Тень заговора - Злата Иволга
Вильгельмина застыла с открытым ртом.
— Но как же так? — только и смогла произнести она.
Сокол доклевывал последние крошки, а принцесса не двигалась с места. После того разговора с генералиссимусом она устроила две сцены с пинанием мебели и хлопаньем дверьми. Но ускакать в лес на Шатци ей не позволили. Она могла только сидеть в конюшне, кормить своего любимца яблоками и жаловаться ему. Внезапно навалились воспоминания: лицо матери до мельчайших деталей, ее платья, прическа, сжатые губы, когда она бывала чем-нибудь недовольна. И самое главное, почему-то врезавшееся в память — ее величественная неспешная и тяжелая походка. Вильгельмина поймала себя на том, что прислушивается — а не слышны ли шаги матери. И тут же понимала, что больше никогда их не услышит, и к горлу подступали пока еще тихие рыдания. «Это еще что, — говорила мать. — Вот у твоей бабушки была походка, как у утки. Она переваливалась с ноги на ногу. Но смеяться не отваживался никто, даже ее любимый Зигмунд Корф». Вильгельмина бабушку не помнила, знала только, что ее саму назвали в честь старой королевы. Да она вообще ничего и никого не помнила и не знала. Ни деда-принца, ни достопамятного Зигмунда Корфа, ни собственного отца. Погиб от заклинания мага-предателя. Пожертвовал жизнью ради спасения наследницы. Словно строчка из лекций учителей истории. Впрочем, их Вильгельмина тоже слушала невнимательно.
— Шатци, пни меня копытом, чтобы я не была такой идиоткой, — всхлипнула Вильгельмина, прижимаясь к гриве коня. Тот фыркнул и переступил с ноги на ногу.
Взаперти пришлось сидеть долго. Короткие пешие прогулки по маленькому саду и наблюдения за летающим соколом стали для принцессы дороже всего на свете. Такой счастливой она себя не чувствовала даже на самой шумной и удачной охоте. Вильгельмина пыталась настоять на выезде в лес на Шатци, которого теперь проминал кто-то из слуг, но получила от генералиссимуса резкий отказ.
— Это невыносимо! — пыталась ругаться она. — Вы подняли меня рано из постели, вытащили силком из дворца, привезли в эту глушь и держите, как преступницу в тюрьме! Я ваша принцесса, в конце концов! — и она громко грохнула поднос об пол.
— Королева, — тихо и устало сказал генералиссимус. — И если понадобиться связать вас, чтобы вы дожили до коронации и спокойно сели на трон, я сделаю это.
Вильгельмина смогла только не царственно открыть и закрыть рот.
В другой раз она не стала кричать. Генералиссимус седлал коня во дворе, и Вильгельмина вышла проводить его.
— Я смогу попрощаться с матерью?
— Вряд ли. Вас не будет на похоронах, — генералиссимус вскочил в седло.
Принцесса схватила поводья и едва не зарычала. Но это был первый раз, когда ей удалось сдержаться.
— Вы снова скажете, что боитесь за меня? Неужели вы считаете меня совершенно никчемной, не способной постоять за себя?
— Я не имею привычки нарушать обещания. Тем более те, что они даны умирающему.
Вильгельмина нервно рассмеялась.
— А свадьба? Вы притащите принца Джордано прямо сюда? Вместе с тусарским двором?
— Всему свое время. Вы не волнуйтесь, мы обо всем позаботимся. — И генералиссимус тепло и отечески улыбнулся ей. И это было невыносимо. Она не кронпринцесса Илеханда и тем более не королева, она обычная кукла. Сунули в коробку — так надо, когда придет время, вытащат. А сама кукла думать, а тем более править не может, где это видано. И на троне без посторонней помощи не усидит. Мало ли — ножки не под тем углом согнутся. И корона в угол закатится.
— Вот так-то, Бюшель, — сказала Вильгельмина соколу. — Ты хотя бы сам себе пропитание добыть можешь, дружок. Предложу-ка я генералиссимусу тебя на трон посадить. И отречение в твою пользу подпишу.
Сокол усердно чистил перья. Его не занимали блестящие перспективы.
Герцогство Морская Длань, Илеханд
Давно Зигфрид не видел, как люди так упорно отводят глаза. Пожалуй, последний раз такое было еще при Конраде, когда он принимал власть после смерти отца. Тогда старый капитан флагманского корабля волновался от благодарности, принимая отставку и щедрое вознаграждение, которое давно заслужил. А последним отводил глаза Алберт Ротман, когда сообщал Зигфриду о том, что Конрад упал за борт. Смерть Хозяина Морской Длани на его же флагманском корабле вывела из равновесия молодого капитана. Зигфрид хотел оставить его при себе и не менять флагман, но обстоятельства не позволили. Зигфрид отправил «Злую скумбрию» в свободное плаванье, и капитан Ротман его понял.
Хозяин Морской Длани заставил себя перестать думать о прошлом и сосредоточиться на рассказе Манфреда, который путался в словах и отводил глаза одновременно. Он как раз погрузился в воспоминания.
В тот пасмурный день дети шумно возились во дворе, а их отец сидел немного поодаль, изредка разговаривая со своим гостем, Магистром Шестой Башни. Зигмунд переживал потерю своей жены, хотя изо всех сил старался скрыть это. Особенно угрюм он становился, когда с неба уходило солнце. Тучи на небе и ветер напоминали ему день, когда он встретил Эсмахан.
— Хорошо у вас тут, — заметил магистр. — Тихо, и воздух просто целебный.
— Тихо? Эти разбойники не дают мне покоя днем и ночью, — фыркнул Зигмунд Корф, кивая подбородком на детей.
— Ну, когда-нибудь они устают и спят, — рассмеялся маг. — Который из них старший?
— Вон тот, с цветом волос, как у Эсмахан. — Последнюю часть фразы Зигмунд произнес тихо, и Магистр неловко заерзал на скамейке.
Мальчики что-то не поделили, поссорились и принялись колотить друг друга. Один из них, вырвавшись из неласковых братских объятий, поскользнулся, шлепнулся в грязь и заревел. Когда отец поднял его, оказалось, что мальчик вывихнул руку.
— Ох, доведете вы меня когда-нибудь…
— Я не виноват, — заныл старший.
— Позвольте мне, милорд, — подошел Магистр. Его чуткие пальцы коснулись больного места. — Сейчас все будет в порядке… буквально пару минут и все… — Маг зажмурился, а когда закончил, то голос его почему-то дрожал. — Вот, теперь должно быть лучше.
— Я тоже хочу. — Старший мальчик, наследник Морской Длани, заворожено и восхищенно смотрел на мага.
— Какие глупости, Конрад, с тобой же все в порядке. — Зигмунд потрепал его по макушке. — Идите, играйте дальше, только постарайтесь без драк.
— Что случилось, Андреас? — спросил Хозяин Морской Длани, когда они снова уселись на скамье.
— Вы проверяли когда-нибудь своих сыновей на наличие дара? — выдержав небольшую паузу, вопросом ответил Магистр.
— Зачем? — поднял бровь Зигмунд.
— Я вас понимаю, однако должен сказать, что ваш старший никогда бы и не отправился в Башню, а вот младший…
— Зигфрид? Что вы там усмотрели? — нахмурился Хозяин.
— Это очевидно. — Андреас посмотрел ему в глаза.
— Давайте обойдемся без загадок.
