Назад к жизни - Весела Костадинова
Щеки и уши полыхали огнем от стыда и гнева и на себя, и на него. Ладони невольно сжались в кулаки.
— Что, не очень приятно, да? Думаешь, Якимова, что если ты за последнюю неделю взялась за ум, это что-то меняет? Понятно, что запахло паленым, и ты резко стала ответственной, но это не меняет твоей сути! Глупой, недалекой, неуверенной в себе сути. Не смотря на то, что потенциал в тебе большой.
Он со злой усмешкой смотрел на меня, словно ждал, когда я сорвусь на него.
А вот хрен тебе!
— Простите меня, — собрав в кулак всю выдержку и силы, посмотрев ему прямо в глаза, спокойно сказала я.
— Что? — казалось, он ушам своим не поверил.
— Простите меня, — повторила я. — Вы во многом правы, хоть мне и сложно это признать.
Во взгляде Михаила впервые за все время появилась растерянность. Он не ожидал от меня такой реакции: спокойствия и выдержки.
— Мне стыдно за свое поведение, за свои слова, — каждое слово приходилось тщательно подбирать, выталкивать из себя, преодолевая гнев и гордость.
Но тяжелее всего было смотреть ему прямо в глаза и видеть в них не восхищение и любовь, а лед и презрение.
— Я совершила много косяков, Михаил Иванович, — «причем большинство из них в постели с тобой», — но даже самые отъявленные преступники имеют право исправить ошибки. И я постараюсь это сделать. Спасибо вам за откровенность, по крайней мере сейчас я понимаю, что натворила, — я говорила абсолютно искренне, имея ввиду не только прошлое и настоящее, но и будущее, хотя Михаил об этом даже не догадывался.
Он молча кивнул, собираясь с мыслями.
— Может быть, продолжим? — все таким же ровным, безжизненным тоном предложила я, кивая на стол с тетрадями.
— Пожалуй, — он быстро посмотрел на часы, — на сегодня мы достаточно осточертели друг другу. Прервемся. А ты, к тому же, вымотана, тебе нужно как минимум часов 10 сна.
От удивления мои брови поползли вверх.
— У тебя круги под глазами, — угрюмо пояснил Стоянов. — Придешь завтра.
Шо, опять?
Легко ему сказать — проспи 10 часов! А как спать, когда нервы взвинчены по полной программе? Выходя из университета, я еще гордо держала голову, но проходя мимо ботанического сада, не удержалась, села на ближайшую скамейку, скрытую раскидистыми елками и разрыдалась. От усталости, от напряжения, от обиды и бессильного гнева. А может и от шока, который достал меня только сейчас. Снова и снова прокручивала разговор в голове и понимала, что ровно так в его глазах и выгляжу.
Но тогда почему 20 лет спустя нас так неукротимо привлекло друг ко другу??? Он же реально терпеть меня не мог! А с учетом моего дальнейшего поведения весь следующий семестр, эти чувства должны были только возрастать!
Когда поток слез иссяк, я бессильно легла на скамью, глядя в чистое синее небо. Было около десяти вечера, высыпали первые звезды, взошла красавица-луна. Она напомнила мне долгие вечера, которые мы с Димкой проводили на террасе нашего дома, глядя на луну и море. Тихо мурлыкала музыка, в бокалах искрилось легкое, белое вино, в комнате сладко посапывал Кир. И мы были счастливы. Очень счастливы.
Как странно, эти воспоминания становились все дальше от меня, все больше похожими на сладкий, чудесный сон, который приносил отдых и умиротворение душе.
Мне казалось, я слышу тихий шум прибоя, крики чаек над волнами, кваканье лягушек и стрекотание сверчков. Мне казалось, я ощущаю едва заметный вкус соли на губах, запах йода и распускающейся черешни.
Тело становилось легким, голова — свободной.
— Эй, — резкий голос Ирины вывел меня из состояния сна. — Кира, ты тут ночевать собралась?
Я вскочила со скамьи, озираясь по сторонам. Я ведь действительно почти заснула, и если бы не Ирина, вообще непонятно что случилось бы.
— Ничего себе тебя ушатало, — хмыкнула она. — Слушай, Наталья там машину прогревает, пошли, тебя подбросим до дома.
— Да уж, — я потерла глаза. — Отдохнула, называется. Спасибо, Ирин. Вы тоже в сторону Кировского едете?
— Ну, вообще, мы там и живем, снимаем на двоих квартиру. Жопа мира, конечно, но нам нормально. Зато никто не мешает учится и работать.
— Вы молодцы, — искренне восхитилась я, садясь в старую киа Натальи. — Не помешаю?
— Нет, — улыбнулась та. — Завтра сможешь поехать с нами за подарком Стоянову?
Там же в этот подарок яду и сыпану!
Я молча кивнула, сдерживая зевание.
— Не думала, что ты так заниматься можешь, — внезапно призналась Ирина.
— Я в курсе, что обо мне все думали, — пробурчала я. — Наверное, заслужила такое мнение.
— Если честно, да, — кивнула Наталья. — Вот сейчас с тобой говорим — ты нормальная умная девушка, а выглядела и вела себя как…
— Как портовая шлюха, — повторила я слова Стоянова. — Девочки, не переживайте, меня уже просветили.
— Но последнюю неделю тебя не узнать, — поспешила сгладить неловкость Ирина. — Весь курс в шоке от перемен. Одеваешься — стильно, перестала курить, занимаешься, не хамишь никому. Не знаю, что произошло у вас с Анжеликой, но хорошо, что она перестала мелькать у нас на факультете.
Вот это новость.
— Анжелика-то вам чем не угодила? — фыркнула я.
— Ты не замечала, что она постоянно говорит всякую мерзость за спиной других? — Наталья поджала губы.
Да, было это в Анжелике. Она умело подмечала недостатки других людей, высмеивая их, порой довольно жестко. Меня она никогда не трогала, да и со временем эта ее привычка стала почти незаметной, редкой. Но в университете мне даже приходилось ее одёргивать. Иногда. Чаще я с удовольствием смеялась над ее шутками.
— Посмотри, — продолжила Ирина, — ты сейчас к сессии готовишься, едва на ногах стоишь, а она даже не показывается. Она, в отличие от тебя, сессию не завалит. Скорее преподов — баблом. А ты как выкручиваться будешь?
Нда…. Поганая картинка вырисовывается, если посмотреть на все происходящее со стороны.
— Ты прости, что мы все это сказали тебе, — Ирина смотрела на меня виновато, пока Наталья искала место для парковки около моего дома. — Ты когда одна — нормальная девчонка, но как только поблизости оказывается Анжелика, в тебя как демон вселяется.
— Почему вы помогаете мне? Почему сейчас говорите со мной? — я чуть прищурила глаза, внимательно глядя на девушек.
— Потому что…. — они переглянулись.
— Ладно, — махнула рукой староста, — потому что тогда, после консультации, ты реально выглядела разбитой. Мне стало жаль тебя, бывает такое. А оказалось, что ты умеешь быть серьезной и общаться нормально.
До меня внезапно дошло, что только что я снова кое-что поменяла в судьбе, немного отошла от опасного пути.
