Закрученный (ЛП) - Шоуолтер Джена

— Нет. Я же безмозглая. Открою тебе тайну, Райли. Именно поэтому я угрожала выпустить кишки всем, кто сюда войдет. — Так-так, стресс и нехватка отдыха сделали из нее мегеру.

Он продолжил, как ни в чем не бывало:

— Ты продолжишь давать ему свою кровь, в точности как раньше, и предупредишь, если будут какие-то изменения. Любые изменения. Я пойду на ранчо «Д и М», прихвачу лекарства.

Ранчо «Д и М». Дом Эйдена. Вполне может быть, теперь бывший дом.

Там жили проблемные подростки, и для них это была последняя остановка по дороге искупления — или проклятия. Одно нарушенное правило, и подростков выгоняли. Уйти, не сказав Дэну, владельцу ранчо, возможно, было самым большим табу.

— Виктория, ты слушаешь меня?

— Что? А, да. Извини. — Она была еще слегка рассеянна. — Эйден ненавидит свои лекарства. — И, если он захочет обратно на ранчо, Виктория ему поможет. Несколько произнесенных приказов, и люди будут делать и думать то, что она им скажет.

Если она еще обладала Гласом, подумала она со страхом. Она потеряла свою сверхпрочную кожу, потерять сверхсильный голос тоже могла.

С самого своего возвращения она пыталась заставить нескольких рабов-людей выполнить ее поручения. Они улыбались ей и шли дальше, так и не сделав того, что она просила.

«Ты всего лишь отвыкла и полностью не восстановила силы».

Ободряющие слова ее не утешили.

— Ты хуже Эйдена, — проворчал Райли. — Меня не волнует, ненавидит он лекарства или нет. Мы уже видели его таким раньше, разве что кровь ему была не нужна, и лекарства — единственное, что ему помогало. Если все дело в душах, как раньше, мы их вырубим ненадолго.

— Но что если от лекарств ему станет хуже, он же теперь пьет кровь?

— Сомнительно. Тебе же человеческие лекарства не причиняют вреда. Но это единственный способ выяснить, так?

И то верно. Единственное, что ее беспокоило. По большей части, Эйдена считали шизофреником. Мало того, что родители бросили его маленьким, его еще перекидывали из одной психиатрической клиники в другую. Ему годами пихали в горло разные «лекарства», и он ненавидел их.

И ему, правда, нравились души, какими бы громкими и надоедливыми они ни были, а его новый лечебный режим полностью их отгораживал. Но Райли был прав.

В своем нынешнем состоянии Эйден долго не протянет. Им нужно что-то делать. Все, что угодно.

— Хорошо. — Ей было жаль, что она не подумала об этом раньше. Если это сработает, она могла сократить Эйдену три дня… страданий? Боли? Душевных мучений?

Или все вместе.

— Мы попытаемся.

— Хорошо. Я вернусь. — Райли развернулся на пятках и направился к двери.

— Райли.

Он остановился, не оборачиваясь.

— Будь осторожен. Призрак Томаса еще там. — Райли с Эйденом убили Томаса, принца фей, чтобы спасти ее. Теперь его отвратительный призрак являлся на ранчо, ожидая мести.

— Буду.

— И спасибо. — Ему, вероятно, было трудно находиться здесь. Он любил Мэри Энн, и, зная его, кипел из-за ее исчезновения.

Наверное, ужасно было находиться там и искать ее. Тем не менее, он остался, потому что был нужен Виктории.

Она решила, что как только Эйден поправится, она поможет Райли найти Мэри Энн. Независимо от того, опасно это для тех, кого она любила, или нет.

Коротко кивнув, Райли вышел и закрыл за собой дверь.

Вздохнув, Виктория повернулась к Эйдену — своему прекрасному Эйдену. Что творилось в этой голове? Понимал ли он, что происходит вокруг?

Чувствовал ли боль? Ей казалось, что да.

Знал ли он, что она с ним сделала, в те последние минуты в пещере?

Она пробежалась пальцами по его волосам, приподнимая пряди и открывая светлые корни. На кончиках они слегка завивались, оборачиваясь и цепляясь за пальцы. Он не шелохнулся навстречу ее движению, как это бывало раньше, и это опечалило ее.

Сколько потрясений может пережить парень, прежде чем развалится? С того дня, как она вошла в его жизнь, он знал только войну и боль. Из-за нее он был отравлен ядом гоблина. Из-за нее ведьмы прокляли его друзей. Из-за нее феи пытались захватить ранчо «Д и М».

