Защити сердце. Книга 1 - Цзюлу Фэйсян
Лин Сяо вступил в схватку с демоном, но тот не боялся ранений и вскоре отрастил себе новую руку на месте отрубленной.
– Спасай детей, Цзы Чэнь.
– Слушаюсь! – крикнул ученик, опустил Янь Хуэй на землю и велел: – Беги как можно дальше и не приближайся.
Цзы Чэнь бросился к детворе, но демон кинулся парню наперерез. Взгляд Лин Сяо подернулся холодом, а его меч засиял, подобно искристому зимнему инею, источая волну обжигающей стужи. Взмахом клинка наставник воздвиг морозный заслон, преграждая демону путь. Тому оставалось бессильно таращить глаза, наблюдая, как Цзы Чэнь уносит прочь ребятишек: одного на руках, другого на спине. Демон рассвирепел и ринулся к Лин Сяо. Небожитель сложил мудру, взмахнул рукавом, и враг отлетел к стволу гигантского дерева, словно его поразил сокрушительный удар. Дерево задрожало, с пышной кроны посыпались листья, демон рухнул на землю и ошеломленно потряс головой.
Вдруг рядом с ним зазвенел детский крик. Оказывается, за деревом прятался ребенок, который завопил от испуга при виде чудовища. Демон тут же пополз к малышу, не сводя с жертвы глаз. Оборотень явно хотел вырвать ребенку сердце, чтобы сожрать. Лин Сяо нахмурился и молниеносно переместился к стволу исполинского дерева. Не глядя на нечисть, он повернулся к плачущему ребенку и протянул ему руку. Увидев, что острые когти демона вот-вот вонзятся в спину Лин Сяо, Цзы Чэнь не удержался и воскликнул:
– Наставник!
Не теряя хладнокровия, Лин Сяо направил духовную силу в ладонь, но не успел пошевелиться, как издалека неожиданно прилетел огненный шар, который попал демону в голову. Тот, похоже, боялся огня и не умел от него защищаться. Когда на его голове вспыхнули волосы, демон завалился назад и завопил от боли, а его окровавленная голова, охваченная языками пламени, уткнулась в ствол дерева. Лин Сяо в изумлении обернулся и увидел хрупкую, залитую кровью фигурку Янь Хуэй, чьи пальцы сложились в мудру в подражание жесту небожителя. Девочка в недоумении посмотрела на Лин Сяо, а затем перевела взгляд на демона.
В то время Янь Хуэй еще не знала, что Лин Сяо практикует магию пяти стихий. Эта техника позволяла задействовать силу стихии, которая преобладала в теле адепта. Сила пяти стихий – металла, дерева, воды, огня и земли – присутствует в теле любого, один из элементов обычно преобладает, но далеко не каждый может пустить силу в ход. Можно всю жизнь посвятить поиску бессмертия, но не научиться вызывать ветер или создавать иней.
А Янь Хуэй просто сложила пальцы в мудру вслед за Лин Сяо и воспользовалась силой огня…
– Это… это… – пробормотал потрясенный Цзы Чэнь.
Однако времени выяснять, что к чему, у них не было. Объятый пламенем демон отчаянно цеплялся за жизнь. С трудом поднявшись на ноги, он снова напал на Лин Сяо, нанося беспорядочные удары. Небожитель ловко уворачивался, но с ребенком на руках не мог принять бой и вынужденно отступил.
Когда Лин Сяо посторонился, Янь Хуэй снова сложила мудру – гораздо искуснее прежней. Ее ладонь полыхнула пламенем, которое обратилось в ревущего огненного дракона, опутавшего тело демона кольцами. Демон завопил от невыносимой боли. Пока он ползал и корчился под сенью исполинского дерева, огонь перекинулся на ствол. Вскоре и нечисть, и дерево сгорели дотла.
Вспоминая давние события, Янь Хуэй разволновалась:
– С тех пор больше десяти лет прошло. Люди в деревне уверяли, что дерево обладало душой и за его сожжение полагается кара. Увидев, что соседи настроены против меня, Лин Сяо спросил, не хотела бы я отправиться с ним на гору Утренней звезды для обучения. Он заявил, что у меня врожденный талант. – Янь Хуэй улыбнулась. – Помню, как торопливо кивал старший соученик, опасаясь, что я откажусь.
Девушка похлопала по шершавой коре.
– Спасибо этому дереву. Без него я бы не смогла испепелить демона. Толика магии, которую мне удалось вложить в заклинание, была слишком ничтожна.
Янь Хуэй обернулась к юноше.
– Тебя я тоже должна поблагодарить. Я очень боялась смерти и хотела помочь своему спасителю, но не ожидала, что моя отчаянная попытка породит магию. Тогда я решила, что у меня и впрямь врожденный талант, но теперь понимаю, что дело в чешуйке защиты сердца.
Тянь Яо молча выслушал историю до конца.
– Нет. – Он встретился с девушкой взглядом. – Это я должен сказать «спасибо».
Неожиданное признание никак не вязалось с рассказом Янь Хуэй. Девушка отвлеклась от воспоминаний и в замешательстве уставилась на спутника:
– Ты благодаришь меня? Но за что?
Тянь Яо шагнул вперед и тоже прикоснулся к стволу. Его ладонь была крупнее, чем у Янь Хуэй, а кожа – темнее. Юноша погладил обожженную кору, непроизвольно сжал пальцы в кулак и легко стукнул по дереву.
– Су Ин погрузила мои кости в воду, сожгла в огне сухожилия, рога предала земле и заковала в металл сердце. А душу она заточила в дереве. – Тянь Яо изогнул губы в улыбке. – Это ты вызволила мою душу, Янь Хуэй.
Тянь Яо говорил медленно, но девушка не сразу смогла понять смысл его слов.
– Хочешь сказать, что… это… то самое дерево?
Тянь Яо несколько раз ударил кулаком по обломку ствола.
– Да. Здесь томилась моя душа.
Янь Хуэй оцепенело уставилась на юношу и долго не двигалась. Неужели их судьбы так тесно сплелись? Девушка прикоснулась к груди, где размеренно билось здоровое сердце. Кто мог подумать, что сердце ребенка сберегла чешуйка дракона, который сейчас смотрел ей в глаза? Кто мог догадаться, что связь Янь Хуэй и Тянь Яо уходит корнями в далекое прошлое?
– Видимо, это и правда судьба, – произнесла Янь Хуэй. – Твоя чешуйка спасла мою жизнь, а я освободила твою душу из заточения.
– Так и есть.
Разве иное возможно? Не вырвись его душа из плена, он бы не смог почуять ци драконьих костей, вселиться в тело сельского дурачка с горы Медного гонга, дожить до настоящего дня, заполучить свой скелет и рога, а также лелеять надежду вернуть остальное. Выходит, что Янь Хуэй положила начало его возрождению, о котором Тянь Яо не смел и мечтать. Разве она не заслуживает благодарности?
Юноша посмотрел на Янь Хуэй, и его черные глаза засверкали. Спустя долгое время девушка в смущении отвела взгляд. Она не могла объяснить, что чувствовала. Похожим образом в первые дни действовало приворотное зелье, однако в этот раз все было немного иначе, хотя Янь Хуэй толком не
