Фея придёт под новый год (СИ) - Лакомка Ната

Черити тут же обернулась к брату и посмотрела на него с сомнением.

— Огастин? — переспросила она, хмуря брови.

— Ему лучше известно, что произошло на Берегу Слоновой Кости, — сказала я, подхватывая ведро. — Ведь так?

Близнецы улыбнулись совершенно одинаково — снисходительно, спокойно и загадочно, как могли бы улыбаться те самые жители Берега Слоновой Кости, если бы существовали на самом деле.

— По-моему, рассказывать истории гораздо интереснее, чем их слушать, — я подмигнула парочке Мертин и вышла из кухни, но прошла только до середины коридора, а потом вернулась, ступая бесшумно и стараясь не греметь ведром.

— Огастин, Огастин, Огастин… — канючила Черити, требуя продолжения, и я, наконец, услышала, то, что надеялась услышать.

— На самом деле, всё было не так, — заявил Огастин. — Когда корабль налетел на рифы, волны закрутили его, и Себастьян подумал, что погиб. Но он решил не сдаваться и схватился за доску, а потом привязал себя к ней своим пояском…

Впервые он произносил столько слов подряд, и я с удивлением поняла, что говорит он очень правильно, соблюдая интонацию и драматические паузы, как хороший актёр.

— Собака бросилась в воду и поплыла рядом, — вплёлся в его рассказ девичий голос. — Волны захлестывали зверя с головой, но собака боролась за жизнь так же отчаянно, как Себастьян…

Конечно же, это была Мерси, и она не пожелала оставаться в стороне, когда её брат решил стать создателем увлекательной истории.

Фантазия у близнецов работала, как надо, и я позабыла про воспитательные меры, про то, что и правда собиралась сбегать за водой, и заслушалась, стоя под дверью. Это было гораздо интереснее сказок, которые мне рассказывали в детстве. Это больше походило на романы о приключениях, которыми зачитывались мои братья.

— Это не кажется мне хорошей идеей, — со второго этажа раздался голос господина Тодеу, и я ничего не смогла с собой поделать — сердце моё застучало так быстро, что пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы вернуть его к прежнему ритму.

— Но, папа! — воскликнула Ванесса. — Так полагается перед помолвкой!

— Впервые слышу, — ответил хозяин, спускаясь по лестнице.

— Правильно, потому что мужчин на дамские посиделки не приглашают! — Ванесса сбегала по ступеням следом за отцом. — Надо мной весь город будет смеяться! Когда Розмари выходила замуж, она тоже устраивала посиделки! И Элеонора тоже…

— Не слишком хорошая идея, — повторил господин Тодеу. — Если решила выйти замуж, привыкай вести хозяйство. Никакому мужу не понравится слишком расточительная жена. Всё, я ушёл.

— Ты бы уже поселился на этом маяке! — Ванесса топнула в сердцах. — Если ты боишься, что тётушка что-нибудь испортит, то обещаю, что стану приглядывать за ней. Ведь я же буду хозяйкой праздника!

— Никаких посиделок, — господин Тодеу смягчил свои слова, поцеловав дочь в лоб. — Постарайся быть настоящей хозяйкой, а не пускать соседям пыль в глаза.

— Это важно, — почти со слезами произнесла Ванесса.

— Вот это — совсем не важно, — сказал её отец, натягивая сапоги.

Ванесса всхлипнула и умчалась наверх, а я, помедлив, осмелилась выйти из темноты.

— Случайно услышала ваш разговор, — сказала я, держа ведро перед собой, словно ставя преграду между нами с хозяином. — Речь ведь о дамской вечеринке перед помолвкой? Почему вы не хотите устроить маленький праздник? Любой девушке хочется похвастаться перед подругами свадебным нарядом, обсудить подарки или просто поделиться своими мечтами…

— Не слишком разумно, — господин Тодеу надел шапку и наглухо застегнул все пуговицы на куртке. — Я ведь уже говорил вам, что Бонита чувствует себя неуверенно с дамами высшего круга. Да и Ванесса слишком молода, чтобы изображать из себя хозяйку модного салона.

— Но она ведь собирается ехать в столицу вместе с мужем, — возразила я. — Ей всё равно придётся принимать гостей. Пусть у неё будет в этом опыт. Так она будет чувствовать себя увереннее. И если она уедет из Монтроза, то нескоро сюда вернётся. Почему бы не разрешить ей попрощаться с подругами? Я помогу всё организовать, я умею, не сомневайтесь.

