Катя Зазовка - Садовница (СИ)

— Лень? — обратился милиционер к коллеге.

— Я затрудняюсь с ответом. Честно говоря, прежде не сталкивался с подобным. Нужно делать вскрытие.

— Вскрытие?

Кошмар! Неужели все это происходит со мной?

— Э-э-э, Виолетта Степановна, мне нужно знать, не пропали ли из квартиры ценные вещи, — снова взял слово капитан.

Я осмотрела зал, старательно огибая взглядом кресло. Поднялась, чувствуя, как тоненькие ручки соседки пытаются меня подстраховать. Но успокоительное уже вошло в полную силу. Болезненные ощущения друг за другом испарялись. Только глубокая всепоглощающая пустота никуда не делась. Я подошла к серванту, открыла ключом полированную дверцу и вытащила деревянную шкатулку — главная драгоценность этого дома хранилась в ней. Крупная брошь в виде розы с россыпью красных бриллиантов спокойно лежала на своем месте. Целыми и невредимыми оказались и прочие украшения, куда менее ценные.

— Все на месте, — отозвалась я.

— А деньги?

— У бабушки были небольшие сбережения, но в прошлом месяце мы положили их на счет в банке.

На всякий случай я прошла в спальню, но и компьютером грабитель не заинтересовался. Далее последовали нудные расспросы о бабушкиных и моих знакомых, о том, как я провела день, с кем встречалась и тому подобное. Милиционер что-то помечал в синем блокноте, не меняясь в лице. Лишь рассказ о нападении верзилы вызвал в его глазах некоторую заинтересованность. О происшествии в парке я благоразумно промолчала. Да сейчас уже и самой не очень-то верилось в его реальность. Может, это действительно была фантазия разгоряченного мозга? Кабан в центре городского парка и мужик с крыльями… Глупость какая-то. Или идиотский розыгрыш… Еще один…

Пока капитан вполголоса переговаривался с судмедэкспертом, я решилась снова посмотреть на бабушку, но тут же отвела взгляд в сторону. Господи! Даже успешно растворившееся в крови успокоительное не смогло и на йоту сгладить впечатления. Никогда в жизни не приходилось видеть ничего более ужасающего. Словно дурной сон.

— Виолетта Степановна, мы закончили, — прервал мысли милиционер. — Как только что-нибудь прояснится, я с вами свяжусь.

— Вы что-то нашли? — я поглядела на капитана.

— К сожалению, нет, — поджал губы мужчина.

Мои плечи опустились. Было бы слишком хорошо, если бы прозвучал другой ответ.

— А бабушка?

— Мы ее забираем, — пояснил подоспевший Леня. Я не противилась. И хотя безумно любила своего единственного родного человека, отождествлять мумию в кресле с моложавой бабушкой никак не получалось. Оставаться с ней наедине ни за что не хотелось. Мне было стыдно за такие мысли, но это была правда. — Попытаемся установить причину смерти.

Когда оперативная группа покинула скромные хоромы, а Андреич, сосед снизу, с разрешения капитана кое-как вставил на место выбитую дверь, я забрала шкатулку, сменную одежду и направилась ночевать к Вере Сергеевне. Процесс подготовки ко сну совершенно не отложился в памяти. А пилюля крепкого снотворного моментально стерла переход в обитель Морфея. Хотя ни один даже самый жалкий сон мне так и не был подарен.

Розалия уже несколько часов пыталась собрать разметавшиеся мысли в кучу. И лучше всего успокоиться и привести мозг в тонус возможно было только на пруду. Мутно-зеленую гладь, прятавшуюся среди каскада многоярусной лещины и длинноволосых ив, сплошь покрывали огромные листья-сердечки. Меж ними дрейфовали пышные разноцветные бутоны со множеством остроконечных лепестков. Когда пурпурный закат коснулся пруда, но так и не сумел наградить его плебейскую зелень благородными красками, женщина отложила грабли в сторону, стянула резиновые перчатки и устало опустилась на землю.

— Розалия! — донесся долгожданный оклик. Наместница обернулась. Помощник-горбун спешил со всех ног.

— Ну, как она?

— Сейчас все хорошо.

— Хвала небесам, — выдохнула Розалия и расслабилась.

— Но вот Евдокия… — пытался отдышаться горбун. Женщина внимательно посмотрела на помощника и понимающе кивнула.

— Рассказать не успела, — скорее констатировала, чем спрашивала наместница.

— Не успела, — подтвердил горбун, ловко перескочив преградивший дорожку валун.

— Силу Евдокии забрал?

— Нет, — помотал рыжей головой нескладный помощник. — Не успел.

— Плохо. Значит, Гефра станет на шаг ближе к возрождению. Кстати, как ты умудрился Виолетту от Хильда в Парке отбить?

— Это не я, — на рябом лице заиграла широкая улыбка.

— А ну-ка рассказывай, — сощурилась Розалия.

— Она сама боярышник оживила!

— Сама?! — ошеломленно повторила женщина. И тут же нахмурилась.

— Почему вы встревожились? — потер большие ладони горбун.

— Пророчество… — пробормотала Розалия, — похоже, оно действительно начало сбываться.

Помощник топтался на месте, словно что-то еще хотел сказать, но без позволения не решался.

— Что-то еще?

— Он явился! Он помог ей в парке!

— Значит, не смог оставаться в стороне. Что ж, похоже, мы не так уж и беспомощны.

— Розалия, а что, если Виолетту привезти сюда насильно?

— Ничего не получится, — вздохнула женщина, аккуратно снимая с рукава прилипшую водоросль и нежно возвращая в родную стихию. Горбун опустил голову. — Она должна прийти по собственному желанию. Иначе просто не сможет разглядеть свое наследство.

— Но ведь Гефра, она же обязательно попытается добраться до девушки раньше, — взволновался помощник.

— Обязательно попытается, — согласилась Розалия и поднялась на ноги. — Но ведь и мы с тобой не простаки. Пойдем в дом, я кое-что придумала.

Глава 3. Странное объявление

Новый день разлился бездонным голубым небом, разметался легким ветерком. Вороны черной стайкой ворчали на легкомысленное солнце, которое, не на шутку разыгравшись, рассыпало во все стороны слепящие лучи. Один из золотых посланцев взбежал на пятый этаж, отразился в металлическом карнизе и сиганул в окно. Ловкий, юный, он быстро отыскал в задернутой парче брешь и уже скользил по сатиновой наволочке, путался в смоляных волосах, гладил лицо. Веки затрепетали и раскрылись. Прошла минута, прежде чем картинка, представшая перед зелеными глазами, обрела четкость.

— Доброе утро, милая, как ты спала? — сухонькая фигурка присела на краешек кровати.

— Нормально, — хрипло произнесла я и села. Попыталась прислушаться к себе, но создалось впечатление, что внутри все омертвело.

— Пойдем завтракать, — ободряюще улыбнулась Вера Сергеевна.