Золотая кровь 3 - Ляна Зелинская
— Всё верно. Генерал Ребольедо приказал перестроить его для нужд защитников города. А храм был уже готовым основанием для форта, расположенным в удобном месте и на удивление крепким. К тому же сверху только видимая часть и ровно такая же часть храма скрывается внутри горы.
— Так вот зачем граф Вальярдо водил дружбу с костяными муравьями, — задумчиво произнёс Виго, снова глядя на карту. — Значит, он исследовал этот храм… И значит, возможно, это от него Джарр узнал о камне. Тогда понятно, почему его люди напали на карету моего отца в Квартале Садов — они надеялись взять его или Оливию в заложники, и обменять на камень! А когда ничего не вышло, Джарр отправил за камнем Эмбер, — Значит, Джарр тоже не знал, что всё это время камень спокойно лежал в банке! Кстати, сеньор Алваро, думаю, вам стоит кое — что узнать, для общей картины…
Виго рассказал герцогу о докторе Гаспаре, о поездке Мориса на остров Дежавю и о том, что узнал от инспектора Альвареса о расследовании убийства графа Вальярдо.
— Так вы хотите сказать, что сын графа Вальярдо бежал с острова Дежавю? И что он скрывается под именем этого Пророка Аурелио? — удивлённо спросил герцог.
— Не просто сбежал. Граф, очевидно, договорился с костяными муравьями и, скорее всего, заплатил им за то, чтобы они помогли его сыну бежать с острова. А затем, видимо, граф где-то его спрятал, — ответил Виго и тут же спросил: — Но почему тогда этот Стефен — Эдриан не забрал из банка деньги? И почему не знал о бриллианте? Насколько я понимаю, в банк он не обращался, к нотариусу не приходил. Где же он был всё это время? И почему появился только сейчас? Но я уверен, что Оливия узнала о Хирурге от него. Только вот где она могла с ним познакомиться?
— Возможно, если бы он забрал деньги, тайна его побега открылась бы, — предположил герцог. — Возможно, он не хотел привлекать внимания, ведь он был личным врагом герцога Медины — он убил его дочь. А быть врагом Медины крайне опасно, уж поверьте. Но выходит, Эдриан считает во всём виновными Агиларов, а отнюдь не Медину. Почему?
— Видимо из — за того, что ему пришлось пережить на острове. А может потому, что… чёрт! Теперь я понимаю, почему этот садовник Коуон смотрел на меня с такой ненавистью! Ведь я тоже Агилар! — воскликнул Виго. — А как предположил инспектор Альварес, те, кто убили графа, пытались обставить всё так, чтобы бросить тень на Орден Санта Требол и Агиларов. К тому же Агилары преследовали эйфайров… Но вот, что интересно, после убийства графа, там побывал Морено, и они с моим дядей едва не подрались. Как я понимаю, они, скорее всего, искали бриллиант или эти бумаги, и сильно расстроились, когда ничего не нашли. А граф Вальярдо всех обвёл вокруг пальца и спрятал камень и бумаги! И то, что он разделил бумаги, лишь подтверждает эту версию. Но откуда Морено, и мой дядя вообще узнали об этом бриллианте? А что, кстати, в этих бумагах говорится о камне? Это действительно камень бессмертия? — спросил Виго, снова наклоняясь к столу.
— Нет, это не камень бессмертия, — герцог Дельгадо перевернул несколько страниц. — Тут граф Вальярдо немного неверно истолковал иероглифы ольтеков. Не буду вдаваться в лингвистику, но я, в итоге, остановился на варианте, который мне видится более правильным. Этот камень называется вовсе не Сердце Ангела, а Киу — эйль — ку — аль, и в этом слове собраны вместе несколько понятий. Если перевести это буквально, по словам, то получится — «частица света бессмертного бога». То есть, это не камень бессмертия, а скорее уж камень бессмертного.
— Значит, никакого бессмертия он не даёт? — спросил Виго и усмехнулся. — И всё дело оказалось в неправильном переводе? Тогда понятно, почему он не помог моему отцу. Но в чём тогда его ценность? И откуда он вообще взялся?
— Откуда он взялся не ясно, но бессмертия он точно не даёт. А вот, что он даёт, это вопрос. Это написано в первой части исследования графа, там история его появления. А здесь лишь есть указание, что камень откроет путь.
— Откроет путь? Какой путь? И кому? — спросил Виго, глядя на герцога.
— Не кому, а чему. Свету божественного отца, источнику, который свяжет с ним снова его детей, — ответил Дельгадо, показывая на рисунок с пирамидой и солнцем над ней.
— «Ключ к чему — то большему»… — пробормотал Виго, потирая лоб. — Так вот что это означало! Эмбер сказала, что слышала именно такую трактовку от Тощего Люка, когда спросила его, зачем всем нужен этот камень. Этот камень — ключ к чему — то большему. То есть это в полном смысле слова ключ! Ключ к источнику. Но где этот источник, и что именно должен открыть этот ключ? Если есть ключ, должна быть и дверь!
— Здесь написано, что камень откроет путь, и что проводником будет священная птица Кетсаль. Она знает, куда вести. Вы же знаете, что эта птица у ольтеков занимает отдельное место рядом с божествами? Она проводник эфира. Божественного замысла. Вот её предназначение — принести этот камень в нужное место, — ответил герцог.
— И что это за место? — спросил Виго.
— Тут не написано, но по отдельным моментам, я могу предположить, что это место — храм Богини Эйф — аль.
— То есть Цитадель?
— Верно, — кивнул герцог.
— Остаётся вопрос, это настоящая птица или опять какая — то загадка? И как птица должна это сделать?
— Это тоже пока не ясно. Возможно — это метафора… Ольтеки очень во многих местах выражаются иносказательно. И многое из их понятий не имеет аналогов в нашей речи. Но самое неприятное в этой истории то, что, если предсказание ольтеков правдиво, то времени у нас почти не осталось.
— Почему? — спросил Виго.
Герцог Дельгадо открыл последнюю часть документа и повернул к Виго.
— Прочтите. Здесь написано, что Бог Нруку поглотит солнце. Если смотреть, как это интерпретировал граф, то «наступит мгла» и «поглотит солнце» — это затмение. А точнее полное солнечное затмение, причём оно явно указано в Календаре времён, вот видите, — герцог взял с полки золотой диск, испещрённый символами, и поставил на стол перед Виго, — это крылатый змей с раскрытой пастью, который пытается проглотить солнце. Пернатый змей — это Бог Нруку. Расчёты ольтеков, в этом плане совпадают с расчётами наших астрономов, я сам проверял. Это будет действительно
