Даниэль Зеа Рэй - Пробуждение
Кайлин сидела на ступеньках, держась обеими руками за голову. Ее глаза были открыты, но, тем не менее, это был не тот взгляд, что он увидел на обочине дороги. Эти глаза были пустыми и…..источающими страх. Словно ужас наполнял их и некое безумие.
— Кайлин? — тихо позвал он ее, приседая перед ней.
— Тш-ш-ш, — ответила она. — Я уже проснулась. Пол в подвале холодный. Здесь темно. И я голая, почему-то. Ничего не понимаю. Не помню ничего. Нужно включить свет. Вот только как подняться? Ноги не слушаются, в голове стучит. Что со мной? Кто здесь? Здесь кто-то есть? Ответьте! Кто здесь?!
Тело Кайлин согнулось пополам, и горло сдавило судорогой. Она попыталась вздохнуть, но преодолеть спазм, охвативший грудь, была не в состоянии. Ее били ножом в спину. Раз, два, три, четыре… Она потеряла счет. Боль слилась в одно целое, и разум ее погрузился в гул. Голос жертвы слился с ее собственным и стал похож на единый вопль той, которую убили, и той, что переживала ее смерть сейчас.
Гийон ничего не мог понять. Он видел, что ей больно, и схватил ее за плечи, но она продолжала корчиться в муках, обвисая в его руках.
— Сианна! — рявкнул он.
Те двое, что наблюдали за ними со стороны, бросились в разные стороны, призывая на помощь.
Он подхватил Кайлин на руки и через дом понес к главному выходу.
— Сианна! Помоги!
Девушка выбежала из подвала и бросилась к нему. Кайлин без сознания лежала на его руках. Гийон остановился и опустился на колени. Со всех сторон к ним подбежали люди, перешептываясь, спрашивая, чем можно помочь и не понимая, что же все-таки произошло.
Общий гул прервал шумный вдох Кайлин. Глотнув кислород полной грудью, она открыла глаза и в ужасе уставилась на странный обруч Гийона, склонившегося над ней.
Глава 3
"В первый раз я вообще не поняла, что произошло. Это было на похоронах дяди. Мне тогда только исполнилось двенадцать лет. Дядя лежал дома в гробу, и толпа родственников и близких людей собралась, чтобы проводить его в последний путь. Я, вслед за матерью, подошла к гробу и дотронулась до его руки. Я простояла так совсем недолго, а когда отошла, почувствовала странную боль в груди. Я видела лица людей, которых не знала и которые пытались мне помочь. Я понимала, что это происходит не со мной, что это уже было, с дядей, но изменить что-либо или приказать себе не испытывать этого не могла. В двенадцать лет я умерла в первый раз. Ты думаешь, умирать страшно? Нет, самое страшное — это жить в ожидании смерти…"
Из разговора от 06.11.3565
— Твою мать, что это было? — проревел Гийон, потерявший свое пресловутое самообладание.
— Все в порядке, меня можно отпустить, — охрипшим голосом ответила она и попыталась подняться.
Гийон не стал ее удерживать. Он присел рядом и взглянул на ее покачивающееся тело. Сутулая, уставшая, она выглядела все такой же болезненно бледной с непонятным ему обреченным выражением на осунувшемся лице.
Никто в этот момент не назвал бы ее красивой, и Гийон не был исключением. И он знал ответ на вопрос: "почему?" В ней не было жизни. Ее тело, воскрешенное по чьей-то воле и пробужденное ото сна именно в это время, потеряло свою душу. А может, в нем никогда ее и не было? Может, она утратила ее еще в прошлой жизни? Или душа есть, но она никак не может очнуться из забытья? Или сама Кайлин не желает, чтобы кто-нибудь разбудил ее?
Пробуждение… Для нее этот процесс еще не был завершен. Кайлин застряла посередине, между прошлым и будущим, и, в конце концов, должна была выбрать: просыпаться ей или уснуть навсегда.
В его мире такое состояние пробужденных было предвестником "нестабильности". Эти люди были склонны к тяжелым продолжительным депрессиям, расстройствам психики и самоубийству. Последним, обычно, они и заканчивали свой новый путь. Нестабильность была опасным состоянием, и выяви он у нее первые признаки нарушения поведенческих реакций, Гийон обязан был бы сообщить об этом в Центр криогенезации, после чего жизнь этой девушки была бы прервана искусственным путем. Нестабильность — это процесс, который мог перейти в болезнь или пройти бесследно. "Болезнь души" пробужденных в его мире не умели лечить, поэтому жертву просто уничтожали.
Поборники прав человека боролись за отмену этой высшей меры защиты населения от пробужденных, но кроме расширения группы лиц, имеющих право на гражданство, ничего не добились.
— Ее отравили, — прервал его размышления сиплый голосок девушки, стоящей перед ним и нервно заламывающей свои руки.
— Ты уверена?
— Да. Она ничего не помнила и не знала, где находится.
Все окружающие смотрели на даниила четвертого уровня, единственного среди них, достигшего таких высот карьерного роста, и не понимали, о чем он говорит со своей пробужденной.
— Теперь могу я посидеть в машине? — спросила она.
— Да. Подожди меня там.
Он достал из куртки ключи и протянул ей.
Девушка без тени сомнения выхватила блестящий брелок у него из рук, и, не обращая внимания на собравшихся здесь людей, вышла на улицу.
Маркус наткнулся на нее в дверях, и, пропустив вперед, вошел в дом. Вид сидящего на полу Гийона в окружении толпы даниилов, его насторожил.
— Что-то случилось? — спросил он, пробираясь к своему начальнику.
— Кажется к нам в группу попала одна из нейрами.
— Нейрами? У Кайлин дар нейрами?
— Да. Только такого я еще не видел. Да и ты тоже.
— И на что она способна?
— Она способна пережить чужую смерть. В прямом смысле.
— Вот, черт! Нейрами среди пробужденных — это редкость.
Гийон внимательно огляделся и, неожиданно подскочив с места, прорычал:
— Чего собрались? Заняться нечем?
Все тут же разбрелись по сторонам.
— Ено! — позвал робота Гийон.
— Я здесь, — отозвался Ено, выглянув из-за его спины.
— Подними все сохранившиеся архивные материалы по периоду 2035 — 2057 года. Газеты, новости, все, что сможешь, и попробуй найти хоть какое-нибудь описание или упоминание о ней. Невозможно, чтобы девушка с ее способностями прожила свою жизнь незаметно.
— На это уйдет очень много времени.
— А я и не тороплю тебя.
— Как скажешь, Гийон.
— Сианна?
— Я здесь.
— Возьми ее ДНК на анализ. Посмотри, что там с наследственностью. А лучше вообще обследуй ее. Может, найдем причину ее смерти.
— Нужно ее согласие на это.
Гийон вопросительно взглянул на подчиненную:
— Ты что, собралась ей рассказать, зачем обследуешь?
— Нет, но…
— Никаких "но", Сианна. Чтобы отчет лежал у меня на столе через неделю.
