Любовь – игра, или Ведьма в поиске - Ольга Олие
– А ну, еть отсель!
Около меня гвардеец уже держал за ухо пацаненка лет восьми. Чумазое лицо, а вот в глазах – ненависть. И направлена она как раз на человека в форме. Хотя и мне порция досталась. Извернувшись, мальчишка пнул бравого вояку по коленке, тот выругался, но ухо незадачливого воришки отпустил. Тот не преминул этим воспользоваться, чтобы сбежать. А вояка повернулся ко мне:
– Вы, дамочка, видать, приезжая? Вам бы за вещичками смотреть особливо внимательно, неровен час стырят. Тут хватает умельцев.
– Да у меня зачаровано все, – улыбнулась и решила уточнить у него, куда мне идти. – А не подскажете, уважаемый, где дворец находится? Мне туда надо попасть.
– Ведьмовка, что ль? – глянул пристально. Я кивнула. – Так разве оборотни владеют магией? Ни разу о подобном не слыхивал.
– Ну вот так получилось, что я ведьма и оборотень. – Его слова меня нисколько не смутили. – А как метка появилась, дома отсидеться не удалось, пришлось в столицу выбираться.
– Да, нынче много народу в Уваран прибыло, все меченые. Ты, девонька, вовремя явилась, завтра последний день. Я слыхал, кто не успеет, лишится своей силы через енту метку. Так магия мстит за неповиновение.
Пока шли, гвардеец рассказал, что находимся мы сейчас в рабочем квартале, отсюда и такое количество воришек, ведь к аристократам им путь заказан. Коль получается – успевают обчистить карманы лордов, когда они из портала выходят, а в другое время те недоступны для простого люда.
– А что, портал только один на такой большой город? – удивилась я.
– Нет, отчего ж, у нас их три, но все в разных концах и только в районах простого люда. Нынче знать особливо помешана на защите, а портал – это ж способ попасть на ихнюю территорию. Потому и вынесли все станции за пределы своего квартала, – пояснили мне.
Мы дошли до границы района. Он был огорожен едва заметной мерцающей пеленой. Чтобы войти внутрь, надо миновать ворота с охранниками. Как только приблизились, мой сопровождающий широко улыбнулся и слегка подтолкнул меня вперед.
– Иди, девонька, мне туда ходу нет. Но теперь тебе беспокоиться не о чем. И удачи! Она дама капризная, не каждого своей милостью осеняет.
И я поверила. Поблагодарила. Пошла. Попутно прислушивалась к себе и к окружающему пространству. Как необычно… Дома я отчетливо ощущала силу природы, она вольной птицей носилась вокруг. А тут будто оказалась в каменном мешке, где и дышать-то сложно. И как тут народ живет? Ни простора тебе, ни свободы. Будто зажат в тиски и не можешь вдохнуть полной грудью.
Путь преградил детина метра два ростом, косая сажень в плечах. Взгляд холодный и цепкий. Я пыталась его обойти, но безуспешно.
– Куда?! – рявкнул тот, явно потеряв терпение.
– Туда, – бесхитростно ткнула пальцем в направлении толпы, видной даже с моего места.
– Таким, как ты, нечего здесь делать, – сказал как отрубил.
Заломила бровь и спокойно уточнила:
– Каким «таким»?
– Оборотням. Ты не высшая, так что ворочай назад, – мне даже жестом любезно указали, куда идти.
– Да я бы с радостью, но метка не дает вернуться. – Я протянула руку, демонстрируя татуировку на запястье. Она в это мгновение ярко светилась, из нее сыпались искры. Как только страж поднес пальцы, чтобы убедиться в ее оригинальности, в него полетело несколько маленьких молний. Наверняка месть за то, что не желает пропускать.
– Ты что творишь?! – зарычал мужчина.
Пожала плечами:
– Это не я, сама во время пути натерпелась от нее, когда мечтала вернуться обратно. Так что она вам просто намекнула на неправоту. Так я пойду? Если еще подскажете, что делать, буду весьма благодарна.
Несмотря на агрессию и хамство, отвечать ему тем же не хотелось. Матушка всегда говорила, что даже чудовище любит ласку и доброту, а о человеке и говорить нечего. Наверняка этот бедолага сегодня услышал много брани, так почему бы ему просто не улыбнуться? Моя тактика сработала. Сперва недоверчивый взгляд, потом едва заметная усмешка. Ну, хоть так.
– Обойди толпу слева, там будет вход под трибуной, пройди насквозь и выйдешь аккурат к лестнице, по которой поднимаются меченые. Так быстрее, потому что народ никого не пропускает. Это родные и близкие тех, кому повезло. Многие считают: чем меньше конкурентов, тем теплее местечко достанется их чадушке. Глупцы.
– Спасибо большое. А что вообще проверяют? И не стоит ли сперва озаботиться ночлегом? Все же народу много, неизвестно, когда все закончится.
– Не стоит, только деньги на ветер выкинешь, потому что проверка идет быстро, а за ней и распределение. Кого в институт, кого в университет, а кому путь в военную академию. Редких личностей оставляют во дворце, там смотрины намечаются в помощники нашему верховному магу и самому принцу.
Еще раз поблагодарив стража, сделала все в точности, как он сказал. Очередь поражала своими размерами. И кого тут только не было! Парни и девушки разных слоев населения. Были и заносчивые аристократы, смотрящие вокруг с такой презрительностью, будто боги спустились не просто в мир смертных, а попали как минимум в коровьи лепешки.
Я пристроилась за девчонкой в поношенном платье, хотя видно, что ткань дорогая. Видимо, обедневшая аристократка. Потому что держалась она с достоинством. Окинула взглядом меченых. В основном молодые ребята от семнадцати до двадцати максимум. Никто ни с кем не общался, метки старались выставить напоказ. Благодаря острому зрению оборотня заметила, что татушки отличаются. Одинаковых почти не было. Сходство да, имелось, например у троих я заметила восходящее полусолнце, а на его фоне – молния и меч. Разнились только атрибуты на фоне полусолнца. У одних это были, помимо молнии, водяные струи и изогнутый кинжал, у других – такой же кинжал, но с языками пламени, имелась веточка растения с обычным ножом.
Была еще серия татуировок с радугой, здесь больше преобладали листики, веточки, цветочки. Пока корону как дополнение я ни у кого не заметила. Но и просмотреть успела всего-то пару десятков – до кого смогла дотянуться. А здесь собралось не меньше сотни меченых.
Теперь перевела взгляд на трибуну. На ней сидело одиннадцать человек в плащах разных цветов. Хотя людьми явно были не все. Но сути это не меняет. Перед каждым из них на отдельном столе находилось по нескольку предметов. Поднимающийся на трибуну подходил к каждому столу, выбирал то, что
