Практика по брачному контракту. Магия не пригодится! - Ольга Дмитриева
Лис остановился возле зеленого камня и взглядом приказал нам с Эдвином занять места по бокам от него. Затем Унэгэн повернулся ко мне и потребовал:
– Руку.
Я с опаской протянула ему ладонь. Эдвин напрягся, когда лис сжал мою ладонь зубами. Хруст печати был таким отчетливым, что вздрогнул даже Эдвин. Я почувствовала небывалую легкость. Даже боль пришла не сразу. Только после того, как лис выпустил мою руку. Тяжелые алые капли упали на траву.
Рыжая вспышка – и Унэгэн снова обратился в человека. Одной рукой он перехватил мое запястье. Я ждала, что другой он снова дотронется до печати. Но вместо этого лис выудил из-под моего воротника кулон. Тот самый, в виде черной лисьей головы. По губам правителя риспи скользнула усмешка. Какое-то время он держал его в руках, и я чувствовала течение магии. Когда Унэгэн отвернулся, я коснулась пальцами камня и ощутила тепло.
– Что это? – озадаченно спросила я.
– Я уничтожил печать, – пояснил риспи. – Часть моей магии будет помогать тебе стабилизировать огненную элементаль.
Неожиданная забота отца скорее пугала, чем обнадеживала.
– Уничтожил печать? – заволновалась я. – Но без нее…
– Нормально все будет, – подала голос Амайя. – Будешь учиться дальше.
Правитель риспи кивнул, а затем подхватил мою окровавленную ладонь и соединил наши с Эдвином руки над камнем. Кровь продолжала капать на гладкую зеленую поверхность.
Вокруг моих пальцев вспыхнул рыжий ореол, и сначала я испугалась, что обожгу своего супруга. Но тот не дрогнул. А Унэгэн торжественно произнес:
– По законам горы и леса, силой огненного духа я связываю ваши судьбы. И пусть ваша любовь и верность друг другу будет основой мира между риспи и людьми.
Сияние медленно гасло, а рана на моей руке начала затягиваться сама собой. Когда кровь перестала течь, Унэгэн отпустил нас.
Эдвин привлек меня к себе и нежно поцеловал. Это немного озадачило риспи, но успокоило меня. Навалилась ужасная усталость. Я не верила, что все получилось. Договор снова будет действовать, у меня больше нет печати, Лиху вернул себе истинный облик и положение среди огненных духов.
Ректор подхватил меня на руки и сказал:
– Твоей дочери нужен отдых, Унэгэн. А мы с тобой должны обсудить много важных вопросов…
Обсуждали они до утра. Я провела остаток ночи под теплым боком Лиху, то проваливаясь в сон, то выплывая из него. Ужасно хотелось есть, но человеческой еды не было. Заботливая Амайя принесла мне какие-то ягоды и чистую воду.
На рассвете было утверждено новое соглашение между людьми и риспи. Мне показали ту самую скрижаль. Чуть в стороне от дерева, у истока реки, возвышалась гранитная стела. Магией риспи на ней выжгли слова нового договора, и оттиск человеческой элементали Эдвина скрепил его. Теперь нам предстояло вернуться домой.
Провожать нас отправились Лиху и Цер.
Эдвин выглядел изможденным и немного обескураженным. Наверное, ему тоже не верилось, что многолетние страдания его семьи закончились.
Покрытый шрамами риспи не жаловался и упорно хромал вперед. Лиху не останавливал его. А когда мы дошли до устья ручья, Цер вскарабкался на один из крупных валунов и навострил уши. Золотые глаза лиса были устремлены вдаль, а сам он был напряжен, как струна.
И его не заставили долго ждать. На противоположном берегу мелькнуло что-то белое. Мое сердце забилось чаще, когда я поняла, что это еще одна риспи. Лиса мгновенно оказалась у реки и прыжками понеслась по водной глади. Следующий прыжок вознес ее на камень, где сидел Цер. Они обняли друг друга лапами и прижались лбами. И тогда я осторожно спросила:
– Сулаки?
Риспи посмотрела на меня и прошептала:
– Спасибо, Лина. Старый договор перестал действовать. Ко мне вернулась магия, а башня перестала держать меня. Я не верила, что ты сможешь помочь. Но ты и правда освободила меня.
Больше она ничего не смогла сказать. Риспи замерли, уткнувшись в шерсть друг друга.
Лиху деликатно кашлянул и сказал:
– Я провожу вас на ту сторону реки. Держитесь.
Мы с Эдвином положили руки ему на плечи, и Так пересекли водную гладь. На другом берегу настало время прощаться. Лиху коснулся носом моего плеча и сказал:
– Помни, что ты можешь пересекать реку в любое время. Если захочешь увидеть меня, приходи в круг предков. Мама позовёт, и я примчусь. Амайя будет продолжать тебя учить в полдень каждого третьего дня.
Затем он повернулся к Эдвину и попросил:
– Береги ее.
– Непременно, – заверил его ректор.
После этого лис ушёл, а мы направились к лошади.
Когда мы вернулись в имение, завтрак уже прошёл. Госпожа Мадлен бродила по двору. Стоило Эдвину спешиться, как свекровь набросилась на него:
– Где вы были? Я чуть с ума не сошла, когда мне доложили, что ты уехал так рано, а Лина пропала! Что случилось? Почему ты так выглядишь? Ты сражался? С кем? А ещё произошло кое-что странное…
Ректор вздохнул и ответил:
– Всё в порядке, мама. Я заключил новый договор с Унэгэном. Риспи не смогут пересекать реку. Больше никаких жертв. Теперь всё будет хорошо.
Я смотрела в обескураженное лицо свекрови и чувствовала себя уставшей и голодной, но счастливой.
Эпилог
Эдвин
Первый снег в этом году лёг поздно. Шла первая неделя декабря, а дорога только подернулась тонкой белой пеленой. Жеребец шел рысью. Свернуть с дороги Эдвин не успел. Вдали показался еще один всадник, и направлялся он явно в имение. Пришлось остановиться и ждать.
Беспокойство за Лину быстро отступило. В конце концов, сейчас с ней брат. За прошедшие месяцы черный риспи стал сильнее. Сестру он в обиду не даст. Особенно в таком положении.
Эта мысль вызвала невольную улыбку. Еще шире он улыбнулся, когда понял, кто же решил навестить Рокфоссов. Вновь прибывший остановил лошадь рядом и скинул капюшон. Буйные пепельные кудри Карла Ульхена, его давнего друга, не узнать было невозможно. А также его широкую улыбку.
– Эдвин, – воскликнул Карл, – наконец-то я добрался до вас. Я был так удивлен, что ты уволился из Академии. Говорят, без тебя там снова начался бардак…
– Не маленькие, – отмахнулся Эдвин, – разберутся. У меня и здесь хватает дел.
– Ты о новом главе “гончих”? –
