Луна Верховного. Том 3 - Марина Эльденберт
Я вспыхиваю от его намеков, хотя давно должна уже привыкнуть.
– Поверь, верховный, мне это удовольствия не доставит, – цежу я.
– Как знать. Ты всегда была дерзкой. Ну и что с тобой сделать? Действительно связать?
– Тогда ты станешь еще более отвратительным…
Он бесцеремонно кладет палец мне на губы. Этот жест так остро во мне отзывается, что я отшатываюсь. Что, конечно, не укрывается от него.
– И у тебя появится еще один повод меня ненавидеть, – говорит он с досадой. – Нет, Венера, хочешь поехать со мной, пожалуйста. Но помни, что ты нужна дочери живой и здоровой.
– Конечно, я это знаю.
– От меня ни шагу, – ставит он условие. – Что бы ни случилось.
Я киваю. Вопрос в другом: что может случиться?
В итоге в отеле мы не задержались, даже Алиша поехала с нами. Не знаю, что по этому поводу думал Хантер, но он не сказал ни слова против. Значит, вот так выглядит равноправный брак? Все-таки есть плюсы в том, что твой истинный всю жизнь провел среди людей и уважает твои границы. Не грозит связыванием или чем похуже. Я же не знаю, почему Рамон согласился. Не хочет, чтобы я его ненавидела? Раньше его это не волновало. Раньше его вообще мало что волновало. А теперь?
Мы погрузились в авто: Рамон за рулем, я рядом, друзья позади. За нами выехали еще две машины с вервольфами, и, подозреваю, это было не простое сопровождение. До особняка Альмы оказалось всего полчаса пути. Если честно, я ожидала увидеть как минимум мрачный готичный особняк из фильмов, но моему взгляду предстал утопающий в зелени современный дом, со стеклянными стенами, выложенными прямоугольной плиткой дорожками, с бассейном, виднеющимся бирюзовой кляксой, и лестницей к частному пляжу.
В таком доме могла бы жить даже я. Хотя, признаться, мне больше нравились здания с историей, вроде особняка Доминика или дома Рамона на островах. Но я бы ни за что не поверила, что в этом доме может жить настоящая ведьма. Слишком невинно он выглядел. С другой стороны, по Альме тоже не сразу можно было сказать, что она тварь последняя. Хотя она мне изначально не понравилась. Ну почему я не послушала свою интуицию?
– Милое место, – озвучила Али мои мысли. – Красивое море и, наверное, теплое.
– Точно теплее, чем у берегов Крайтона, – подтвердил Хантер. – Уже жалеешь, что не осталась в гостинице?
– Мы сюда не отдыхать приехали!
– Правильно, волчонок, – сказал он нежно своей супруге. – И взяли мы вас с собой, чтобы вы сами вдруг не убежали. Но с Пересом пойдем в гости первыми, вы останетесь с Берном.
Берн – начальник службы безопасности Хантера, и он ничем не напоминает мне Хавьера. Коренастый, среднего роста, рыжеволосый – редкость среди вервольфов. Берн сдержанно мне улыбается, он вежлив, но что-то мне подсказывает, что от него не сбежать. Ни мне, ни Али.
– Рамон, ты сказал – от тебя ни шагу, – я приподнимаю бровь, когда он выходит из машины. Но на мои слова наклоняется и кладет ладони на опущенное стекло.
– Хорошая попытка, Венера, но сначала мы с Хантером убедимся, что Альма не оставила никаких сюрпризов.
Мое сердце пропускает удар.
– Бомба?!
– Не думаю, если это ее любимое место.
– Вдруг Сара там.
– Это мы и узнаем. Ни шагу из машины! – приказывает он и добавляет уже мягче: – Пожалуйста. Обещай.
– Даже если мне захочется подышать воздухом?
– Окна открыты.
– Хорошо. Я не сойду с места, доволен?
Он прищуривается, но все-таки уходит. Они берут половину вервольфов и спускаются к воротам дома, вторая половина сторожит нас с Али. Мы стоим на холме, поэтому территория особняка как на ладони. Через некоторое время ворота открываются, впуская непрошеных визитеров, и я вижу, как спустя пару минут они скрываются в здании.
И все.
Остается только ждать.
Как назло во мне поднимается жажда деятельности – та самая, что случается со мной всякий раз, когда я нервничаю. Поэтому я включаю-выключаю музыку, перекладываю сумочку слева направо, перекидываю ногу на ногу. Почему я не попросила телефон? Он мне был не нужен на острове, в Вилемие, но сейчас бы пригодился! У Алиши точно есть, но я же не могу беспокоить Хантера по пустякам. Даже шрам заныл от этих нервов. Мне бы сейчас перекинуться, сбросить лишнюю, застоявшуюся энергию, регенерация пошла бы быстрее, но я пообещала сидеть в машине.
– Почему так долго? – вырывается у меня.
Али кладет руку мне на плечо и успокаивающе поглаживает:
– Только пять минут прошло, Венера. Все будет хорошо.
– Как думаешь, они найдут ее?
– Здесь? Будем надеяться.
Только это мне и остается – надеяться. Всматриваться в безмятежность картины, игнорировать шум волн и прислушиваться к звукам. И безмятежность действительно разрушается, правда, звуками не из дома, а со стороны шоссе: сюда кто-то направляется. Судя по звучанию двигателей – кортеж из машин.
– Поднимите стекла, – командует мне Берн, и я на автомате выполняю. В распоряжении Альмы безликие, и мне ли не знать, что они еще и абсолютно без тормозов. Есть вероятность, что машины просто проедут мимо: мы стоим на обочине, так что, возможно, нас проигнорируют. Но вместо этого они останавливаются позади, блокируя нам обратный путь.
Наша охрана напрягается, занимает позиции для обороны, Берн звонит, предполагаю, что Рамону. Но Рамон не успеет. Не успеет, если…
– Остаться в отеле теперь кажется не такой плохой идеей, – говорит Алиша, как и я всматриваясь в авто наших «гостей». Не знаю, кого я жду там увидеть, но точно не того, кто выходит из первой машины.
Рауль.
Мой вилемейский муж.
Сказать, что у меня глаза на лоб лезут – ничего не сказать. Потому что в моей картине мире Раулю здесь неоткуда взяться. Больше того, для меня он страница жизни, которую я перевернула, оставила в прошлом. Тот, с кем я в глубине души, позорно надеялась больше никогда не встретиться. Почему позорно? Потому что в состоянии аффекта использовала этого парня, за что сейчас мне стыдно. А он – что? Искал меня?
Тут в мою светлую голову приходит, что он тут вовсе не из-за меня, а из-за Альмы. Микаэль тоже теперь в курсе, где прячется эта ведьма. Точнее, где ее видели в последний раз. Поэтому наша встреча с Раулем, скорее, случайность. Он же не мог знать, что я буду здесь? Я сама еще утром не знала, что буду здесь. Но уже в курсе, потому что он
