Дракон цвета любви - Галина Дмитриевна Гончарова
– Завтра же с утра схожу к ректору, – решила Эсми. – Эс Чавез мне нравится.
– Нравится?
– Как человек, не как мужчина. Он женат к тому же.
– Я не видела его супругу, – подняла брови Фирузи.
– Видела. Мариса Лиез, помнишь? У нее еще красная Эстанс.
– Помню! – Фирузи тряхнула головой, черные косы змеями метнулись по плечам. – Они же улетели?
– В Санторин. Да.
– И муж ее отпустил?
– Да, подруга. Это свобода, понимаешь? Свобода!
Фирузи понимала. Да, жизнь в Равене для женщин достаточно тяжела, но в Санторине все еще хуже. Так что… им повезло! И они должны здесь закрепиться! Просто обязаны!
А если она еще станет драконарием…
– Обязательно сходи к эсу Чавезу.
Девушки переглянулись и улыбнулись. У них появлялось будущее.
2
– Друг мой, я этого не забуду.
Хавьер только рукой махнул.
– Понимаю, земли в Санторине вам не нужны. Но когда я смогу распоряжаться казной – надеюсь, вы не откажетесь принять некую благодарность. А пока – возьмите.
Селим снял с пальца перстень с рубином.
Перстень был ему дорог, в день совершеннолетия Селиму его подарил отец. Но принц считал размен – правильным.
Хавьер тоже подарил Селиму жизнь. И трон. Вряд ли кто решится протестовать, учитывая поддержку драконариев.
А еще то, что из моря постоянно лезут химеры.
Просто – постоянно. Два-три раза в день это обязательно. Народ уже зароптал, пришлось выпустить фирман и приказать разнести его по городам.
Только пользы-то с того!
Ну, написал Селим, что химеры посланы принцу Баязету за его грех отцеубийства. Даже и не соврал, кстати. Но…
Людям не это нужно!
Люди тебе скажут в ответ: Баязет неизвестно где. А химеры-то ползут! А когда все это кончится? Завтра? Через месяц?
Когда?
Не он же на троне, а ты! Почему страна страдает?
Почему-почему?!
Потому что химерам наплевать на правителя! Два раза слизью! Они почуяли силу Аласты, они к ней ползут! А на трон вы можете хоть тора посадить, хоть обезьяну, они разницы не заметят. Они неграмотные!
– Благодарю, ваше величество. То есть высочество.
Селим махнул рукой:
– Без чинов, Хавьер.
– Хорошо… Селим.
– Посмотрите на внутреннюю сторону камня, друг мой.
– Печать и письмена.
– Да. Вы можете предъявить ее любому знатному человеку в Санторине. Любому градоправителю, любому сотнику – и вам не откажут в помощи. Да и простые люди наслышаны о таком.
– Не подделывают?
– Последнего, кто рискнул так поступить, сварили живьем в кипящем масле. По частям, за несколько дней, – улыбка Селима была чуточку брезгливой. Ему такое не нравилось, но необходимость он осознавал.
Власть не может быть мягкой на переходе. Только жесткость, только жестокость. Или…
Или – пропасть. Так что Селим потерпит. Лучше ему будет плохо, чем всему Санторину.
Хотя Санторину и так будет не слишком хорошо.
Уже начато восстановление застав, уже объявлено о награде за помощь драконариям, уже прозвучали слова о дружбе с Равеном…
А химеры ползут.
И драконарии устают. Они тоже не стальные, они обычные люди.
Вылет в день – уже много. Два вылета? Тяжело.
Три? На такое способны единицы. А по два боевых вылета каждый день? Боевых, не тренировочных, это когда тебя и ранить могут, и друзей ты теряешь, и плохо тебе по-настоящему…
Меняться?
Их не хватает. Их просто не хватает!
Подкрепления все ждали, словно чуда чудесного.
Не дождались. Глухо забил колокол на маяке. Раз, второй, третий…
Хавьер молча надел перстень на палец.
– Простите, ваше величество. Нам пора.
Селим молча кивнул.
А что тут скажешь?
Вы нас защищаете от последствий нашей же глупости?
Замечательно! Драконариям от этого настолько легче! Плохо другое… их сейчас в столице человек двадцать, остальные разлетелись по приказам. На заставы, патрулировать побережье – химеры же ползут везде, вот драконарии и летают.
Остается надеяться, что химер не слишком много…
Только вот колокол продолжал бить и бить.
И у Селима что-то нехорошо шевельнулось под ложечкой. Хуже смерти, чем быть съеденным химерой, он не представлял. Но город он не оставит. Пока тут есть хоть один живой человек…
– Разан! На башню! Смотри, сколько их…
Брат кивнул и помчался наверх. На башню, с которой некогда торы наблюдали за звездами.
Глухо стукнула дверь.
Хавьеру как раз это было неважно. Сколько химер… да хоть бы сколько! Бить их надо!
Работа такая!
Бить – и точка.
* * *
Разан взлетал на башню, прыгая через две-три ступеньки. Винтовая лестница словно сама ложилась под ноги. Мужчина даже не запыхался, когда вылетел на площадку. Подскочил к парапету, и…
– …!!!
Химер было не просто много.
От них кипело море, словно суп.
Они были везде.
Большие и маленькие, серые и черные, со щупальцами и плавниками, жуткие и омерзительные…
Разан невольно сглотнул.
Кажется, они не отобьются.
Рядом с дворцом поднимались на крыло драконы. Разан точно знал, сколько их.
Двадцать два дракона. Еще четыре ранены, сейчас ни на что не способны. Какие им сражения, они крылья не поднимут толком!
Кажется, они не справятся.
Пришла пора умирать?
Впрочем, смерти санторинец не боялся. И обратно слетел еще быстрее, чем поднялся наверх. Едва шею себе не свернул на последних ступеньках, хорошо – сгруппировался, прокатился кубарем. Вскочил и опрометью кинулся к брату.
– Все плохо!
– Насколько?
– Решительно. Их там – все море, насколько глаз видит. Надо эвакуировать город!
Селим потемнел лицом:
– Как ты себе это представляешь?
– Не знаю. Но мы не отобьемся, – уверенно сказал Разан.
Селим подумал пару минут.
– Бей тревогу. Всех, кто может держать оружие, – на берег. Остальным – женщинам, детям, старикам – бежать из города. Лучше в восточном направлении, там ворота шире, дорога… когда пройдут химеры, они вернутся. Этим тварям имущество не нужно.
Разан кивнул.
Глупых вопросов он не задавал. И так ясно, что Селим не побежит. Никуда.
Никогда.
– Я с тобой, брат. Сейчас все сделаем.
Мужчины встретились взглядами. И вспомнилось им одно и то же.
Вот они, совсем еще мальчишки.
Вот гиена – страшная, жуткая даже…
– Беги!
– Сам беги!
– Не дождешься!
– Тогда… нападаем!
И напали.
И победили.
Пора повторить подвиг. Даже если хочется жить – они будут драться. Сбежать-то можно, и выжить, и уцелеть. А вот смотреть потом на себя в зеркало – уже нельзя. Не мужчина. Не человек даже.
Лучше умереть сражаясь, чем выжить трусом и предателем. Иногда это не просто красивые слова.
Разан исчез за дверью. Колокол продолжал звонить мрачно и глухо, и люди по всей столице выходили из домов и слушали.
Сначала колокол,
