сделай это как-нибудь иначе, пожалуйста. И не забудь предупредить заранее всех заинтересованных лиц.

Она сказала это совершенно серьёзно, вроде бы без доли иронии, хотя иронии там просто не могло не быть. Кажется, у Джеймса с биологической матерью его тела было гораздо больше общего, чем он мог вообразить, зря братец так сразу воспринял леди Маргариту в штыки — со временем они нашли бы общий язык, а потом могли бы, например, доканывать того же Габриэля сообща.

— Ничего не понимаю! — пожаловалась я. — Откуда вы здесь, как вы меня нашли?!

— Ты исчезла из Академии. Габриэль попросил меня выяснить, где ты находишься и вернуть обратно. На это ушло не так мало времени, между прочим. Тарольские не любят выдавать свои секреты. А ты — уже их маленький секрет, самоотверженная дурочка. Я знаю, как это бывает. Никто не стал бы тебя останавливать и спасать. Однажды ты бы просто исчезла.

— Габриэль… вас… попросил?!

— Да, немного странно, действительно. Он редко обращается с просьбами.

— Он же в Академии, а вы…

— Какая разница? Его самого бы сюда не пустили. Ты что, хотела поселиться в королевском дворце навечно? Это губительно для здоровья. Езжай в Академию, отсыпайся, восстанавливайся и перестань корчить из себя героиню. Нелли это ни к чему хорошему не привело. Тебе повезло, что сейчас тут всем заправляют другие люди, более гуманные и менее… идеалистически и радикально настроенные. Впрочем, они как раз не позволяли ей доводить себя до такого состояния. Магия — часть нашего тела. Потерять её не менее опасно, чем кровь, например. Не стоит быть столь беспечной, устраивая себе кровопускания почём зря.

— Я не…

Ничего не понимаю, по-прежнему ничего.

Мы выходим на улицу, и свежий прохладный воздух обжигает лицо. Не утро, день… я успела отвыкнуть от солнечного света и пьянящего запаха свободы.

— Сейчас ещё февраль или уже март?

Леди Маргарита бросает на меня усталый и раздражённый взгляд. В каком-то смысле, я могу её понять. И даже посочувствовать.

За оградой королевского дворца действительно ждёт экипаж.

— Часть пути нам по дороге. Лучше тебе поспать. Приедешь ночью, я сообщила обо всём руководству Академии, надеюсь, тебя отругают, а лучше всего запрут в каком-нибудь подвале.

Ни тени иронии, вот ни капельки.

— А кем вы работаете? — мне вдруг приходит в голову мысль, что если я и Габ… если мы с ним не расстанемся, если благополучно закончим Академию, и он ни о чём не узнает и всё еще будет согласен терпеть меня рядом с собой, то ведь мы с ним можем пожениться. И тогда вот эта вот сухая и одновременно саркастичная женщина будет считаться моей почти что родственницей, этой, как её, свекровью, и я должна буду, как минимум, регулярно поздравлять её с разными праздниками, и…

Ужас какой! А ведь у сэра Джордаса мать явно уже в могиле — и это резко повышает его ставки.

…бредовые внутренние монологи очевидно свидетельствовали о том, что хотя бы на время моя голова стала приходить в норму.

— Знаешь, смерть мага от переутомления и истощения, особенно молодого неопытного и сильного мага — не такое уж редкое явление. Подумай об этом в следующий раз.

Сухая, саркастичная, так ещё и занудная. Джеймс однозначно не прав, игнорируя такой кадр.

На мой вопрос леди отвечать не стала, и я отвернулась к окну. Надо быть благодарной, и ей, и Габриэлю, который явно наступил на горло всем своим принципам ради меня — так чего ж я злюсь? Возвращаться нужно, и нужно решать свои проблемы, а не бегать от них. Мудрая здравая мысль, вот только непонятно, надолго ли она со мной.

— Ты говорила в этом своём бессознательном состоянии, — сказала вдруг леди Маргарита, а я вспыхнула — и почти что не фигурально. Зажала огонь в кулаке. Это что же, получается, теперь она тоже всё знает и… — Говорила о леди Адриане Сейкен.

"И только о ней?!" — хотелось мне закричать, но я сдержалась.

— Это был… просто кошмар. Во дворце я мельком увидела женщину, закутанную в какое-то покрывало с ног до головы, и её походка показалась знакомой. Но я думаю, что ошиблась, вы же, наверное, знаете, что она устраивала какие-то жуткие эксперименты в Академии, и вообще нас с Габриэлем чуть не убила?

— Да… знаю, — интонации леди Маргариты были слишком спокойные для матери-чуть-не-убитого-сына.

— Леди Сейкен была главой факультета жизни, который вы заканчивали? Уже тогда?

— Верно.

Развивать эту тему мать Габриэля явно не собиралась, но я не отставала:

— Просто я подумала… никто ничего толком мне не говорит, но ведь с учётом всех её странных поступков… её же не могли просто так отпустить на свободу, верно?

— Думаю, в Академию она уже не вернётся, по крайне мере, на правах преподавателя и Голоса, — леди Маргарита безучастно глядела в окно. Я обратила внимание на то, как мастерски, умело и незаметно подкрашено её лицо. Сама я о косметике никогда не задумывалась. Сначала — в силу юного возраста и того, что не считала, будто это поможет моему невыразительному лицу, которое Габриэль и другие запросто приняли за мальчишеское. А с этой яркой новой внешностью в искусственных красках не было необходимости, я и так ощущала себя чересчур заметной. Но у леди Фокс, бледнокожей и светловолосой, наверняка не было от природы таких тёмных ресниц и бровей, да и румянец на щеках вызывал некоторые сомнения. Впрочем, в целом выглядела она очень хорошо, и не скажешь, что мать троих взрослых детей.

— Но… — подсказала я.

— У неё было большое влияние при дворе. Так просто подобных людей не снимают с игрового поля. Что бы они не вытворили.

— Это называется "просто"?! — я хотела возмутиться, но испугалась спугнуть столь редкий и ценный момент откровенности и возможности получить информацию, которой в моём окружении никто не любил делиться. — В чем была её ценность?

Леди соизволила посмотреть на меня, словно прикидывая, стою ли я нескольких секунд её драгоценного времени. И неожиданно спросила:

— Где она?

— Леди Сейкен? Я не знаю. Я вообще думала, что её нет в живых, но…

— Нет, — леди Маргарита поморщилась. — Я о твоей матери. Где Корнелия?

— Понятия не имею.

— Ни единой зацепки?

— Ни единой, — я почувствовала то ли тревогу, то ли злость. — Ничего, вообще ничего. За все восемнадцать лет она ни разу не писала, не появлялась.

«Можете не волноваться», — хотелось добавить, но в конце концов, это было бы жестоко. И неоправданно.