Взор Талимана - Ксения Викторовна Мирошник
– Может дело в том, что совсем рядом Криводубый лес? Он сам по себе магический, – поинтересовался Рав. – Отец говорил, что его магия очень древняя, она может его защищать.
– Мыслишь здраво, что удивительно, – неохотно ответила Элиопа, вглядываясь в темные кроны, виднеющегося леса.
От Илаи не укрылось напряжение, с которым говорила Элиопа. Озабоченная своими тревогами, девушка не сразу заметила, что между этими двумя словно кошка пробежала. Рав, в общем, вел себя как обычно, но вот куннка явно его сторонилась.
– Ты оскорбляешь мои…,– улыбаясь, начал тавр, но Элиопа подняла руку, веля замолчать и он замер.
– Давайте поторопимся, этот лес опасен. В нем множество магических существ, которые могут быть нам не рады. Я бы хотела пройти его до темноты. – Элиопа взобралась на свою лошадь и устремилась вдаль.
Киран и Илая переглянулись и разом посмотрели на Рава, ожидая объяснений. Тавр немного потупился, что заставило Илаю предположить, что он натворил что-то действительно нехорошее. Таким смущенным и растерянным она его еще не видела.
– Что случилось? – спросил Киран, недоумевая. – На Элиопу это не похоже.
– Она просто дуется, – отмахнулся Рав, но быстро понял, что никто ему не поверил.
– Чем ты ее обидел? – не отступала девушка.
– Элиопа немного странная, ее реакция была для меня полнейшей неожиданностью…, – Илая улыбнулась, нутром чувствуя, как Раву тяжело говорить о случившемся. Его простота и открытый нрав пришлись ей по душе с самого начала. Этот могучий человек казался ей настолько бесхитростным и добродушным, что то, что он пытался скрыть, вызывало все больший интерес. – Я был уверен, что мы хорошо понимаем друг друга. Что она просто играет со мной…
– Что. Ты. Сделал? – еще раз, нетерпеливо спросил Киран.
– Поцеловал ее, – выдохнул Рав и застыл.
– Что? – И Илая и барс были поражены.
– Мы приехали в озерное поселение, и пока Килия добывала нам зелье, решили немного отдохнуть. Я попытался начать разговор о том, как я переживал, глядя на ее муки, но она не хотела слушать. – Рав рассказывал и на глазах покрывался смущенным румянцем. – Мне казалось, что она просто упрямится, что я тоже ей нравлюсь…, но… В общем, я совсем слетел с катушек и поцеловал ее, чтобы все до конца прояснить.
– И что? – Илая замерла в ожидании ответа.
– Она врезала мне, так сильно, как смогла. – Рав опустил глаза и оседлал свою красавицу лошадь. Он тоже двинулся в путь, не желая говорить больше.
Илая пыталась удержаться от смеха, просившегося на волю и пораженно обернулась, когда услышала, что Киран и не думал ограничивать себя. Он хохотал так заразительно, что не могло не вызвать ответной реакции.
– Ты понимаешь, что мы смеемся над неудачей друга? – сквозь смех, спросила Илая.
– Самое смешное тут не то, что он получил по физиономии, – немного успокоившись, ответил барс, направляя Фарко вслед за друзьями. – Я смеюсь вовсе не над этим.
– А над чем же ты тогда так хохочешь?
– Самое смешное здесь то, что Эли без ума от Рава! – Киран довольный произведенным эффектом, улыбнулся.
– Она сама тебе сказала?
– Этого и не требовалась. Мы дружим с раннего детства, и я хорошо знаю ее. Зачастую нам не требуются слова, чтобы понять друг друга. Рав единственный с кем она так себя ведет. Так, словно она всегда им недовольна, словно вечно злится на него.
– Может ее злит его напористость? Он ведь ни о чем её не спрашивает. В его словах лишь утверждение, а подобное может жутко раздражать, – заметила Илая. – Она же женщина и как все хочет, чтобы с ее мнением считались. Может она ждет, что он спросит у нее о женитьбе так, как положено.
– Элиопа? – удивился Киран. – Она воин! К чему ей эти жеманности?
– Сам ты воин! А она, прежде всего девушка! – обиделась за подругу Илая. – Я, возможно, не так хорошо ее знаю, но разве Рав не мог бы проявить свою мужественность чуть иначе? Разве не мог позволить ей решать самой, даже если уже давно все решил за них обоих?
– Но к чему подобные сложности? Он таков как есть.
– Она тоже! Можно же пораскинуть мозгами и попробовать иной подход? – возмущалась Илая.
– Просто спросить? – Девушка не заметила, как тавр приблизился к ним, и потрясенно посмотрела на него, боясь, что могла обидеть. Он ждал ее ответа.
– Почему бы и нет? Ты ведь по-другому уже пытался, – заметив, что тавр вовсе не злится на нее, пожала плечами Илая.
– Думаешь, она передумает? – спросил мужчина.
– Понятия не имею, но только после этого, ты сможешь сказать, что испробовал все, – осторожно сказала Илая, проклиная себя, что вообще ввязалась в этот разговор.
В лес они въехали уже, молча, и Илая поняла, почему его называют Криводубым. Почти все стволы старых, поросших темным густым мхом и белыми древесными грибами, дубов были причудливо изогнуты, словно что-то мешало им ровно расти вверх. Ей казалось, что если посмотреть сверху, то все они будут одного роста. Возможно, так и было. Здесь было холодно и уныло, поскольку густая листва скрывала от путников солнце. Тишина, необычная и давящая, вызывала ноющее чувство тоски в груди. Лошади шли медленно, как будто боялись нарушить жуткое безмолвие.
Все вокруг говорило о древности и волшебстве этого леса. Илая сосредоточилась на своем чутье, но не смогла ощутить присутствия животных. Вообще чего-либо живого.
– У меня мурашки от этого леса, – прошептала она.
– Ни у тебя одной, – так же тихо ответила ей куннка, которая дождалась их у окраины.
Воздух вокруг был тяжелым и влажным. Широкие темно зеленые папоротники росли повсюду, соревнуясь в многочисленности со мхом. Полумрак окутывал собой каждого из них, вызывая страх шуметь, говорить или даже дышать.
Илая увидела на ветке сову и засмотрелась, пытаясь понять, почему не чувствует ее. Девушка сосредоточилась и пробудила зрение своей магической птицы. С его помощью она могла рассмотреть многочисленных насекомых и мелких грызунов, движения которых не были слышны. Илая подняла голову и снова посмотрела на птицу. Ее взгляд был пустым, безжизненным. Увидев их так четко, девушка даже отшатнулась от неожиданности.
– Что? Что ты видишь? – Киран подъехал ближе и положил свою руку на ее.
– Секунду. – Илая сжала его пальцы и поискала других животных. Чуть вдалеке она приметила молодого оленя и присмотрелась. Животное повернуло голову, и девушка поняла, что и его глаза лишены жизни. – Это так странно.
– О чем ты, Илая?
– Их глаза…, не знаю, как объяснить…, они словно мертвые, словно бездушные что
