Удачная неудача Солнцеликого - 2 (СИ) - Штефан Елена

«Нина, дорогая моя, доброго дня!

Думаю, что справедливости ради Вы должны узнать новости из первых рук, а не из официальных бумаг, которые еще не готовы и за которыми Вам вместе господином Юттимом придется лично прибыть в столицу (и не говорите мне, что у Вас нет средств на подобные вояжи. Роллитваен ревностно следит, чтобы Вы получали свой процентик от торговли с рушами. Это не считая положенного Вам жалования. Вы теперь состоятельная женщина, Нина).

Так вот, расследование по делу бывших владельцев «Лунного пика» и прилегающих земель закончено. Род Харшимм лишен права на эту собственность и обязан выплатить господину Юттиму очень солидную компенсацию. Ведь все тринадцать лет именно ему принадлежали доходы с трех деревень и половина от доходов с Переправы. Компенсации от Харшиммов получат и все военнослужащие.

В том, что касается земель. Так как на Переправе присутствие гарнизона неизбежно, то эти территории, включая крепость, переходят под совместный патронат короны (в Вашем лице, дорогая, – это наказание за побег из столицы) и господина Юттима, пока он обеспечивает своей магией работу артефакта. На паритетных началах. Теперь у Вас будут средства на приличное содержание крепости, я полагаю.

Финансовые вопросы Вы обсудите с королевским казначеем, готовьтесь, он захочет узнать о Ваших планах.

Господин Юттим получил полуофициальное уведомление об изменении его статуса, так что у Вас найдутся темы для обсуждения.

Мне, моя дорогая, просто до смерти хочется посмотреть, как этот ученый муж выдержит Ваш деятельный характер. Роллитваен хохочет и говорит, что вы или подеретесь, или поженитесь. Шигеру утверждает, что одно другому не мешает. А мы с моим призрачным советником надеемся, что Вы нас удивите.

Я уже посоветовал магистру изложить на бумаге наблюдения за Переправой и свои прогнозы. Возможно, в скором времени к вам командируют кого-либо из ковена. Простите, Нина, но я запретил обращаться с этой проблемой в академию. Государственные интересы, сами понимаете. Но если станет совсем невыносимо, я сделаю это лично, обещаю.

По-прежнему с нетерпением жду Ваших обидно деловых посланий.

Фрацваен, собственноручно».

Ну, Ванька! Ты еще ставки предложи!

Обсудить с Юттимом, ха! Если я начну приставать к штатному магу с планами на хозяйство, он начнет от меня прятаться. Вы, ФранцИваныч, сначала денег дайте, а потом уж обсуждения провоцируйте. Но кое-что обсудить надо. Витто согласился, что посвящать в наш новый статус пока следует только офицеров. На словах. Никаких писем в руки.

За обедом трапезная гудела. Мой друг Вакир уже второй день был самым популярным человеком среди солдат: вчера рассказывал, как в деревню ездили, а сегодня – слышу, затеял обсуждение, как дом старушки ремонтировать. Он же единственный очевидец, кроме магистра, способный внятно описать проблему. Ведь гораздо интереснее про нормальные мужицкие дела поговорить, чем в пятисотый раз ветер на Переправе обсуждать и товары, которые степняки из столицы тащат. Желающих командироваться в деревню, пусть и за счет личного отдыха, было немало.

– Струмент надо брать, струмент. У деревенских просить – только время провожать, – горячился один.

– И глины по дороге нарыть, всяко подмазать придется…

На этот бубнеж эс-капитан только желваки по щекам гонял. Неужели ему самому не хочется хоть на несколько часов из постылых стен вырваться, пусть и для тяжелой работы?

– Юттим, ты в деревню завтра идешь? – Комендант вел себя так, как будто обсуждаемый стройотряд – вопрос решенный. – Седира возьми с собой, у меня с огнем не очень, тонкой работы от меня не жди.

Вот трепло, а цукаты кто сушил ювелирно? Но молодец комендант, дружку своему смену впечатлений организовать пытается, респект.

– Нина, а ты едешь?

– Нет, Витто, это ни к чему. Только место в кибитке занимать. Дораш справится с закупками без меня, пока вы работать будете. Слушай, а ты про теплицу серьезно говорил? – Офицеры навострили уши.

