Квест Академия. Том 1 и 2 - Марина Ефиминюк
– Посмотрим, как ты запоешь, когда на следующем семинаре он вызовет нас всех к доске и заставит тремя способами решать уравнения по разрушению, а потом еще демонстрацию прикажет устроить, – фыркнула Тильда и тут же поежилась: – Ненавижу демонстрации. Для высшей магии у меня слишком неповоротливые пальцы.
– Он дает только два способа, – заметила я.
– Целых два?! – истерично взвизгнула Матильда. – Нам точно конец! Жизнь – боль! Надо думать, куда переводиться…
– Разве два не лучше трех? – не поняла я логики.
– Ну да… – Она шмыгнула носом и поправила очки. – Кстати, откуда ты знаешь?
– Из лекции, – намекнула я на стопочку листиков, аккуратно сложенную на соседний стул. Чтобы, не дай боги, ни одна капля от томатного соуса не запятнала идеально белую бумагу. Умру же от позора, если буду возвращать записи, замаранные каким-нибудь жирным непотребством.
– У тебя есть сегодняшняя лекция? – Девчонки невольно навалились на столешницу, точно старались оказаться ко мне поближе. – Кто дал?
– Армас.
– Сам?! – завопила Тильда с такой громкостью, что парни за соседним столом принялись затравленно озираться, пытаясь отыскать источник пронзительного звука.
– Вроде того… – поморщилась я, не горя желанием рассказывать, как по личной инициативе, исключительно из желания что-то (сама не в курсе, что именно) доказать придирчивому магистру, попала в большую – как бы поприличнее выразиться-то? – яму. А теперь безуспешно пыталась оттуда выбраться и собиралась предпринимать попытки до самого утра, пока не придет время вернуть записи.
– Перепишем вместе! – взмолилась Тильда.
– Расшифровывать умеешь? – вздохнула я.
Быстро закончив ужин, втроем мы отправились в зал для самостоятельных занятий. Он пустовал, что совершенно не удивляло. Только на столе дежурного лежала раскрытая книга и горела магическая лампа, но самого дежурного тоже не было. Мы почему-то долго выбирали место, хотя добротные столы, пережившие не одно поколение адептов, отличались разве что надписями, выжженными на деревянных столешницах.
Встряхнув шар с живыми светляками, я вернула его на подставку. Пробужденные магические мушки бились о стеклянные стенки, набирая яркость и силу. Пока трещащая лампа разгоралась, мы разложились. Одно лишнее самописное перо я носила в напоясном кожаном кошеле, второе Тильда тихонечко стянула со стола дежурного. И в гробовом молчании мы склонились над преподавательскими записями. Пауза затянулась.
– Я почему-то решила, что слово «расшифровать» – это замысловатая фигура речи, – вздохнула Матильда.
– Замысловатый здесь только почерк у Армаса, – фыркнула я.
– Приступим. – Приятельница закатала рукава коричневого платья, решительно отбросила за спину длинные косы и объявила: – Перепишем то, что ты уже переписала!
Кто бы сомневался, что все равно мучиться придется мне одной. Да еще проклятые задачки решать!
Мы трудились не покладая рук. Вернее, руки были заняты у девчонок, скрупулезно переписывающих мои невнятные конспекты, а я, бубня себе под нос, диктовала лекцию самописному перу, шустренько егозившему по бумаге. Все равно дежурный в зале не появился, так кого стесняться?
– Аниса, вы с Форстадом вроде того… – Тильда многозначительно примолкла, хищно блеснули стеклышки очков.
– Вроде чего?
– Ну того… – Она потерла между собой указательные пальцы, перепачканные чернилами, как у первоклашки. Видимо, жест имел особый сакраментальный смысл, но в наших восточных провинциях, знаете ли, предпочитали объясняться словами.
– Не поняла.
– Вы парочка?
– Мы? – с ужасом охнула я. – Со столичной принцессой?! Чур меня!
