Когда землю укроет снег - Татьяна Юрьевна Серганова
— Ты против?
Замялся, отвел взгляд и прикусил губу, словно боялся спросить или сказать. Я мягко провела по его руке, давая понять, что готова ответить на любой вопрос.
— Мам, когда у вас появятся собственные дети… ты будешь меня любить? — буквально выпалил он и затаил дыхание, ожидая моего ответа, как приговора.
Сердце невольно сжалось, и я потянулась к сыну, прижимая к себе и целуя в макушку.
— Я буду всегда тебя любить. Что бы ни случилось. Даже если у меня будет еще десять детей, это ничего не изменит. Ты мой первенец, моя радость и моя жизнь. Я всегда буду любить тебя. Слышишь? Всегда.
И сразу почувствовала, как расслабилось его тело, как он обмяк и тихо вздохнул, крепко обнимая в ответ.
— А я могу называть его папой? — спустя пару мгновений произнес Киан.
Слезы поднялись удушливой волной, перекрывая доступ воздуха, и я зажмурилась на мгновение.
— А ты хочешь?
Киан отстранился и сел рядом со мной. Его голубые глаза лихорадочно блестели.
— Не знаю. У меня никогда не было папы… Это, наверное, здорово.
— Думаю, тебе понравится. Но об этом ты должен поговорить с ним сам. Без меня. Как мужчина с мужчиной, — я ласково улыбнулась ему и щелкнула по носику.
— Хорошо. Ой, я забыл, — вскочил он и начал слезать с кровати.
— Что забыл?
— Дядя Ирбис просил сообщить, когда ты проснешься. Я побегу.
— Только осторожнее. Смотри не упади, — только и успела крикнуть ему вдогонку.
После чего откинулась на подушки, глядя перед собой.
Боль внизу живота стала сильнее, напоминая о себе.
В какой-то момент я даже пожалела о том, что ребенка нет. Да, мы еще не были готовы к этому, знакомы всего ничего. Но теперь мысль о беременности не казалась такой ужасной. Наоборот, от нее теплело в груди.
Надо было встать и привести себя в порядок, но сил не было.
Погруженная в мысли, я пропустила момент появления Ксандера.
— Миа?
Резко вскинув голову, я увидела барса, что стоял в дверном проеме и внимательно меня разглядывал, сложив руки на груди. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.
— Привет, — улыбнулась в ответ.
— Я вот думаю, прибить тебя или обнять? — сухо произнес тот.
— Даже не знаю. Может, поцеловать?
Хмыкнул и подошел ближе, присаживаясь на кровать и беря мою ладонь в свои руки.
— Как же ты меня напугала, — и мягко поцеловал пальцы.
— Прости, — я выпрямилась, другой рукой проводя по пепельным волосам. — Я не хотела. А где Киан?
— У себя в комнате, играет… Ты хоть понимаешь, что сделала? — взгляд серых глаз словно пронизывал насквозь.
— Да, — кивнула в ответ. Понимала и не пожалела ни на секунду. То, что легко пришло, так же легко исчезло из моей жизни. — Они ушли?
— Ушли, — кивнул Ксандер и вздохнул. — Ты сама лично освободила древних монстров. Отказалась от власти, силы и могущества. И ни капли не сожалеешь?
— Нет. Глупо?
Он нахмурился, обдумывая, что ответить.
— Это тебе решать, глупо или нет.
— Помогло?
Перевертыш достал из кармана крохотный прозрачный флакончик с искрящейся жидкостью и передал мне.
— Что это? — теперь я недоуменно нахмурилась, проведя большим пальцем по стеклу.
— Слезы хейдов.
— Что? Но ведь ты должен был отдать магам.
Я уже порывалась встать и броситься бегом вниз.
— Не паникуй, я все уже отдал, — остановил меня он и приобнял за плечи. — Для зелья нужна была всего одна. Остальное по праву принадлежит тебе.
— Слезы хейдов, — пробормотала и вновь взглянула на флакон. — Сколько же их здесь. Пять? Десять слезинок?
— Целое состояние, — кивнул перевертыш, опуская руки.
Да, действительно. Одна слезинка может создать зелье невероятной силы и мощи.
— Как милорд?
— Проклятье удалось нейтрализовать. Но он очень слаб. Сама понимаешь, что период реабилитации будет долгим.
Еще бы. Столько дней проклятье травило и уничтожало его изнутри. И только невероятная сила магов не давала ему сгореть.
— Главное, он жив. Думаю, магам несложно привести его в чувство.
— Вам удалось невозможное. Только… Миа… Не пугай меня так больше, — вздохнул он, притягивая ближе и осторожно целуя в губы. — Я думал, что потерял тебя.
В голосе отчетливо слышались боль и страх.
— Прости. Все случилось слишком быстро. Это сиюминутное решение. Но я не жалею о нем. Теперь без хейдов я не такая завидная невеста, — прислонившись лбом к его лбу, прошептала я.
— Ты моя невеста.
— Только твоя.
На этот раз поцелуй был глубже. Нежное прикосновение постепенно сменилось, став требовательней и горячей. Воздуха не хватало, но и оторваться от его губ я не могла. Запустив пальцы в его волосы, наслаждаясь прикосновением сильных рук, что ласкали шею, перебирали волосы на затылке.
Как же сильно я его любила. До дрожи, до боли, до крика. Эти чувства раздирали изнутри. Хотелось петь, плясать, смеяться и плакать. Мне много чего хотелось. И чем больше я его узнавала, тем сильнее любила.
Ксандер говорил, что никому меня не отдаст. Так вот, я могла ответить ему тем же. Не отдам его никому, буду драться до последней капли крови, но не позволю отнять его у меня. Никогда.
Ирбис первым прекратил поцелуй. Нежно чмокнул в нос и убрал с моего лица непослушные волосы.
— Сейчас тебе принесут ужин, я распорядился, — прошептал Ксандер, как только смог восстановить дыхание. — Тебе надо поесть, а то совсем без сил.
— Ты не уйдешь?
Отпускать его не хотелось.
— Я вернусь, — пообещал он, улыбнувшись, и неожиданно спросил: — Тебе подать твою сумку?
— Что? Зачем? — и только тут я вспомнила о своем недомогании и слегка покраснела. — Да, пожалуйста.
— Распорядиться насчет ванны?
Я покраснела еще сильнее.
— От меня что… так пахнет?
— Совсем чуть-чуть. Я просто слишком хорошо знаю твой запах. Не смущайся, это вполне естественно и нормально. Так что насчет ванны?
— Было бы неплохо, — призналась я.
Ксандер еще раз поцеловал меня и встал, направляясь к сумке, лежавшей в кресле.
— Хорошо. Я прикажу. Миа, пообещай, что поешь.
— Обещаю.
Он уже сделал шаг, чтобы выйти, но я его остановила, вспомнив кое-что важное:
— Ирбис, подожди.
— Что-то случилось?
— Да. Речь о Киане. Он знает о наших отношениях.
Барс слушал меня очень внимательно, слегка сузил глаза и лишь тихо уточнил:
— Он возражает?
— Нет… Киан спрашивал, можно ли ему будет называть тебя папой.
Вздрогнул, слегка изменился в лице. Я не успела отследить, что за эмоции это были,
