Путешествие Иранон (СИ) - Альсури Мелисса
Расположившись близ кустарников кизильника, что мог бы стать довольно мягкой постелью для путников, я попытался осторожно слезть с лошади, но тут же понял, что уставшую попутчицу придется ловить самому. Повернувшись к ней, я придержал девушку за плечо и чуть тряхнул, вырывая из сна.
— Что? Что-то случилось?
— Слезай, у нас привал, мне нужно отдохнуть.
Сонно потирая глаза, девчонка чуть ли не упала с коня, пытаясь слезть и, дождавшись, пока я тоже встану на землю, протянула руку.
— Иранон.
— Давид.
Я пожал ее небольшую ладонь и впервые смог разглядеть чуть опухшее веснушчатое лицо с вздернутым носом и тёмно-зелёными глазами. Иранон оказалась совсем невысокой, и ее макушка едва доходила до моего подбородка, из-за чего девушке приходилось немного задирать голову, чтобы говорить со мной.
— Еще раз спасибо за то, что спас и вытащил из Беллатора, если ты не против, я побуду с вами до ближайшего поселения.
— Хорошо, но у тебя вообще остались деньги? И сколько тебе лет, раз ты путешествуешь одна?
Иранон чуть насупила нос и передёрнула плечами.
— Мне точно больше восемнадцати, я просто невысокая, а товар мой всегда со мной, я смогу заработать себе на новую лошадь.
Недоверчиво оглядев девушку с ног до головы, я должен был согласиться, что, несмотря на небольшой размер, она оказалась достаточно фигуристой и хорошо слаженной. Не заметно было детских щек, а блузка хоть и несколько скрадывала, но не могла полностью спрятать полную грудь.
— Что ж, одной проблемой меньше. Алан ты хочешь есть?
Я прошел к мальчишке, притихшему рядом с псом. Он недоверчиво смотрел на Иранон и боялся подойти ко мне, пока она была близко.
— Хочу.
Тихий голос почти потонул в шуме листьев на ветру. Присев и поправив кофту Алана, я осмотрел его шею, заметив синяки от пальцев матери.
— Болит?
Молчаливый кивок. Почти черные глаза смотрели на землю, бледная кожа, не видавшая солнца, чуть порозовела от утренней прохлады, короткие волосы цвета воронова крыла растрепались во время поездки.
— Я могу прикоснуться, чтобы полечить? Если не хочешь, я могу оставить так, и оно заживет само, хоть и значительно дольше.
Алан поджал губы и вновь неуверенно покивал, оттянув воротник кофты. Пользуясь оказанным доверием, я, едва касаясь кончиками пальцев, снял синяки и боль. Лекарскую магию я знал не слишком хорошо, в основном лишь чтобы лечить подобные раны, но сейчас понимал, насколько полезным в пути будет этот навык.
— Иранон, тебя нужно лечить?
Сзади послышался шум, девушка бросила что-то на землю и подошла ближе, чем заставила Алана занервничать.
— На мне быстро заживает, но вот если у тебя найдется бумага для самокрутки или трубка, я буду очень благодарна.
— Ты куришь?
— И да, и нет. Ну то есть я часто дымлю, но только свои травы и для дела. Могу показать мальчику пару фокусов и развлечь, пока ты готовишь.
— Он тебя боится.
— Да, я вижу и не хочу, чтобы он переживал из-за меня весь наш путь. Из дыма я могу показать пару фокусов.
Закончив помогать мальчишке, я улыбнулся ему и ободряюще сжал его плечи.
— Ничего не бойся пока я рядом.
— А мама точно не придет?
— Точно, я позаботился об этом.
Встав, я вернулся к сумкам и покопался в вещах, выудив трубку Марка. Мысль о том, что он буквально вчера в это время еще сидел в оранжерее, раскуривая свой любимый мятный табак, неприятно резанула по сердцу. Я не успел с ним даже попрощаться, я даже не попытался помочь. Руки предательски задрожали, а в горле появился знакомый ком. Я чувствовал свою вину в случившемся, хоть и понимал, что не мог бы ничего изменить.
— Возьми, только имей в виду, она стоит дороже твоей жизни.
— Хорошо, я буду осторожна и тут же ее верну.
Иранон аккуратно забрала у меня вещь и, осмотрев ее, удовлетворенно кивнула.
— Какая дорогая, я еще таких не видела. Если хочешь, я в благодарность за спасение могу еще кое-что показать.
