Виктория Крэйн - Право передачи
– Какая милая, шитая белыми нитками история, – улыбнулась я. – Бред сивой кобылы.
– Ну да. Только вот пришла она извиняться лично и плюс с полной поддержкой Короля.
– Слушай, – я схватила сына за руку, – может, они хотели сорвать переговоры? Их устраивает этот мир в том виде, какой он сейчас?
Влад с интересом на меня взглянул.
– Мам, а ты делаешь большие шаги на политическом поприще. Все может быть, но это уже не имеет значения. Договор будет подписан завтра. А ты не грузись политикой, а подумай о своем, о женском.
– Это еще о чем? – подозрительно осведомилась я.
– Ну как же, в каких охренительных тряпках отправиться на завтрашнюю церемонию.
С этими словами сын Смерти растворился в воздухе, потому что я уже поднимала руку, чтобы отвесить наглецу подзатыльник.
Усевшись обратно за стол, я задумчиво уставилась в стену. В углу стоял зонтик, который я прихватила из нашего измерения. От кислотных дождей он спасти не мог, обычные дожди тут не шли, но вот уколоть наглую Королевну было бы неплохо. Укол зонтиком, хмыкнула я. Снова политика. А ну ее в баню, эту политику, мне и без нее неплохо, и я снова углубилась в чтение своих мемуаров.
Церемония была назначена на поздний вечер. По дому носились возбужденные предстоящим мега-событием слуги, да и я была заражена всеобщим настроением: всем улыбалась, перешучивалась с горничными, которые собирали мои вещи, а еще я подтрунивала над Марджией, которая при виде меня начинала шмыгать носом, уверяя, что лучшей госпожи у нее никогда не было и уже не будет. На предложение отправиться в наше измерение она ответила отказом, но все равно ужасно переживала. Я ее успокаивала, заставляла улыбаться и убегала дальше. Смерть с Владом были в Королевском Дворце – на Приеме в честь получения Всадником Апокалипсиса Права передачи этого мира под юрисдикцию Общемирового Порядка. После Приема они должны были вернуться. Влад оставался дома ждать нас, а мы со Смертью должны были отправиться на Церемонию Передачи в Королевский Дворец.
Я стояла перед зеркалом, держась за спинку кресла, и ждала, пока две горничные закончат шнуровать мне корсет. Очень мне не хотелось такой тугой шнуровки, но иначе нельзя: этого требовал строгий церемониальный этикет. Мои черные волосы и кипельная белизна белья придавали мне неестественную бледность. В своем мире я бы накрасила губы черной помадой и отправилась на готическую вечеринку, но здесь меня ради исключения ожидала ярко-алая помада, что тоже было неплохо. Я осторожно вздохнула, проверяя, смогу ли я в принципе дышать в таких доспехах или мне придется, словно классической кисейной барышне из романов, грохаться в обморок. Нет, слава богу, дышать я могла, правда, не очень глубоко. Но ничего, приноровлюсь.
Я сунула ноги в туфли, и взгляд мой упал на лежащую на столике белую маску-противогаз, отделанную россыпью бриллиантов. Сегодня я надену это чудо защиты в последний раз, какое счастье! Но я непременно прихвачу пару масок домой в качестве сувениров. Я снова осторожно вздохнула. В душе моей шевельнулось некое подобие ностальгии – все-таки я провела в этом мире два года, и хотя мне этот мир очень не понравился с первого взгляда, он был по-своему интересен и очень необычен. Но самое главное, он нравился Владу, и мальчик, похоже, нашел для себя что-то интересное, то, чем он собирался заниматься и в дальнейшем.
На мне застегнули платье, расправили складки, завязали сзади ленты и взбили турнюр. Марджия в последний раз прошлась по мне придирчивом взглядом, поправила бриллиантовые шпильки в волосах, смахнула невидимые пылинки, затем отошла назад, любуясь делом рук своих.
– Я похожа на невесту, – сказала я своему отражению и склонила голову на бок. – На чертову прекрасную принцессу конца девятнадцатого века. Только в противогазе.
– Вы не накрасили губы, госпожа, – напомнила не упускающая ничего из виду камеристка.
– Ага. Спасибо, Мардж, сейчас исправим, – пробормотала я, нанося последний штрих к своему туалету. – Ну вот и все.
– Госпожа, мы не будем спать, – прошептала добрая женщина, – мы зайдем попрощаться.
– Конечно, – улыбнулась я. – Обязательно.
Смерть ожидал меня в холле. Он повернулся ко мне, оглядел, глаза его блеснули в полумраке.
– Смерть, ну если ты в своем обычном прикиде, почему я должна напяливать дурацкий турнюр и мучиться в корсете на китовом усе? – свела брови я, разглядывая его белоснежные, заправленные в высокие сапоги штаны и тонкого шелка рубашку апаш, подпоясанную белым ремнем с серебряной пряжкой.
– Прикид? – Смерть строго взглянул на меня. – Ну что за выражения, дорогая, мы идем на прием к Королю, поэтому постарайся разговаривать на литературном языке.
– Ладно, ладно, только не ругайся, – хмыкнула я. – Будьте спокойны, Ваше Высочество, не подведу. Тем более в последний день!
Смерть закатил глаза и дал знак своему камердинеру, стоящему поодаль с плащом в руках. Я застегнула ремешки противогаза и набросила на волосы капюшон. Через минуту мы мчались по городу в белоснежной автокарете.
Церемониальный зал был огромен и поражал своим убранством. По периметру стояли кресла для участников церемонии, а в самом центре располагался огромный белый стол. В зале не было ничего, что напоминало бы о ржаво-коричневых цветах мира, лежащего за пределами Королевского дворца. Белое и серебристое придавало ощущение воздушности, свежести и… Нового года. Только елки не хватало, благо я вполне подходила на роль Снегурочки. Правда, Смерть сложно было назвать Дедом Морозом, но на Леля он вполне тянул. Я тихонько рассмеялась своему сравнению и, прикрывшись веером, начала разглядывать публику.
Короля и Королевской Подруги еще не было, Приемный зал заполнила избранная знать. Людьми здесь, правда, были только лишь женщины, или выглядевшими людьми, поправила себя я, а вот мужской пол был представлен исключительно «чужими» и их модификациями. И все, все поголовно одеты в светлые тона – бледные оттенки розового, бежевого, желтого, зеленого. Интересно… нужно будет как-нибудь потом расспросить об этой церемонии мужа.
Двери широко распахнулись, ударил гонг, и в зал быстрой походкой вошел Король. Следом за ним, отставая на шаг, плыла Королевская Подруга. Монаршая чета была в черном. И это темное пятно ударило меня по глазам, заставляя все внутри содрогнуться, – так они диссонировали с окружающей сияющей белизной.
Все поднялись с мест, приветствуя правителей, и больше не сели. Церемониймейстер вышел в центр зала, к столу, и произнес вступительное слово. Странно, но я ничего не поняла. Я повернулась к Смерти, чтобы спросить, о чем речь, но тот уже направлялся к Королю, и Король сделал шаг навстречу Смерти. Они шли навстречу друг другу – белое пятно света – мой муж, Всадник Апокалипсиса Смерть, и черное пятно в пламенном ореоле – Король мира на самом краю мироздания. Еще одно несоответствие: Темный принц представлял Свет, а Король мира, который будет разрушен, – Тьму.
