Хозяйка кондитерской "Подарю вам счастье" - Екатерина Стрелецкая
Немало удивила Вилма, которой я как-то предложила подготовить замену, а в итоге всё свелось к тому, что среди персонала заведений первого, второго и третьего класса, она получила прозвище «Ведьма уборки». О чём говорила с нескрываемой гордостью и некоторой долей иронии. В общем, не без моего участия в плане спонсирования, наша бывшая уборщица открыла агентство по обучению девушек, желающих наняться в горничные или иной персонал, занимающийся наведением порядка и поддержанием чистоты. Просто как-то раз одна из её учениц ляпнула, что Вилма видит все недочёты, потому что ведьма, а в итоге получила ответ, что из-за косящего глаза просто имеет обзор лучше и не позволит никому филонить. Она давно перестала переживать из-за своего дефекта, после того как её муж пообещал подбить глаз любому, кто только посмеет обидеть его обожаемую супругу.
Госпожа Хаггерт, носившая ранее фамилию Финкерс, подумывала об уходе, дожидаясь, когда закончится срок службы мужа, чтобы вместе с ним вдоволь насладиться заслуженным отдыхом. Расставаться с нашим «жандармом в юбке» не хотелось бы, но такова жизнь: всё течёт, всё меняется, люди приходят и уходят. Ничто не вечно под луной.
К нашему великому сожалению из жизни ушёл барон Монри, хотя, как бы цинично это не прозвучало, ожидали, что первой отойдёт в мир иной Селия после того, как у неё случился инсульт. Их средний сын Эдвин, тот самый, который выбрал торговую стезю, пропал без вести во время сильнейшего шторма, когда судно, на котором он возвращался из Гернлада, разбилось о скалы. Для баронессы это оказалось сильным ударом, и у неё отнялась половина тела. Её муж, оставивший к тому времени пост в министерстве, проводил всё время с ней, пытаясь поставить на ноги. Но коварная болезнь лёгких слишком поздно проявила себя, поэтому было уже невозможно что-либо делать, особенно учитывая его преклонный возраст. Услышав новость, прогремевшую, словно гром посреди ясного дня, Томас тут же предложил чете Монри перебраться в наше поместье, располагающееся неподалёку от Рортанской гряды, чтобы горный воздух хоть как-то облегчил последние дни старика. Его смерть весьма опечалила нас, так как между нашими семьями сложились очень тёплые, почти родственные отношения.
Баронесса стала угасать вслед за мужем, говоря о том, что, потеряв двух самых близких мужчин, не видит смысла жить дальше. Старший и младший сыновья давно обзавелись собственными семьями, только Эдвин не успел. Мне пришлось потратить не один вечер, убеждая Селию, что не всё потеряно, и пока тело не найдено, не стоит опускать руки. Вот вернётся средний сын домой и что обнаружит? Два саркофага в фамильном склепе? А может, он только и живёт с мыслью, как бы вернуться домой? Баронесса долго артачилась, но потом всё-таки приняла решение взять себя в руки. Однако переломным моментом стала моя гневная тирада, что, если она не вернётся в свой магазинчик и не воспитает себе достойную замену, сменю поставщика, так как поить своих посетителей бурдой непонятно какого качества, выдаваемой за чай, не буду. Зато на следующий день баронесса встала на костыли и прогулялась по террасе как следует, перестав упиваться жалостью к самой себе, а уже через две недели сменила их на трость. Возраст и перенесённый инсульт всё равно напоминают о себе, но и по сей день Селия приходит в свой магазинчик, занимает любимое кресло и зорко следит за своим персоналом, не забывая давать наставления, если замечает что-то не то. А через два года вернулся Эдвин, которого смыло за борт волной незадолго до кораблекрушения и отнесло слишком далеко от скал, среди которых нашли своё последнее пристанище моряки и пассажиры судна. Вот только при ударе о борт, мужчина потерял память, потому и не мог вернуться раньше – просто не знал, кто он и откуда. Так что никогда не стоит терять надежду.
– Мама! А Роберт, Оливер и Талли, оказывается, съели все остатки крема, которые ты оставила для папы! – на веранду влетел шестилетний огненно-рыжий кудрявый вихрь по имени Вероника и мило захлопал ресничками, поджав обиженно губки. Вот посмотришь – прямо ангел во плоти, хотя даже у меня порой на языке вертелось после очередной шалости дочери «Ники – дьявол-младший». Впрочем, Роберт – мой старший сын, которому недавно исполнилось одиннадцать, недалеко ушёл от своей сестрёнки, отжигая вместе с детьми Джеймса и Глории так, что на ушах стояли оба дома. Причём в прямом и переносном смысле. Четыре юных огненных мага – это вам не хухры-мухры! Так что дома у нас с Томасом сейчас творился полный беспредел под названием «Внуки приехали погостить», ложитесь все, пока не прилетело! Нет, Роберт, Оливер, Талли и Ники вели себя достаточно воспитанно, но вот их любовь к алхимическим экспериментам и познанию магии... Конечно, у нас имеются на подхвате няни уровня «спецназ ВДВ», позволяющие выкроить нам с Томасом время, чтобы подклеить «нервно дёргающийся глаз», но дети – есть дети. В такие моменты я искренне завидовала Глории, оставшейся в Санойе с двумя семимесячными близнецами, расползающимися в разные стороны, как тараканы, стоило только моргнуть глазом, а потому мечтающей о том дне, когда сможет отправить и младших к нам погостить на пару неделек, а то и месяц. Но Элли с Эдвардом хотя бы ещё не в состоянии уничтожить дом несмотря на рано появившуюся магию земли.
– Мамочка, а я сказала бабушке, что у тебя закончился твой любимый фруктовый чай,и она дала мне во-о-от такой пакетище! – продолжала тараторить дочь, пытаясь под шумок стащить карамельку.
Предотвратив «вражеские поползновения», я чмокнула Ники в конопатый нос:– Ты лисичка хитрая! Зачем бабушку обманула? У нас ещё те запасы не закончились.
Ники уселась на свободный стул и подпёрла щёчку кулачком, якобы задумчиво водя указательным пальцем