Ладно, может быть, не все это произошло по ее вине, но она чувствовала свою ответственность. Из нее вырвался невеселый смех. Так по-человечески — нести всю тяжесть вины несмотря ни на что. Эйден бы гордился.

— Ты просыпался и раньше от таких вещей, — прошептала она. — И сейчас проснешься. — Пожалуйста.

Не в состоянии перенести даже мысли о расставании, она оставалась на месте до тех пор, пока спустя полчаса не вернулся Райли. Он был без рубашки, но в новых, еще не застегнутых штанах, и торопливо одевался. Остальная его одежда, она была уверена, порвалась во время превращения в волка.

Волки, как правило, носили легко рвущуюся одежду, потому что, перевоплощаясь, застревали в том, что не сбросилось само, и, конечно, стремились избежать этого.

Он принес небольшую корзинку с лекарствами, флакончики с таблетками дружно позвякивали. Виктория вскочила на ноги, и он поставил корзину на ее место.

— Прости, что долго.

— С Томасом были проблемы?

— Нет. Я даже не заметил его. Впрочем, я никогда не видел и не слышал мертвых, как Эйден. Задержался я из-за таблеток. Не знал, какие нужно дать нашему парню, чтобы не вызвать осложнений, так что я просто схватил все бутылечки с его именем и зашел к себе погуглить.

Чего он не сказал, так это то, что королевой Google была Мэри Энн, и именно она научила его пользоваться поисковой системой. Хотя Викторию всегда смущало название «система». Ничего системного она там не видела.

— Так что было на ранчо? — спросила она.

— Вот, смотри сама. — Он протянул ей руку, и пальцы переплелись. Они были вместе так долго, что выработали очень сильную ментальную связь и были способны делиться своим опытом.

Как если бы у нее в голове был встроен телеэкран с прямой трансляцией того, что видел Райли, она увидела Дэна, бывшего звезду-футболиста. Высокий, светловолосый и подтянутый, он стоял на кухне ранчо. Его миниатюрная и симпатичная жена Мег суетилась вокруг, закидывая ингредиенты в кастрюлю.

— …по-настоящему беспокоит, — говорила Мег.

— Меня тоже. Но Эйден не первый сбежавший. И не последний.

Судя по словам, он смирился, но его тон говорил об обратном.

— Все же он первый, кто застал тебя врасплох.

— Да. Он такой замечательный парень. С добрым сердцем.

Улыбка Мег была нежной.

— Ты не знаешь, почему он ушел, и это убивает тебя. Я знаю, золотце.

— Надеюсь, с ним все в порядке. Может, если б я проводил с ним больше времени наедине, он не стал бы…

— Нет. Не смей даже думать так. Мы не можем отвечать за поступки других. Все, что мы можем, поддержать их и молиться, что это поможет им измениться.

Разговор затихал по мере того, как Райли украдкой пробирался из главного дома в ночлежку, стоящую позади него. Там были друзья Эйдена. Сет, Райдер и Шеннон сидели на диване, смотрели телевизор. Терри, ЭрДжей и Брайан играли за компьютером. Занятия умиротворяющие, но от каждого исходило явное напряжение.

Должно быть, и на них сказалась потеря Эйдена.

«Я это исправлю», — подумала Виктория.

Шеннон, с белым пятном гипса на фоне кожи цвета мокко, встал, осмотрелся и встретился взглядом с Райли.

В настоящем Райли отпустил руку, картинки колыхнулись и исчезли, а она снова оказалась в своей спальне.

— Шеннон тебя видел, — произнесла она.

— Да, но он ничего не сделал, так что я взял то, что нам нужно, без всяких происшествий. — Райли порылся в корзинке, поставив в сторонку все, что ему было нужно, и убирая то, что не нужно. — Информации не так уж много, но я понял, что ему нужны нейролептики. Это, это и вот это. — Он говорил и вкладывал ей в руки нужные таблетки.

Она принялась рассматривать их. Одни — желтые и круглые, другие — голубые и продолговатые, третьи — белые, с выемкой по центру.

— Принеси стакан воды из ванной, — сказала она.

Обычно Райли не реагировал на приказы, но в этот раз без колебаний повиновался, и вскоре протягивал ей стакан. Его беспокойство об Эйдене было так же велико, как и ее.