Королевская кровь-12. Вороново сердце. Часть 2 - Ирина Владимировна Котова
И только дети в моем животе щекотали меня изнутри, словно радуясь безобразию, творившемуся вокруг.
Замок был огромным — мы обошли его минут за двадцать, а затем взошли на крыльцо и принялись подниматься наверх. Пять этажей дались мне с трудом, а залезание по железной лестнице в башню — и того тяжелее.
Я, встав на сундук с оружием, положила державу повыше, в выемку в каменной кладке под острой крышей башни, и увидела, как змеи на артефакте быстро-быстро расползлись круглым веером, так, что их головы смотрели во все стороны. Держава, ныне похожая на щит, засияла серебром, и от нее раскрывшимся зонтиком опустился до земли перламутровый купол, повторяя путь, который я проделала вокруг замка.
Я выдохнула, придерживая живот. Здесь, на башне, на противоположной стороне от склада со снарядами, все еще горела масляная лампа, огонь в которой должны были поддерживать артиллеристы, дежурившие у орудия, и я долила масла из масленки, погладила выпорхнувшую навстречу огнептицу — Искру. Повернулась к морю, опять ужаснувшись величине волн. Орудие было направлено в сторону фортов, направо, а слева вдалеке темнела Маль-Серена.
Я присмотрелась: показалось, что она была словно тоже накрыта куполом. Над океаном струился пар, скрывая все, что возможно. Я взглянула в электронный бинокль, стоявший тут же, у орудия, на подставке, но ничего не увидела.
— Андрей Юрьевич, настройте на Маль-Серену, пожалуйста, — попросила я.
Он подкрутил, посмотрел сам — и впервые при мне изумленно выругался. Отступил с потрясенным видом.
И я, взглянув в бинокль, увидела, что остров накрыт щупальцами гигантского существа, похожего на прозрачного водяного осьминога, в теле которого будто горят звезды. У него было множество темных глаз, похожих на омуты, и тысячи щупалец — и, кажется, я видела несколько из них у нашего берега. Не это ли существо защищало нас от океана?
Это выглядело так невероятно, что я потрясла головой. Заторможенно перевела бинокль правее — и тут пар расступился.
В этот момент меня наконец-то накрыло по-настоящему и страхом, и паникой, и ужасом, и смертным предчувствием. Ослабели ноги, я пошатнулась, и чуткий Осокин поддержал меня под руку.
— Все хорошо, Андрей Юрьевич, — сипло сказала я. И снова потянулась к биноклю.
Меня накрыло, потому что я увидела сражающихся так, будто они были на расстоянии вытянутой руки. Но как же невероятно прекрасна и устрашающа была эта картина!
Огромные, ужасающие, быстрые и смертоносные, сражались крылатая женщина, вся голубоватая, прозрачная, и темное шипастое существо, похожее на богомола, бьющее с такой мощью, что от его ударов земля сотрясалась и здесь, а воды взметались к небесам.
Я задержала взгляд на лице Богини-матери, чувствуя стесненность в груди и благоговение. Оно было так прекрасно, что больно было смотреть — а на морду ее противника невозможно было смотреть без ужаса, но и она притягивала.
«А ведь мой небесный отец тоже где-то сражается сейчас».
Я выдохнула и поняла, что я сейчас сделаю, когда спущусь вниз. Я помогу ему молитвой. Раз уж в остальном от меня толка нет.
— Нужно идти, Марина Михайловна, — твердо сказал Осокин. — Щит — это хорошо, но выдержит ли он бога?
— Сейчас, — отозвалась я, снова переводя бинокль на Маль-Серену. И изумленно выдохнула.
— Да что там происходит?
* * *
Тень-кузнечик долетела до океана за пару десятков минут и остановилась, наблюдая бой своего божественного господина и местной богини, поднимающейся из океана, являющейся его сутью и воплощением. Она скользила по глади, как луч света, она рассыпалась струями воды и в тот же момент поднималась за спиной Девира, она взлетала на крыльях в небеса, чтобы обрушить на огненного противника мощнейшие удары своих клинков, а волосы ее длиной до пят обвивали его, цепляли за ноги, хватали за руки — Девир-богомол, не в состоянии коснуться воды, висел в воздухе и жег их огненными плетьми, произрастающими из двух чаш-черепов, которые он держал в руках, сек лапами-лезвиями. Он был стар и хитер, он был устойчив и опытен и не рвался в бой, как Нерва, — оттого изматывал противницу и старался выдавить богиню на сушу.
Ближайшей сушей был остров, укрытый как куполом щупальцами гигантского существа — оно, прозрачное, водяное, было подобно самой тени. Но если оно являлось средоточием сути своей стихии, то тень была отражением бога, появившимся от его мощи при взгляде в самого себя, — так велика была его мощь, что смогла породить отражение, аватар-помощника.
И это существо, прикрывающее остров, то и дело стреляло гигантскими, размером с русла самых больших рек, щупальцами в сторону Девира. Такой силы были эти броски, что на доспехах бога появлялись вмятины и сколы, а сам Девир отступал на шаг назад.
Не раз и не два пытался он, обратив огненную плеть в копье, метнуть его, пронзив водяное существо, но успевала богиня выставить щит или текучее крыло, или потушить копье столбом воды, поднявшимся в рост бога.
От такого движения вод прибрежные земли должны были бы быть затоплены на много-много дней пути вглубь, но тень видела едва заметную мерцающую сеть, идущую по воде и сдерживающую ее, как масло сдерживает шторм. Гигантские волны вставали в рост тени у берегов… и отступали обратно, словно уткнувшись в невидимую стену.
Макушка водяного существа была окрашена в красный, и тень, приблизившись, увидела, что там стоит женщина в белой одежде, которая то и дело прикладывает кровоточащие руки к прозрачной коже существа.
Тень вытянула лапу, создавая копье-серп, и, подлетев к месту сражения, улучив момент, отсекла одно из гигантских щупалец. Затем — другое.
Существо заревело. Зашипел одобрительно Девир, нанося удар, а богиня-вода пошатнулась, принимая плеть на щит.
Тень ускользнула от удара нескольких щупалец, завертелась, отвлекая внимание на себя, и отрезала еще одно.
* * *
Ив-Таласиос ревел и хлестал щупальцами по юркой полупрозрачной инсектоидной тени — высотой чуть ниже него, она вилась вокруг, раня и отвлекая от помощи богине.
Царица Иппоталия вдохнула свежий соленый ветер, смешанный с запахом каленого камня и горячей хитиновой плоти, и соскользнула с гигантской башки старейшего из октомарисов, как с высоченной, с три небоскреба ростом горки.
Соскользнула в неспокойную воду: волна-гора подхватила ее, опустила под поверхность, а вынырнув, Иппоталия сунула два пальца в рот и оглушительно свистнула. Когда Аргентрил с боевым фырканьем появился рядом, такой огромный, что она
