Солнце Мирлеи - D. Scriptor
— Я сама. Передам, — Кора нахмурилась, но в следующую секунду ее лицо разгладилось. Подумать только, помощь пришла, откуда не ждали.
Милета одна большая семья, и Коралина окончательно осознала это именно сейчас, когда в минуту опасности недруг протянул руку помощи. Она теперь даже не была уверена, была ли Камила недругом с самого начала, ведь гораздо страшнее те, кто похищают мужчин и намеренно рушат идеальную систему, чем обиженная женщина, оступившаяся и решившая отыгрываться на более слабом… Сейчас Кора готова была поверить, что Камила таким образом собиралась заслужить искупление, и она самолично отпустит ей все грехи, если только Талий вернется домой в целости. Когда. Правильно — когда вернется.
Через час написала Агнесс и выразила свои соболезнования. Позвонила мама и извинилась за отца. Заверила, что все будет хорошо и даже пообещала любую помощь, которая только потребуется — у Экаты Дэм-Новы свои связи на Дукруте. Кора отказалась, но поблагодарила, потому что на негатив сил у нее не осталось. Бабушка по очереди с Рэйном дежурили в кабинете моревы, где обосновалась Коралина, способная только на ожидание. Сейчас все в руках Камилы, отряда Ольтерны и моревы. Путешественница по мирам сейчас ничего сделать не в силах, как бы пафосно не звучали вышесказанные слова.
Ближе к утру после бессонной ночи Коралине удалось задремать, сложив голову на колени Рэйна, и сон был зыбким и беспокойным. Голоса сменялись криками, и от них разбивалось сердце. Кто-то шептал, умолял о пощаде, скуля от боли, но Кора не могла проснуться, утянутая в сети собственного подсознания, словно маленькая безвольная рыбка. Кажется, она ворочалась, потому что сквозь сон чувствовала осторожные поглаживания по голове и чей-то приглушенный голос, словно колыбельная. Он сталкивался с тревожным шепотом и криками, даруя глотки воздуха. Коралина знала, что это был Рэйн. Единственный, кого она сейчас готова была подпустить к себе достаточно близко.
Она проснулась от первых лучей солнца, коснувшихся ее лица, и тихой беседы, которая происходила чуть в стороне. Кора открыла глаза и увидела спящего Рэйна, его голова была откинута на спинку дивана, а на креслах чуть поодаль сидели бабушка и морева, о чем-то напряженно переговариваясь.
— Столько времени прошло, Софита, а ты до сих пор ведешь себя, как девчонка, — Мартина сжала пальцами переносицу, недовольно поджав губы.
— Девчонка? — тирра горько усмехнулась, чуть отвернувшись. — Помнится, именно ты проявила мягкосердие к тем монстрам с Ирнекана, подставив под удар всех нас.
— Вторую волну поставок быстро удалось пресечь, — морева заискивающе посмотрела на старую подругу.
— Но какой ценой? — Софита болезненно скривилась, протяжно выдохнув. — Тэф чуть не погиб. Я молчу об Ольтерне, которая едва выбралась с Ирнекана, куда ты ее отправила!
— До сих пор не зовешь ее по имени? — Мартина дернула уголком губ, а бабушка фыркнула. — Это было почти три мока назад. Три мока, Софита! А ты просто уничтожила мирный договор с Ирнеканом и бросила нас! Мы всегда были втроем, мы были подругами.
— Пока ты все не испортила. Отношения с союзниками тебе всегда были важнее Милеты, — Софита скрестила на груди руки.
— Я просто хотела избежать войны, — морева грустно качнула головой.
— А теперь она неизбежна. Если, конечно, вам не удастся выкрутиться, — Коралина зажмурилась, потому что бабушка неожиданно посмотрела на нее. — Кора вся в мать, такая же смелая и безрассудная. Она не станет осторожничать, потому что ставит любовь превыше безопасности.
— Ей помогут. Я лично буду контролировать операцию, — Мартина прикрыла глаза. — Все пройдет хорошо.
— Хочу в это верить, — Софита замолчала на пару секунд, а потом улыбнулась. — После ухода Экаты я ждала, когда у нее родится ребенок. Я верила, что он захочет приехать на Милету, и тогда, может быть, я бы смогла вернуть свою семью, — в голосе проскользнула боль. — Кто бы знал, что Коралина сама с этим прекрасно справится.
— Она смелая, — морева кивнула.
— Она похожа на нас, — Софита задумалась. — Мы обе знаем, что значит терять.
Женщины посмотрели друг на друга, и в их одинаковых в эту секунду взглядах вспыхнула непередаваемая скорбь, подкрепленная чем-то еще, более сильным. Мартина неожиданно всхлипнула, шумно втянув носом, а потом в порыве схватила Софиту за руку, едва ли не падая перед нею на колени.
— Я виновата! Я виновата в смерти Коралана, очень виновата! Это я отдала приказ об освобождении тех ублюдков с Ирнекана! Я допустила то, чтобы именно он был в тот день на службе, и виновата, что Коралан был убит во время теракта! Я… все я… Но ты потеряла брата, Софита, а я потеряла мужа, и это… тоже очень больно.
Коралина могла поклясться, что в этот момент просто перестала дышать. Она не думала, что Мартина по сути своей является ей двоюродной бабушкой, куда больше ее заботило то, что по щекам Софиты поползли слезы, такие скупые и застарелые, словно высохли еще внутри, и сейчас выкатывались с трудом, выражая всю боль от старой трагедии, от смерти человека, которого нет вот уже почти тридцать лет. Они обе прекрасно знают, что значит терять любимого человека, мужчину, которого обязаны были защитить.
— Коралан бы расстроился, если бы узнал, что мы в ссоре, — неожиданно заметила Софита, даже не собираясь стирать с щек слезы. Она улыбнулась, но эта улыбка больше напоминала маску скорби.
— Расстроился бы, — эхом повторила Мартина, продолжая держать ее за руку. — И я сожалею, что тогда не смогла принять верное решение. Я очень сожалею. Прости меня, — морева тоже всхлипнула, отвернувшись.
— Я простила тебя, Марти, уже очень давно, — прошептала Софита так тихо, что Коралина едва ее расслышала.
Кабинет погрузился в тишину, которую разбавлял лишь шорох ветра, пробравшегося сюда через раскрытое окно. Насколько девушка могла судить, сейчас было не больше девяти утра, а это значит, что отправляться на космодром им нужно будет через два часа. Наска вчера потрудился объяснить, что до Дукрута на новейшем корабле лететь не больше шести топов, но до этого будет бесконечно много процедур, которые нужно будет пройти заранее.
Коралина пару секунд полежала с закрытыми глазами, а потом все-таки решилась подать признаки жизни, чтобы не шокировать притихших женщин очень уж сильно. Ей казалось странным, что об упомянутом теракте никто в Мирлее не говорит, хотя об убийстве семьи Рэйна знают больше,
