Хвостатым здесь не место! - Екатерина Вострова
Все последующие события слились для меня в сплошное мутное пятно. Я абсолютно не понимала, что происходило, и со мной ли. Инспекторы выговаривали мне, чем-то увещевали.
— Да вы поймите нас! Нам поступила жалоба, мы обязаны были выехать. Ну не место здесь ребенку. А что если похолодает? У вас заслонка в печи сломана, ее же топить нельзя — вы сгорите! И пол весь гнилой! Тут же доски проваливаются! У вас для ребенка ни кроватки, ни одежды толком нет. Грязные пеленки лежат не постираны, вы их в чем выполаскивать будете?
С каждым сказанным словом я все больше и больше погружалась в беспросветное отчаяние и отключалась от действительности.
— Мы вам не враги, мы на стороне ребенка. Решите все свои проблемы, будет, куда принести малышку — сразу заберете ее назад. Понимаете, что я вам говорю?
Я не понимала. Я практически ничего в этот момент не соображала. Слезы градом катились из глаз, дышать было трудно. Пальцы судорожно сжимали конверт, в который я завернула дочку, прежде чем отправиться с ней в дорогу. Как же давно это было! Словно в другой жизни. Мне казалось, эти люди вокруг собрались, по меньшей мере, вырвать у меня сердце. Они говорят: «Смотрите, мы его заберем, без него вам будет легче решить свои проблемы». Легче? Да ведь без него я попросту умру! И моя дочь — это мое сердце. Мой смысл жить и просыпаться по утрам, смысл бороться во что бы то ни стало.
Я должна была что-то подписать, а потом мои руки опустели. Дом наполнился тишиной. Какое-то временное помешательство. Я вцепилась пальцами в волосы и закричала. Как раненый зверь, как умирающее животное. Они увезли ее, мою маленькую девочку. Мое самое любимое на свете существо. Самого дорогого и близкого человечка.
Глава 5
Когда пришла в себя, было уже темно. Голо саднило, нос не дышал, а все руки были в царапинах — кажется, я сама себе их нанесла. Поднялась и, пошатываясь, подошла к зеркалу, безразлично взглянула на свое отражение: лицо распухло, вьющиеся волосы выглядели как воронье гнездо.
Память услужливо подсовывала то, на что я не сразу обратила внимание при разговоре с комиссией. Они говорили, что пришли по чьей-то жалобе. Учитывая, что здесь я всего второй день, кто, кроме Финика, мог на меня пожаловаться?
Да еще и сразу после того, как я отказалась принимать его помощь? Мстительный больной ублюдок — вот он кто! Разве можно быть настолько жестоким?!
В душе боролись два абсолютно противоречивых желания. Первое — прийти сейчас к нему в дом и обмотать вокруг его шеи его же хвост! А второе — все так же прийти и, стоя на коленях, умолять о том, чтобы вернул мне ребенка. Оба этих желания сходились в одном — пойти сейчас к хвостатой сволочи. Еще раз взглянув на себя в зеркало, я махнула на отражение и направилась в гости к соседу.
Дом я даже не подумала закрыть — это казалось бессмысленной тратой времени. Просто перешла через дорогу и оказалась у вновь целого забора. Должно быть, его починили, пока я ездила с Алечкой по делам.
Подойдя к обвитой зеленой лозой калитке, нажала на кнопку вызова. Несколько мучительно долгих перезвонов ничего не происходило.
— Кто там еще? — лениво осведомился смутно знакомый женский голос.
— Это… Кристина. Соседка. Могу я поговорить с Андреем? — раз в разговоре с Фиником перешли на «ты», значит, я вполне могу себе позволить называть его по имени.
— Андрей Андреевич занят. Приходите утром.
Связь отключилась, я тут же снова нажала кнопку.
— Пожалуйста, мне очень нужно поговорить с ним, откройте, — я вложила в эту просьбу все переполнявшее меня отчаяние. — Это срочно.
— Ничем не могу помочь. Все завтра, — и связь снова отключилась.
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, я сделала еще одну попытку. Никто не отвечал. Они что, отключили звук, чтобы не слышать моих звонков?
Поняв, что все бесполезно, я прошлась вдоль забора. Чем была хороша оплетающая его растительность, так это тем, что удобно цепляться за нее руками.
Чтобы оказаться наверху, не потребовалось много времени, это получилось довольно просто. Но пока я спускалась, подо мной треснула ветка, и я полетела вниз, как брошенный мешок с картошкой. Глухо приземлившись на цветочную клумбу, потирая ушибленные места, я тяжело поднялась, отряхиваясь от земли. Кажется, повезло, ничего себе не сломала.
«Главное, чтобы тут не оказалось собаки», — мелькнула запоздалая мысль, и я, настороженно оглядываясь, пошла к крыльцу.
По дороге никто не встретился. Это несколько удивило. Почему-то казалось, что такой богатый дом должен охраняться не хуже, чем хранилище Центрального Банка. Но в итоге я благополучно добралась до входной двери. Звонка на ней не было, а потому я просто что было сил начала в нее колотить:
— Откройте!
Когда я занесла руку для очередного удара, дверь открылась, и, потеряв равновесие, я по инерции полетела вперед, распластавшись на паркетном полу.
— Что в словах «Андрей Андреевич занят» тебе не понятно? — надо мной стояла все та же бледная черноволосая красотка, с которой я сталкивалась утром.
Объяснять ей что-либо было бесполезно. Сейчас ей надоест, и она снова применит гипноз. Поэтому, быстрым взглядом оценив обстановку, я вскочила на ноги и бросилась к лестнице.
— Финик! — закричала что было сил.
Хотела добавить «хвостатая сволочь» — в прошлый раз он сразу среагировал на оскорбление, может, и в этот повезет. Но Ирен налетела на меня сзади и сбила с ног. И откуда в ней столько силищи? Словно катком по мне проехалась!
Женщина одной рукой подняла меня, дёрнув вверх за предплечье. Выражение ее лица не сулило ничего хорошего.
— Что тут происходит? Ирен, отпусти ее, — послышался властный голос с верхушки лестницы.
Стоило брутальной красотке исполнить приказ, как я тут же снова полетела на пол, лишившись опоры. Придушено зашипела, больно ударившись коленками. Кажется, на сегодня перебор с травмами.
Финик, тем временем, медленно спускался по лестнице, все так же опираясь на трость. Его тело было поджарым, с едва уловимым очертанием мышц на прессе. А ведь в рубашке он казался не таким подтянутым. На нем были только черные классические брюки из дорогой ткани. Даже носков не было. И, посмотрев ему за спину, я легко догадалась о причине — позади мялась полуодетая девушка. Темно-рыжие вьющиеся волосы, невысокий рост… Она чем-то неуловимо напоминала меня, и от этого
