От всего сердца - Илона Эндрюс
На экранах появился рейтинг Никати. Его люди были счастливы и сыты, а численность населения была высокой, но его технический результат отставал от других участников. Его армия, хотя и многочисленная, была вооружена устаревшим оружием, а его культура была слишком однородной. Его нация была в застое.
Когда Никати играл в шахматы с Косандионом, он накопил свои ресурсы, а затем атаковал, развязав цепочку атак и расставив ловушки по всей шахматной доске. К тому времени, как Косандион отразит одну атаку, следующая уже была на подходе. Калдения была права. Тайный принц намеренно проиграл игру.
— Еще сто лет, и он будет побежден, — пробормотал Дагоркун.
— Или нет, — сказала Карат. — Пока у человека есть прочный фундамент, нация не падет.
— Эволюционируй или умри, леди Карат, — сказал Дагоркун с бесстрастным лицом. — Но вы должны упорствовать в своей ксенофобии. Чем дольше Анократия остается закрытой нацией, тем лучше для Орды.
— Что так? — Карат сверкнула клыками.
Дагоркун откинулся назад с задумчивым выражением на лице.
— Однажды Анократия проснется, выглянет из своего собственного пупка и увидит знамена Орды со всех сторон. Ммм, я живу ради этого дня.
— Не беспокойтесь, заместитель хана. В тот день вы увидите меня с мечом на пороге вашего дома.
— Дети, вы двое можете помолчать? — огрызнулась Калдения.
— Вы вели себя достойно и уверенно, — произнес Косандион. — Для нас поистине большая честь быть удостоенными вашего присутствия. С большим сожалением Доминион должен попрощаться с вами.
— Для меня это было привилегией, — сказал Никати. — Я был согрет светом Доминиона, и я буду хранить память о нем в глубине моего сердца.
Калдения повернулась и посмотрела на меня.
— Я же говорила.
Косандион кивнул.
— Чего вы просите у Доминиона?
Никати поднял голову.
— Двадцать семь лет назад король Кролли занимал трон Восточной Гахеи. Его предали. Его дядя, Толити, восстал против него, привел войска в Хрустальный дворец и убил королевскую семью. Он заявил права на трон и начал кровавое царствование террора и репрессий.
Типично. В королевствах Гахеи родословные играли с тронами как под музыку со стульями, и тот, кто не успевал занять место, когда музыка прекращалась, обычно умирал.
— Два человека избежали той резни, — продолжил Никати. — Первым был племянник короля, младший сын его второго брата. Ему было всего два года. Мальчик был тайно вывезен одним из повстанцев, что был предан королю.
И я точно знала, кем был этот мальчик.
— Вторым был Артоннда, третий консорт короля. Ему было доверено бесценное сокровище королевской линии. Гнев Огня, оружие и корона, генетически связанная с линией Кролли. Когда Его Величество понял, что дворец потерян, он сорвал Гнев со своей головы, отдал его своему консорту и втолкнул Артоннда в спасательный челнок, приказав ему любой ценой сохранить корону. Его Величество остался со своей семьей, в то время как Артоннда сбежал в Доминион. Там он предложил корону Суверену в обмен на убежище.
На арене стало так тихо, что можно было услышать падение булавки.
Раздался голос Никати.
— Сегодня я прошу Доминиона вернуть мне Гнев Огня.
Тишина растянулась на долгий, мучительный вдох.
— Ваша просьба удовлетворена, — объявил Суверен. Ресвен поднялся, держа в руках резную деревянную шкатулку.
Шон создал лестницу между сценой и тронным утесом. Никати поднялся по лестнице, каждый шаг был решительным заявлением. Ресвен пошел ему навстречу.
Экраны увеличили изображение, фиксируя каждое движение в мельчайших деталях.
Никати открыл шкатулку и достал корону. Это был изящный полумесяц из светлого металла, две руки из переплетенных металлических ветвей с тонкими листьями, соединенные сзади тонкой цепочкой. В середине, где ветви сходились на лбу владельца, большой драгоценный камень сверкал белым огнем. Что-то, что один из высших эльфов Толкиена, возможно, видел во сне.
Никати осторожно поднял корону перед собой и посмотрел на нее.
— Почему он колеблется? — пробормотала Карат.
— Она убьет самозванца, — сказала Калдения. — Гнев Огня примет его, только если он принадлежит роду.
Кульминацией всей жизни Никати стал этот момент. Если бы я была там, наверху, стоя с короной семьи, которую я никогда не держала в своих руках, я бы задалась вопросом, лгали ли мне все это время люди, которые меня вырастили. Повтора не будет.
Никати глубоко вздохнул и надел корону на голову.
Драгоценный камень вспыхнул красным, будто в его недрах извергся миниатюрный вулкан. Тело Никати дернулось назад, застыв. Его руки согнулись, ладони сжались в кулаки. Он поднял голову к небу и закричал, его глаза сверкали огнем драгоценных камней.
Волна магии вырвалась из него, прямо вверх, как поднятое знамя, настолько сильная, что у меня застучали зубы.
«Гертруда Хант» дрожала, содрогаясь. Я воткнула посох в пол и направила магию по гостинице, давая ей успокоение.
Столб пылающего огня охватил Никати, гудя, как высоковольтный провод. Он кричал, его лицо было искажено маской боли, но не было слышно ни звука.
Я напряглась, вращая свою силу вокруг него, пытаясь минимизировать воздействие.
Магия мигнула и исчезла. Никати споткнулся, внезапно высвободился, поймал себя и поднял голову.
Драгоценный камень приобрел насыщенный янтарный цвет, переливающийся более глубокими оттенками золотисто-коричневого. Точный цвет глаз Никати.
Белое одеяние соскользнуло с тела принца, обнажив под ним светлые боевые доспехи.
— Доминион приветствует Изаротт, — сказал Суверен.
Таким образом, Косандион только что официально признал его правителем Восточной Гахеи. Будет война.
Никати открыл рот. От него исходила магия, шепот сдерживаемой силы.
— Изаротт приветствует Доминион.
Он повернулся и спустился по лестнице. Делегация гахеев поднялась как один и последовала за ним вниз по пандусу из своей секции, через мост к порталу. Еще несколько вдохов, и они исчезли.
— Мы сделаем небольшой перерыв! — объявил Гастон.
— НА ПЯТОМ МЕСТЕ, ЗАНЯВ ВТОРОЕ МЕСТО С НАИМЕНЬШИМ РЕЗУЛЬТАТОМ, — сказал ГАСТОН, — … Леди Бестата из Дома Меер.
На экранах появились баллы Бестаты. Сила ее армии была выше всяких похвал по сравнению с Никати. Ее рыцари были хорошо обучены и дисциплинированы, ее лучники имели технологически продвинутое оружие, а ее крепости были чудом военной инженерии. Но за все это пришлось заплатить. Ее население было грамотным и хорошо разбиралось в математике, но искусство и гуманитарные науки практически отсутствовали. Она вложила в религию минимум средств, что каким-то образом привело к отставанию медицины и уменьшению продолжительности жизни. Ее экономика была в стагнации. Ее население было дисциплинированным и патриотичным, но они не были счастливы.
Я реально думала, что она должна была набрать больше очков, учитывая, что она явно выигрывала войну у Амфи, но Доминион, должно быть, придавал большое значение качеству жизни.
Бестата