Сняв одну из сумок, я достал провиант и вытащил небольшой котелок.
— Кое-что?
— Да, чем я зарабатываю на жизнь.
Девушка достала из небольшого кожаного мешочка на поясе мелко порезанные, засушенные травы и набила ими трубку. Спустя еще полминуты от нее послышался запах цветов и дыма.
— Алан, тебя ведь так зовут? Я Иранон, извини, что так неожиданно прибилась к вашему маленькому отряду. Как видишь, я попала в беду, и, если бы могла, не стала бы вас стеснять.
Она прошла к мальчишке и села на землю рядом с ним. Оставив их, я занялся обедом и развел костер из хвороста, что принесла попутчица.
Нам с Аланом предстояло доехать хотя бы до Зара и найти временный дом. Если получится, я мог бы научить его письму или чтению, а в лучшем случае, найти корабль в Целестию и пристроить мальчика на обучение там. Сам я, конечно, навряд ли смог бы остаться у светлых, но мне и не нужно было. Алан может обучаться в лицее круглый год, пока я буду восстанавливать связи с магами, знающими об эксперименте. В лучшем случае, я найду еще страницы книги, в самом лучшем, я создам хотя бы переписанный том Некрономикона к восемнадцатилетию Алана. Не представляю, какая сила у него будет к этому времени, но уверен, что, вложившись в его обучение, я получу одного из самых выдающихся компаньонов в исследованиях и, может быть, даже смогу отомстить.
От моих мыслей меня отвлек смех мальчишки. Обед уже был готов и, достав бурдюк с водой, я подошел к попутчикам.
Алан сидел перед Иранон, наблюдая за чем-то перед ними. Приглядевшись, я заметил, что дым, который выдыхала девушка, не разлетался сразу, а оставался плотным и опадал на землю, формируясь в фигуры людей. Понаблюдав еще дольше, я увидел циркачей, что смешно отплясывали, кувыркались, жонглировали шариками или держали равновесие на огромном мяче. Их выступление заканчивалось с новой затяжкой Иранон и дым сменялся на диковинных животных, щенят, резвящихся на лугу и самого Алана, играющего с псом. Мальчик с искренним восторгом склонялся над фигурами и смеялся от неловких падений маленьких циркачей.
Впервые увидев столь странную магию, я сам долго не мог отвлечься, пока травы в трубке девушки не прогорели до конца.
— Значит, магией ты всё же владеешь. Неужели ты не могла себя защитить?
Я отдал бурдюк Алану и стянул наконец ткань, закрывавшую большую часть моего лица и головы.
— Владею, но очень неравномерно. Я не могу никому навредить, мне от этого в стократ хуже становится.
Иранон повернулась ко мне и удивленно посмотрела на волосы. Я сам еще не представлял, как это выглядит и не слишком хотел смотреть на собственное отражение. Длинные серые пряди развевались на ветру постоянным напоминанием о моей потере. Возможно, стоило бы срезать их.
— Тебя вообще полноценно учили заклинаниям? Чтобы скрываться или отводить чужой взгляд хотя бы. Неужели некому было научить тебя?
Девушка отвернулась, тактично промолчав и покачала головой.
— В основном нет. Большая часть из того, что я знаю, я выучила случайно. Зарцы пытались мне помочь, но… моя магия несколько иная, я не знаю, как это объяснить.
— А родители? Я считал, что рыжие обитают только в Сомне, и то это редкость.
— Это сложно. Послушай, я не знаю кто мои родители, я не знаю, откуда я родом, я просто лет десять назад проснулась на берегу Зара, без памяти и в странной одежде. Кочевники, как могли, заботились обо мне, но сказали, что пути домой нет.
Почувствовав, что разговор девушке отчаянно не нравится, я вздохнул и кивнул на трубку.
— Что ты хотела мне показать?
Встрепенувшись, Иранон огляделась и повернулась ко мне.
— Ты собираешься спать?
— Да, мне не помешает отдохнуть, но лишь после обеда.
Я все больше ощущал странную двусмысленность в том, как она говорит о своей работе. Товар всегда с собой? Но у нее нет ни единой сумки, лишь пара мешочков на поясе, где были травы и наверно остатки денег. Фразу с «точно есть восемнадцать» так и быть можно было списать на незнание точного возраста, но вопрос про сон окончательно поставил меня в тупик.