Еле сдержалась, чтобы не осенить себя божественным знамением. Вдруг накаркают? Надо бы в библиотеке почитать какой-нибудь фолиант про изготовление амулетов от сглаза. Конечно, шаманство не признано официальной магической наукой, но, если дело касается белобрысого придурка, я готова и через левое плечо поплевать, и вокруг своей оси три раза повернуться, и даже по деревяшке постучать. Что там еще советуют делать от наговоров?
– Это хорошо… – Она навалилась на стол, чтобы оказаться ко мне чуточку ближе, и громко зашептала: – Он встречался с тремя девчонками из моей магической школы… Ну вы понимаете, что я имею в виду?
– Нет, – сдержанно отозвалась Марлис.
– Боги, откуда ты такая наивная? Прелюбодействовали они!
– Сейчас так никто не говорит, – фыркнула я.
– У меня пансионное воспитание, – отмахнулась Тильда и разъяснила для непонятливых: – Спал он с ними. С тремя. Понимаете? Секс!
– Со всеми вместе? – охнула Марлис.
– Да нет. Отдельно. Иначе они не подрались бы в столовой. Одной даже клок волос выдрали.
– Бедняжки, – насмешливо отозвалась я.
– Но вы-то откуда друг друга знаете? – полюбопытствовала Тильда. – Не хочу обидеть, ты, конечно, симпатичная, но видно, что не из столицы.
– А ты умеешь хвалить людей, – хмыкнула я, решив, что тема закрыта, но девчонки смотрели с горящими любопытством глазами, пришлось ответить: – Встретились однажды. Не в столице.
От расспросов меня спасло заговоренное перо, которое услужливо записывало каждое сказанное слово. По листу тянулась длинная, похожая на гусеницу строка. Она уже переметнулась на парту, где остались несколько чернильных закорючек.
– Проклятье! – ругнулась я.
Надпись потянулась к краю стола.
– Демон дери! Пр-р-ру, идиотка! Остановись ты! Стоп!
Восторженное перо, оставив для будущих поколений поток моего сознания, настороженно замерло в самый последний момент, уткнувшись острием в столешницу, и меленько затряслось.
– Аниса… – тихо, и это по-настоящему удивляло, позвала Тильда. – У меня тут закралось кое-какое сомнение. У Армаса в лекции ведь нет ругательств?
– А их вы тоже переписываете? – охнула я и сжала в кулаке немедленно встрепенувшееся перо. От прикосновения магия в нем на время задремала.
– Ну сначала они были вообще-то в тему, но тут такое образное словцо попалось…
– Пропусти, – сердито буркнула я.
– И следующее?
– Всё! Пропускайте всё, что не относится к высшей магии!
– Ладно, зачем так возмущаться? – резко развела она руками и немедленно снесла с подставки шар со светящимися мушками. Тот ослепительно вспыхнул.
Девчонки таращили глаза, как совы в ясный полдень, а во мне совершенно неожиданно проснулся инстинкт подавальщицы, готовой подхватить все, что было уронено, лишь бы оно не разбилось. Знаете, тетка Надин, конечно, была мне родной, но за расколотые глиняные кружки вычитала медяшки из жалованья, как у работника, нанятого с улицы. С рвением, явно достойным лучшего применения, например решения задач по «вышке», я попыталась поймать истерично мерцавший светильник… Но треклятая сфера, разбрызгивая в разные стороны яркие лучи, словно упругий мяч, отскочила от подставленных ладоней и отпрыгнула на пол.
Дзинь!
Стекло категорично раскололось на равные половинки, светляки погасли, а в воздухе завился печальный жиденький дымок. Как тут промолчать? Я выразила отношение к шару одним емким словом, самым хлестким в богатом словаре ругательств из восточных долин, и потерла глаза, чтобы погасить пляшущие звездочки.
Оцепенелые, с вытянутыми лицами подружки таращились на лекцию, словно узрели в ней нечто ужасное. Например, высшую магию. Но когда я
