Rein Oberst - Чужой для всех. Книга 2
Вячеслав Михайлович сделал небольшую паузу, осмотрелся. Видя, что Члены Ставки слушают его внимательно, продолжил выступление, уже менее заикаясь.
— Президент Рузвельт, товарищ Сталин, трезвый политик и на данном этапе видит в нас своих союзников. Думаю, он не клюнет на предложения Черчилля. Кроме того, у него есть огромное желание договориться с нами о вступлении в войну с Японией. Чтобы мы своими штыками опрокинули Квантунскую Армию. Для него это сильный сдерживающий фактор. Но, президент Рузвельт, слаб здоровьем. Если с ним что-то случится и от 'демократов' придет Гарри Трумэн, то в этой ситуации можно ждать резкого похолодания союзнических отношений. Поэтому с-с-со счетов сбрасывать опасность нападения на СССР Америки и Англии нельзя. Если товарищ Берия доверяет своим разведчикам и информация в дальнейшем подтвердиться, то надо ухо держать востро. Вот собственно все.
Сталин был удовлетворен ответом Молотова и с усмешкой произнес: — Ты как всегда дипломатичен. Ни нашим, ни вашим. Но мне понравились твои рассуждения. Подготовку Ялтинской конференции возьми на особый контроль. Она будет иметь решающее значение в послевоенном обустройстве мира.
— Понял, товарищ Сталин. Так и поступлю.
— Лаврентий, — Сталин вновь обратился к Берия, который сидел от него за столом по правую руку. — Ты подумал? Можно доверять твоим людям, а тем более этому немцу. Не будет это заранее подготовленной провокацией со стороны разведки Германии? Вот и Клим нервничает? Может Гитлер хочет нас столкнуть лбами, вбить между союзниками клин и таким образом ослабить антигитлеровскую коалицию? Затем воспользоваться моментом и поодиночке нас разбить?
Маршал Ворошилов, услышав свое имя,вздрогнул. Посмотрел на вождя как провинившийся школяр. Он уже сожалел, что не сдержался и подал реплику с места.
— Товарищ Сталин, — вновь заговорил нарком НКВД. — Я доверяю своим людям. Группа прошла испытания на всех стадиях операции и выполнила поставленные задачи. В настоящее время она внедрилась в структуры Генерального штаба Сухопутных Сил Вермахта, тем самым легализовалась. В этом ей помог все тот же подполковник немецкой разведки Ольбрихт.
— А не слишком мы доверились этому Ольбрихту? — не сдавался Сталин. — Не ведет ли он свою игру нам пока неясную? Неужели все из-за этой женщины и девочки он переметнулся на нашу сторону? Не проявляем ли мы здесь близорукость?
Под натиском заданных вопросов, Берия стушевался. Он понял, что Сталин хочет переложить ответственность на него в случае принятия неправильного решения. От напряжения он вспотел, по упитанному, чисто выбритому лицу пошли красные пятна, мелко стали подрагивать пальцы рук. Он подался вперед к столу и чуть оперся об него руками. Пауза затягивалась. Надо было давать ответ товарищу Сталину. В этот момент он вспомнил о полученной после обеда шифрограмме. Агент из Берлина передавал:
'Сведения о переброске трех танковых дивизий с Восточного фронта подтверждаются. Дальнейшая информация возможна после получения твердой гарантии от нас, не проводить наступательных действий в период планируемой операции 'Стража на Рейне'. Возможны переговоры о бескровном продвижении наших войск на территорию Германии.
Альфред.
Донесение не было перепроверено, и он не спешил докладывать его Сталину, но придется.
— Товарищ Сталин!— громко и с нажимом на псевдоним вождя, обратился к Верховному Главнокомандующему Берия, — немец не врет. Он нам благодарен за спасение его женщины и дитя. Но не только чувства благодарности им движут. Он нагло выдвинул новые условия, при которых, возможна дальнейшая совместная работа.
— Что такое, Лаврентий? — Сталин вскинул удивленно брови. — Ты мне ничего об этом не говорил.
— Сегодня после обеда получили донесение из Берлина. Его нужно перепроверить. Не успел вам доложить.
— Так докладывай. Чего ты ждешь?
— В донесении сказано, товарищ Сталин, о том, что немецкий разведчик просит нас воздержаться от наступательных операций на Восточном фронте на период проведения Вермахтом контрнаступления в Арденнах. Для усиления своей группировки войск, участвующей в операции 'Стража на Рейне' они хотят перебросить с нашего фронта три танковые дивизии.
У Сталина расширились глаза от удивления, когда он услышал, о чем просит немецкий разведчик. Он чуть не рассмеялся. — Ну, отмочил твой немец, так отмочил! — Воскликнул удивленный вождь. — Так и просит, чтобы мы не начинали наступление, пока они не разобьет англо-американцев с помощью снятых с Восточного фронта дивизий?
— Да, товарищ Сталин. Это его просьба.
— И он согласен поверить нам под честное слово?
— Выходит так, товарищ Сталин. — Берия тоже заулыбался, видя, как развеселился лидер государства. Улыбались и все Члены Ставки.
  — А что? — глаза Сталина вдруг заискрились каким-то бесовским весельем. — Может и вправду нам позволить немцам передислоцировать несколько танковых дивизий. Союзники наши зазнались, хитрят. Пусть на себе почувствуют увесистый немецкий танковый кулак. Глядишь, в заокеанских головах дури и поубавиться. — Сказав так, Сталин поднялся из-за стола, медленно разжег трубку, раскурил ее. Сделал несколько затяжек. Его глаза попрежнему возбужденно искрились. Подошел к карте боевых действий, не приглашая членов Ставки, которые также поднялись со своих мест, стал рассматривать линию Восточного фронта, разрезавшую Европу с севера до юга.
Просторная комната наполнилась легким ароматным запахом табака папирос 'Герцеговина Флор'. Сталин думал. В зале столовой воцарилась тишина. Маршалы напряженно смотрели на согбенную спину думающего вождя.
— Товарищ Василевский, — Сталин обернулся к столу и обратил свой взор на Начальника Генерального штаба Красной Армии. — Доложите нам вкратце о готовящихся наступательных операциях Красной Армии и сроках их проведения...
  Подойдите к карте, товарищ Василевский. Ви тоже товарищи, идите сюда, — Сталин пригласил Членов Ставки к столу, где были разложены карты боевых действий.
 Маршал Василевский взял указку и стал левее Сталина. К нему подошел Жуков. Берия и Молотов стали по правую руку вождя.
— Товарищ Верховный Главнокомандующий, — обратился Василевский к Сталину, — разрешите докладывать?
— Говорите, товарищ Василевский.
— Анализируя создавшуюся боевую обстановку, Генштаб пришел к выводу, что задача разгрома гитлеровской Германии может быть решена в два последовательных этапа завершающей кампании, — уверенно стал докладывать маршал. — На первом этапе намечено наступление на юге советско-германского фронта силами 2-го и 3-го Украинских фронтов с задачей к 30 декабря выйти к Вене. Угроза разгрома Южного фронта должна будет заставить немцев перебрасывать дополнительные силы за счет войск Западного направления. Это создаст благоприятные условия для развития наступления на Берлинском направлении главных сил советских войск. К началу 1945 года планируется выйти на рубеж нижнего течения Вислы до Бромберга, захватить Познань, овладеть рубежом Бреславль — Парубице — Йиглава — Вена. — Маршал указкой провел линию рубежа. — Это обеспечит проведение второго этапа кампании, в итоге которого Германия должна будет капитулировать, — подчеркнул маршал Василевский и отстранился от карты.
