Попаданка для хозяина Снежной Башни - Яра Вереск

– Во всем этом, – попробовала я взбодриться, – меня радует одно – что я все-таки герой. Вот то, что мертвый – это удручает. Но знаешь… мне кажется, Марта все-таки еще немного живая.

– Почему ты так думаешь?

– Да жрать очень хочется. Не есть, не кушать, не принимать пищу. А вот прямо жрать, как нашему с Нейсой медведю…

– Что за медведь?

– Я его отпугнула от Нейсы, когда только сюда появилась. Шатун. Очень страшный… Если бы я тогда так не испугалась, точно бы не справилась. Очень большой. И очень злой.

– В этих лесах давно нет крупных хищников. Тебе точно не показалось?

Я б и возмутилась, но сил на возмущения не было. От камина веяло сухим теплом, угли потрескивали. Нейса спала. И никуда не надо бежать.

– Нет. Если б не снегопад, можно было бы потом следы поискать.

– Я утром проверю. Благодарю. Теперь твой вопрос.

– Ты сказал: «если дело не сложное», то так. А если сложное? Я вот думала поначалу, что моя задача – всего лишь медведя отогнать. Но судя по тому, что я все еще здесь, дело не в нем.

– Если задачу просто не решить, то дух остается надолго. И тогда начинает меняться уже тело. В сказках обычно зверь или полностью превращался в человека, или получал возможность становиться человеком на время. Люди… ну те просто немного меняются и становятся похожи на тех, кому призванная душа принадлежала изначально.

– А кукла?

Он пожал плечами, как от холода.

– В один прекрасный момент кукла просто просыпалась. Почти живой. Но каждая такая призванная душа все равно знала, что после того как выполнит свою задачу, вернется обратно в небытие. Никому не удавалось еще остаться в новом теле навсегда. Прости.

– Да все понятно, не парься. Как-то разберусь с этим. Кстати, вот если они, как ты говоришь, все это знали. Неужели никто не пробовал из них как-то обмануть систему? Например, не выполнить условие задачи.

– Так на то они и герои. Того, кто может отказаться от задачи, призвать невозможно.  Василиса, это всего лишь один из вариантов сюжета старой сказки. Их много, один другого героичнее. Завтра утром сможешь покопаться в библиотеке, там, кажется, сказки какие-то еще валяются. Я смотрю, ты совсем уже спишь.

Глаза и вправду закрывались, но я упрямо мотнула головой: узнавать новое об этом мире было очень интересно.

И хотя новости, скажем прямо, не воодушевляли, сейчас-то я чувствовала себя неплохо. Так что и в плохое верить не хотелось…

– Уже утро, – обрадовал меня Даниэль. – Через два часа начнет светать. Отдыхай. А я попробую сделать так, чтоб вы у меня не умерли с голоду.

5. Завтрак в Снежной башне

Вообще, для мрачного мистического Хозяина заброшенной крепости, Даниэль был слишком уж нормальным. Немного ироничный, чутка рассеянный. Кажется, любит простые честные ответы и не любит врать. А еще очень не любит, когда лезут к нему в душу излишне любопытными пальчиками. Нормальный, короче, мужик. Хотя, выводы делать рано. Мы еще на него посмотрим.

С этой успокаивающей мыслью я и заснула, а проснулась очень рано, часа через два. Чуйкой почуяла, что дров надо подбросить.

Оказалось, Нейса проснулась тоже. Нейса не только проснулась, но и встала, в коротенькой белой нижней рубашке на узких бретелях – как привидение.

Но это привидение успело поправить огонь, повесило на крюк чайник, и сейчас вдумчиво и медленно заплетало волосы в косу.

Ручонки дрожали. Шуба, свернутая, лежит у моих ног.

А около моей правой руки стоит кружка с теплой водой.

Нейса увидела, что я открыла глаза, и сразу потупилась:

– Прости, госпожа. Здесь нет ничего кроме теплой воды. Я бы приготовила завтрак, но не из чего. И дров мало совсем…

– Дров я еще принесу, не проблема. Ты чего вскочила-то?

Она не ответила, так и стояла понурившись, а ясны очи-то воспаленные. И нос опух. То ли товарищ Гайморит нас посетил, то ли плакала. А может и то, и то.

– Прости…

Я посмотрела на нее, как на неофита с его первыми модными лыжами. Нет, ну правда – что она заладила: «прости, прости».

Она же вдруг еще более сгорбилась и опустила плечи. А на этих плечах, вернее, на том плече, что было направлено ко мне, я отчетливо увидела синяк. Не маленький такой к тому же. Раньше синяк скрывала одежда, но с такой рубашечкой ничего не скроешь.

Кажется, я права была, у моей подопечной было тяжелое детство.

– Я-то не злюсь, – поспешно заполнила я повисшую паузу. – Ты сама-то попила?

Она помотала головой.

– Почему?

Второй кружки нет, что ли?

– Я потерплю.

– Там отрава что ли? – усмехнулась я. И получила в ответ такой красноречивый взгляд, что едва сдержалась чтоб не рассмеяться.

Но на самом деле, ситуация-то страшненькая рисуется. Похоже, мартовское тело лупасило Нейстеньку почем зря, чисто потому что могло.

– Я другую нагрею, – быстро сказала она. – А эту вылью! Прямо сейчас! Или ты сама вылей…

– Горе мое, – сказала я тихо. – Сядь. Вот, сюда. На одеяло. Э… это приказ.

Нейса сглотнула, несколько мгновений стояла, не решаясь выполнить этот «приказ», но в конце концов все-таки села. Подальше от меня.

– Как себя чувствуешь? Отвечай честно!

– Прекрасно, госпожа!

И прикусила губешку. Угу. Проходили: «Тепло батюшко, тепло, Морозушко».

Но если Даниэля она еще могла обмануть, то меня –точно нет. Дэн, может, в этой своей башне живых людей видит раз в пять лет, и то из окна.

А для меня триггер, если кто-то в походе или просто на лыжне начинает соплю мотать. Мы часто водим школьников, я говорила.

– Замри. Не бойся. А если страшно, закрой глаза.

Она до белых костяшек сжала кулачки… но глаза не закрыла. Ай да Нейса! Уважаю!

Мне всего-то надо было потрогать лоб. Хотя и так видно, что ее лихорадит. Чего бы ни будь антивирусного бы… ага-ага. Мечты!

Лоб был горячий, но не так чтоб кричать караул. Глазки блестели. Я подняла одеяло, накинула ей на плечи. Велела сидеть и греться. И кружку с водой ей