– Я уже сделал заказ на нужные артефакты. Через день-два придут.

– Тогда надо бы местечко выбрать и земли припасти, пока сухо, – это я больше самой себе говорила, но эс-капитан схватился за голову под смешки товарищей.

– Нам от твоих затей скоро служить будет некогда!

– Не расстраивайся, Седирчик, ты привыкнешь. – Ну как тут от подколки удержаться? Не, не с моим характером.

И вообще, где мои братья? С самого обеда тишина в эфире.

Братья нашлись в кузне, все четверо. И еще пара свободных солдат из ветеранов коменданта. Работа кипела. Присмотрелась – горн фурычит как надо, судя по яркости раскаленной поковки. А поковка очень походит на короткий ломик. Понятно, шанцевый инструмент готовят, в деревню собираются.

Тишка обернулся ко мне со счастливой улыбкой – нравится ему с огнем возиться. Надо полагать, что, пока он здесь, даже самый немудреный инструмент, который будет выходить из этой мастерской, получит невиданные эксплуатационные качества.

– Ти-ишк, а тебе разве можно? Ну, вмешиваться? И в деревне вчера ты сам молебен затеял.

– Когда я бог, то нельзя. А когда человек и поступил по-человечески, то можно, оказывается. Сам удивился. И как маг тоже можно. Это мне сестра подсказала. – Мелкий стоял ко мне спиной, но я знала, что сейчас он хитро щурится.

– А когда Киру всяким огненным штукам учил, ты тогда как маг был?

– Вама, ты глупая? Конечно, как бог! Она же молилась и силу жертвовала. Все как положено. Разве я мог ей отказать? Я же ее шуни!

Вот вам и образчик божественной логики. А вы говорите – женская…

Два сумасшедших дня пролетели как один кошмарный час. Считается, что у авиадиспетчеров дико напряженная работа. Теперь верю.

Мужикам хорошо – свалили в деревню, героический ремонт созидать, а мы с комендантом остались делать все остальное. Зато научилась мыто за проезд рассчитывать. В зависимости от ценности провозимого товара. Бедные степняки, кого они обсчитывать вздумали?! Мелкие погрешности в свою пользу я им прощала, но носом тыкала, чтобы не обманывались, понимали, с кем дело имеют. А вот за наглость пообещала впредь штрафовать нещадно.

И надо же было такому случиться, что именно сегодня пришел обоз с солдатской амуницией. Всесильные боги, какое счастье! А пришлые военные торопятся, хотят успеть до ливней вернуться, и это тоже счастье, не нужно их кормить да на отдых устраивать.

Не знаю, как комендант этого добился, или сыграли роль мои жалобы, но гарнизон снабдили даже новыми постельными принадлежностями, включая тюфяки и подушки. Электорат ликовал. А одеяла, хоть и новые, но уродские, тюремного вида, серые, колючие, я все равно заменю. На качественные. Заказ уже сделан. Говорил же Фарх-ар, что его жены по шерсти мастерицы, осталось дождаться. Но теперь, наверное, после дождей.

Да скорее бы уже дожди эти! У меня уже оперативной памяти не осталось. Уму непостижимо, но  в двух других деревнях проведали, что в крепости за продукты платят, и как поперли! Варная с ног сбилась все на хранение пристраивать, теперь это ее забота, черт подери! А я устала с новыми людьми знакомиться. Тишка бурчал недовольно, не нравились ему приезжие. Я так думаю, что ему отвлекаться не нравилось, чтоб за вамой присматривать.

Да я братьев почти и не видела, у них теперь хоть какое-то разнообразие в жизни. И кузня, и Пряжка, и кухня, куда же без нее. И Аниза. Эта козявка не оставила парням выбора, прилипла к Дорашу, и хоть потрескайтесь с досады. Только Сара ее могла отвлечь, забавляя сказками, мать-то на кухне занята.

 Еще утром я мечтала о дожде, а вечером уже молила – ну хоть два погожих денечка еще. Витто получил заказанные артефакты для теплицы. О чем и поведал за ужином. А я не готова, ни морально, ни интеллектуально. Даже место не выбрано. Земли не запасено, тары для посадок. Ой, мама…