Стефани Майер - Сумерки (пер. Аделаиды Рич)

Оказалось, что там уже все было готово. Эдвард и Эмметт собрались в дорогу, на плече Эмметта болтался тяжелый на вид рюкзак. Карлайл протянул Эсме какой-то небольшой предмет, затем обернулся к Элис и дал ей такой же — это оказался серебристого цвета мобильник.

— Эсме и Розали поедут на твоем пикапе, — сообщил он мне, проходя мимо. Я кивнула и с опаской покосилась на Розали. Та гневно и возмущенно смотрела на Карлайла.

— Элис, Джаспер — «Мерседес» ваш. На юге вам понадобятся тонированные стекла.

Они тоже кивнули.

— Мы берем джип.

Я поразилась тому, что Карлайл едет с Эдвардом. Внезапно меня пронзил страх — я осознала, что они трое составляют силовую группу.

— Элис, — спросил Карлайл. — Они клюнут?

Все взгляды обратились к ней, а она закрыла глаза и застыла, как камень.

Наконец, она посмотрела на нас.

— Он пойдет за вами. Женщина — за пикапом. После этого мы сможем уехать.

Ее голос прозвучал уверенно.

— Пошли.

Карлайл направился к выходу.

Но Эдвард в один миг оказался рядом со мной. Он схватил меня в железные объятия и крепко прижал к себе. Казалось, он не замечал никого вокруг, когда поднял меня в воздух, чтобы наши лица оказались рядом. На долю секунды я почувствовала его жадный ледяной поцелуй, а затем он сразу отпустил меня. Взяв мое лицо в ладони, он посмотрел на меня обжигающим взглядом.

Когда он отвернулся, его глаза были пустыми, странно мертвыми.

Все трое вышли.

Мы остались стоять, и никто не смотрел на меня, потому что по моему лицу потоком лились слезы. В молчании медленно тянулось время, как вдруг телефон Эсме завибрировал в ее руке. Молниеносным движением она поднесла его к уху.

— Пора, — сказала она. Розали гордо вышла за дверь, даже не взглянув на меня, но Эсме остановилась, чтобы на миг коснуться моей щеки.

— Береги себя, — ее шепот повис в воздухе, когда они выскользнули наружу. Я услышала, как с оглушительным ревом завелся мотор пикапа, а затем звук медленно стих.

Джаспер и Элис ждали. Вдруг телефон Элис оказался возле ее уха прежде, чем успел зазвонить.

— Эдвард говорит, что женщина следует за Эсме. Пойду возьму машину.

Она исчезла в темноте точно так же, как Эдвард чуть раньше.

Джаспер и я посмотрели друг на друга. Он стоял наискосок от меня через холл — очевидно, из осторожности.

— Знаешь, ты ошибаешься, — вдруг совершенно спокойно сказал он.

— Что? — воскликнула я.

— Я чувствую сейчас то же, что и ты. Так вот — ты стоишь того.

— Нет, — пробормотала я. — Если с ними что-нибудь случится, то все будет зря.

— Ты ошибаешься, — повторил он и по-доброму улыбнулся мне.

Я не слышала ни звука, но вдруг в холле появилась Элис. Протянув ко мне руки, она подошла ближе.

— Можно?

— Ты первая, кто сегодня спрашивает разрешения, — криво улыбнулась я.

Ее тонкие и нежные руки подняли меня так же легко, как внушительные руки Эмметта. Она склонилась надо мной, прикрывая телом от возможной опасности, и мы вылетели за дверь, оставляя позади яркие огни дома Калленов.

Проснувшись, я никак не могла понять, что со мной и на каком я свете. Мысли с трудом выкарабкались из липких сетей ночных кошмаров. Дольше обычного мне пришлось прислушиваться к себе, чтобы прорваться в реальность.

Интерьер комнаты был совершенно безликим — такие встречаются только в отелях. Прикроватные настольные лампы, привинченные к тумбочкам, длинные драпированные шторы из той же ткани, что покрывала на кроватях, и характерные акварельные репродукции на стенах выдавали это место с головой.

Я старалась вспомнить, как сюда попала, но поначалу ничего не приходило на ум.

Я помнила элегантный черный автомобиль, окна которого были затонированы сильнее, чем у представительского лимузина. Двигатель работал почти неслышно, хотя мы неслись по ночному шоссе со скоростью под двести километров в час.

Я помнила, как Элис сидела рядом со мной на темном кожаном сидении. Каким-то образом к концу этой долгой ночи моя голова оказалась на ее каменном плече. Моя близость совсем не была ей в тягость, прикосновение ее твердого холодного тела странным образом успокаивало меня. Весь перед ее хлопковой рубашки был мокрым от моих слез. Они текли не переставая до тех пор, пока в моих покрасневших воспаленных глазах оставалась хоть капля влаги.

Сон упорно бежал от меня. Зудящие, словно присыпанные песком веки никак не могли сомкнуться, хотя ночь уже кончилась, и над низкими горами где-то в Калифорнии занимался рассвет. Серый свет, заливающий безоблачное небо, ранил мои глаза. Но стоило мне их закрыть, как в голове будто наяву начинали мелькать яркие немые образы. Опрокинутое лицо Чарли — жуткий оскал Эдварда — презрительное лицо Розали — острый взгляд ищейки — мертвые глаза Эдварда, когда он целовал меня в последний раз… Невозможно было это выдержать. Поэтому я боролась с усталостью и наблюдала все сильнее разгоравшийся восход.

Я не спала, когда мы миновали узкий горный перевал. Солнце, отражаясь от черепичных крыш Солнечной Долины, теперь смотрело нам в спину. Мы за один день проделали путь, на который у обычных путешественников уходит дня три, но у меня не было сил даже удивиться. Я тупо смотрела на уходящую вдаль широкую плоскую равнину. Вот и Финикс — пальмы, низкорослые кусты креозота, беспорядочные пересечения автострад, зеленые ленты полей для гольфа и бирюзовые пятна бассейнов; все это затянуто тонкой пеленой смога и окружено невысоким каменистыми пиками, которые и горами-то не назовешь.

Острые тени пальм пересекали шоссе — странно, но я помнила их более густыми и широкими. А оказалось, тут совсем негде спрятаться. Ярко освещенное, открытое плотно дороги выглядело вполне радушно, но я не ощущала облегчения, не чувствовала, что вернулась домой.

— Где дорога в аэропорт, Белла? — спросил меня Джаспер, и я вздрогнула всем телом, хотя его голос прозвучал мягко и спокойно. Это был первый звук, помимо негромкого урчания двигателя, нарушивший долгое молчание прошедшей ночи.

— Оставайся на 1-10, — автоматически ответила я. — Мы проедем мимо него.

Мой мозг медленно стряхнул сонное оцепенение.

— Мы куда-то летим? — спросила я Элис.

— Нет, но неплохо быть где-то рядом с аэропортом, просто на всякий случай.

Я помнила, как мы выехали на объездную дорогу… но не помнила, как мы оттуда свернули. Должно быть, примерно тогда я и уснула.

Теперь я смогла поймать смутное воспоминание о том, как в густых сумерках мы выходили из машины: моя рука на плече Элис, она крепко держит меня за талию и тащит куда-то сквозь сухую теплую тень, а я ковыляю за ней на заплетающихся ногах.