— Не сомневаюсь, — он улыбнулся, глядя на меня, и улыбка была такой доброй, такой согревающей, что я невольно потянулась к нему — подошла поближе.

— По-моему, грешно лишать девушку предсвадебных развлечений, — сказала я.

— Решили прочитать мне очередную проповедь? — он усмехнулся. — Хорошо, устраивайте праздник, если вам хочется. Когда определитесь с днём и списком гостей, сообщите мне. Я разошлю приглашения и заберу мальчишек, чтобы дом был только в вашем распоряжении.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Вы опять уходите на маяк? Почему так рано сегодня?

— Пока светло, хотел сбить лёд на крыльце, — коротко ответил он.

Мы стояли в прихожей, у дверей, и мне хотелось надеяться, что хозяину так же не хочется уходить, как мне не хочется, чтобы он ушел.

— Вы сейчас так редко бываете дома, — сказала я, потому что молчание затянулось. — А ведь мы договорились, что вы будете учиться танцам.

— Очень любезно с вашей стороны, Элизабет, — сказал он и снял шапку, которую только что надел, — но это вряд ли хорошая затея. Скоро весна, работы на причале прибавляется, а я вряд ли способен к такому изящному занятию. Оставим танцы для Эйбела. Он попляшет на свадьбе за двоих — и за себя, и за меня.

— Развлечения вы оставляете для других, а что вы оставите для себя? Одну лишь работу? Разве это правильно, господин Десинд?

— Кто-то должен и работать, чтобы у других была возможность повеселиться, — отшутился он.

— Но и вы имеете право на небольшие радости жизни, — не отставала я.

— Да, большие радости я уже не потяну, — засмеялся он. — Здоровье не то.

— Я серьезно…

— Мне пора, сударыня Элизабет, — он снова надел шапку, бросил на меня взгляд и вышел из дома.

Поставив ведро на пол, я прислонилась спиной к стене и закрыла глаза. Будет праздник, в этом доме соберутся гости, но мне было совсем не весело, и отчаянно хотелось поплакать, хотя всё складывалось так хорошо…

Что-то мягкое коснулось моей ноги, а потом раздалось знакомое мурлыканье. Рыжая кошка появилась так неожиданно, но так вовремя. Я подхватила её на руки и зашептала, прижимая к груди единственное существо, которому могла сказать правду:

— Я ведь не могу остаться, не могу… Но как бы мне этого хотелось…

Кошка прижалась ко мне, ласково мурлыча, и я долго стояла в коридоре, поглаживая её шелковистую шерстку и слушая, как близнецы Мертин наперебой рассказывают сказки.

Мой план удался, и теперь, когда мы с Джоджо колдовали в кухне, обязанность развлекать малышей взяли на себя Огастин и Мерси.

— Подумать только, — восхищалась и ужасалась Джоджо, — такие молчуны были — а теперь их не заткнуть, простите сердечно! А уж как говорят! Будто по книге читают.

— Новый год прошел, но чудеса продолжаются, — посмеивалась я.

Теперь к моим обязанностям помимо приготовления еды и ведения учётных записей прибавилась ещё одна — я стала камеристкой Ванессы, секретарем и поверенной одновременно.

Предстоящий дамский банкет полностью захватил Ванессу, и я вынуждена была выслушивать, одобрять или отметать сотни вариантов организации праздника. Я решительно отказалась от идеи устроить миленькую картину с сотней белых кроликов, которых предполагалось разместить в гостиной вместо домашних кошечек, но предложила, чтобы на вечере присутствовал хотя бы один мужчина — музыкант, который будет развлекать дам игрой на флейте или лютне. Идея с фейерверком показалась мне слишком громоздкой, а вот купить в оранжерее свежих цветов для украшения зала — другое дело. Цветы не испортили ни одного торжества.

Особенно дотошно мы составляли меню. Решено было, что с угощением справимся мы с Джоджо, надо будет нанять только пару служанок, чтобы было кому разносить еду. На этом настояла я, и у меня были причины. Меньше всего мне хотелось появляться в зале в чепчике служанки, наперевес с подносом, заставленным лакомствами, в то время как дамы, которые ревниво разглядывали платье, в котором я была на маскараде, будут восседать на диванчике, с томным видом обсуждая угощение и сплетничая о… маскараде, например.