Бог смерти не любит яблоки - Алиса Чернышова
“Даже не знаю, как относиться к этому. С одной стороны вроде бы и правильный поступок, но с другой…”
“Ага. Эта вечная проблема с отсутствием правильных ответов на некоторые вопросы. Но всё же меня каким-то образом греет, что, когда мы всё же прикончим милую девушку, то за дело, а не только потому, что она родилась в неправильной семье… И остальные фигуранты от Альданы, думаю, из той же категории. Придётся искать и чистить хвосты. Одна радость: этим займутся без нас.”
Танатос промолчал. Обычно он не очень любил ввязываться в поиски врагов нации и прочие сомнительные мероприятия. Но поучаствовать в охоте на людей, которые чуть не убили Ли, он не отказался бы.
“Ладно, — хохотнул Деймос, — скучное в сторону! Вернёмся к вопросу с подарком. Я тут для тебя кое-что припас…”
“Это мне точно прямо сейчас надо?” — зная Деймоса, Танатос с лёким подозрением относился к его подаркам.
“О, поверь-поверь, тебе понравится! Это нашёл очень интересным и очень очаровательным даже я. Несколько драматично, но не мне о таком судить… К тебе тут приходили в гости.”
“Покушение? Ты обещал разбудить!”
“Нет-нет, разве что покушение на эмоциональную стабильность… Ну так что, показывать?”
“Ты долго мне будешь голову морочить? Давай уже сюда свой подарок, иначе, клянусь, у меня вопреки всем ТТХ начнётся от твоей болтовни мигрень.”
“Ну что же, лови!”
Танатос просмотрел “подарок”. Снова и снова, несколько раз подряд, хотя не мог с первого раза не запомнить всё в деталях — спасибо эйдетической памяти.
Но, как оказалось, даже она в некоторых случаях может давать сбой.
Надо отдать должное Деймосу: на этот раз у него хватило совести и терпения промолчать. На самом деле, братец ждал целую минуту, что в его случае практически подвиг. Только шестьдесят четыре секунды спустя он не выдержал повисшей тишины.
“Эй, ты там случаем не впал на радостях в кататонию? — уточнил он небрежно. — Танатос?”
Нет, ну правда…
“Ты никогда не слышал о таком понятии, как личное пространство?”
“Что-то такое когда-то мелькало, но я никогда не вникал… И вообще, должен же я проследить, чтобы у тебя от шока не случился удар?”
“Мы — боги новой эры. У нас не бывает ударов.”
“И это мне рассказывает тот, кто двое суток провалялся пластом после каких-то нанороботов?”
“Двое суток?!”
“А ты как думал? Леди Яблочко уже испереживалась вся, в процессе изобретая для общественности какую-то жутко интересную историю твоего отсутствия — ты то ли к какому-то паломничеству приобщаешься, то ли нечто в этом духе.”
“Какому хоть паломничеству?”
“А я-то каким местом похож на человека, который разбирается в гвадских паломничествах? Вот и сам и спросишь. Она уже на пути сюда, если уж на то пошло.”
Эта новость вызвала у Танатоса крайне смешанные чувства.
“Деймос!”
“Ась?”
“Вот ты у нас сменил кучу любовниц?”
“И прочих заинтересованных личностей, вариативно. Я — бог открытых взглядов и скептически отношусь к гендерным и видовым отличиям.”
“Пусть так, — отмахнулся Танатос. — Избавь меня от подробностей твоей личной жизни, считай, что я слабонервный. Лучше посоветуй, как дать ей понять, что я в полной мере разделяю её эмоции по этому поводу. Как это правильно сказать?”
Деймос даже немного запнулся — очевидно, он ожидал какого-то другого вопроса.
“Слушай, ну ты прямо как спросишь — и хоть стой, хоть прячься. Братец, на всякий случай: опыт у меня, конечно, довольно обширный, но вот к любви он, можешь поверить, никакого отношения не имеет. Совсем. Так что я даже примерно понятия не имею, как это должно работать в нормальной ситуации. Разве что очень теоретически. Может, тебе с Фобосом стоит об этом поболтать? Большой Брат у нас — существо моногамное.”
“Я не стал бы задавать такие вопросы Фобосу, каким бы… моногамным он ни был. И не притворяйся, что не знаешь, почему. А теперь перестань страдать ерундой. Не хочешь советовать, так и скажи.”
“Да я не то чтобы не хочу, просто мой совет тебе не понравится.”
“Набиваешь цену? Я предпочту услышать, что там за совет.”
“Первое: сделай вид, что ничего не слышал.”
“Ты прав, мне уже не нравится.”
“Ну вот, я предупреждал. Но я действительно верю, что так будет лучше. Я практически уверен, что, если всё сделаешь правильно, она рано или поздно сама тебе это всё скажет. В глаза.”
“А правильно — это как?”
“Вот тут уж точно понятия не имею. Скажу тебе больше: если бы существовал рецепт для таких случаев, я бы мог разливать его в баночках. И озолотиться. Не то чтобы я уже не… В общем, не зли меня. Нет рецепта, каждый случай индивидуальный, а ваш так особенно. Единственный совет: целуй её каждый раз, когда хочешь сказать что-то глупое. На себе я не проверял, потому что я никогда не говорю ничего глупого, но тебе может и помочь.”
Нет, он невыносим.
“Спасибо, Деймос. Ты, как всегда, очень полезен!”
“Я знаю. Я ведь совершенство, так?”
— Танатос.
Он тут же открыл глаза, услышав через толщу регенератива её голос.
Кажется, за её голосом он последовал бы куда угодно, когда угодно. И зачем угодно. Что было ужасно… но он бы в жизни от этого не отказался.
Агенор сказал однажды, что очень не хотел бы так любить... Но скорее всего, это должно было звучать не как "не хотел бы", а как "не смог бы".
Танатос тоже порой верил, что не может. Но эта вера рассыпалась вдребезги, когда он смотрел в эти глаза. Он узнал бы её всегда, в любом обличье, под любым небом. Потому что...
-
Потому что ты — моя свобода. Была и будешь.
Потому что, по ту я сторону или по эту, в войне или в мире, раб или высокопоставленный политик, бог новой эры или бесправный лабораторный эксперимент, одна правда про меня неизменна: я тоже всегда…
-
— Танатос? — она очень старательно прятала волнение, но оно всё же прорывалось сквозь маску невозмутимости. — Ты в порядке? Узнаешь меня?
Он не сдержался и фыркнул:
— Этот вопрос можно считать эпиграфом ко всей нашей истории, не считаешь? Ты выглядишь усталой.
