Дикое царство. О чем поет Север - Евгения Мос
Мужчина впереди был мужем сестры Парвати, а значит отцом Раджа. Знал ли он, что Разие носит под сердцем его внука? Вряд ли. И Разие явно не расскажет. Она молчала, осознавая, что эта информация ей никак не поможет. Ее могут убить в любом случае. Кто будет разбираться сейчас, чей у нее ребенок.
— Бегите! — крикнула я, делая выпад вперед.
Это было самонадеянно, глупо. А еще больно. Мой удар отразили и нанесли мне новый. Но не мечом, а ветками аконита по лицу. Раздалось шипение, кожа на щеках покрылась ожогами. Но ничего. Они проходят.
На меня накинулся один из бойцов, а Люкасса вступила в бой с отцом Раджа и еще одним.
Парвати запрыгнула на спину ягуара, увеличившегося в размерах, и закрывала узкий проход спиной, куда убежали Разие с Кори.
Я попыталась столкнуть с себя воина, но он прижал к горлу кинжал. Люкасса, наверное, удивилась бы, что у меня ожоги от аконита, но ей явно было не до меня. Я стукнула коленом в живот мужчину и попыталась перевернуться. Он взял ветвь аконита снова и попытался засунуть мне в лицо.
Я клацнула клыками и укусила его за запястье, стараясь прокусить пальцы.
Аконит жег лицо, но его правая рука теперь была выведена из строя.
— У меня остался меч и левая рука, — прорычал он.
Я сделала еще выпад, но он увернулся и прыгнул на красного тигра. Вот же кости гнилые! Против него и хищника будет тяжело.
Он оттеснял меня от Люкассы, сражающейся с двумя противниками. Тигр бросился на меня, я выдвинула вперед меч, стараясь попасть ему в шею, в горло. Но лапа тигра придавала меня к земле.
Я услышала вой вдалеке. Но слишком мало времени.
Воин взмахнул мечом и опустил на меня.
Я не закрыла глаза, а встречала смерть как завещали мои предки. Только у смерти свои планы были на мой счет.
Раздался крик мужчины. Парвати, пользуясь моментом, когда на нее уже не обращали внимания, взмахнула мечом и напала на мужчину. Я увидела, как отлетел меч, который сжимала рука. На мое лицо попали брызги крови. Я резко встала и нанесла последний удар.
Его тигр хотел отомстить за своего человека, но накинулся на Парвати, но в этот момент его горло прокусил Лалону.
«Я здесь»
Я прыгнула на волка, и добила хищника. Парвати продолжила стоять спиной к проходу, закрывая его. Я повернулась к Люкассе, сражающейся с двумя мужчинами. Я видела, как она истекает ранами. И хотя один из воинов уже почти был выведен из битвы, оставался второй.
Лалону кивнул в сторону двери, где он обронил «Ледяной укус», я резким движением подняла его, запустила меч Дария в ослабленного воина и тот упал.
Отец Раджа с тигром и еще один хищник.
Пантера Люкассы хромала, сама Люкасса уже еле-еле держала меч. Она бросила взгляд на Парвати. Мгновение горькой улыбки.
Женщина сделала обманный маневр, подставляя себя в лапы двух хищников, создавая ситуацию, когда за один раз можно нанести удар по двум. Но не ей.
Я с Лалону прыгнули на отца Раджа, вонзая меч, а Парвати с ягуаром добили второго.
Люкасса упала с пантеры.
— Все? — хрипло спросила она.
— Все, — кивнула я.
— И я… все, — выдохнула она.
— Нет-нет! — зашептала я, наклоняясь к ней. — Люкасса, смотри на меня.
Парвати все еще стояла, размахивая мечом, ожидая, что может кто-нибудь зайти.
— Люкасса, ты же…
— Обрела сына… можно и умереть спокойно, зная, что моя жизнь не была напрасной.
— Нет… я могу зашептывать раны. Я сейчас вылечу.
— Позаботься о нем.
Это были ее последние слова перед тем, как глаза остекленели. На ее руку упали прозрачные капли, и так я поняла, что плачу. Я закрыла ее веки, погладила по руке своей дрожащей.
— Люкасса…
— Она ушла, Эстер, — тихо сказала Парвати.
Я оглянулась на нее.
— Нужно починить дверь, вставай.
Я как в тумане под четкие указания женщины ставила дверь, проверяя, что петли еще не сломаны.
— Хлипко, — заметила я откуда-то издалека. Мне казалось, что меня окунули на дно озера. И есть я, а есть мир, от которого меня разделяет толща воды.
— Будем надеяться, что никто больше не придет.
— Они далеко убежали? — я кивнула в сторону сужающегося прохода.
— Не очень, один-два человека за ними пройдут.
— Мы их не пустим, — кивнула я.
Но когда раздались следующие шаги людей, я уже не была так уверена.
— Их больше идет сюда, — прошептала Парвати.
Я глянула в дверную щелку, где наступали хищники…
— Я уведу их.
— Что?
Но я уже вскочила на Лалону и выбежала в открытую дверь. Мой тотем на ходу прокусил горло паре тигров. Хищники взревели, войны тоже. Я завыла вместе с волком, провоцируя их. И они погнались за мной.
Дарий
Когда в главный зал ворвался Шрейден с воинами, его сердце на миг успело порадоваться. Они не добрались до Эстер и Кори.
— Солен, сдавайся, мои воины взяли Дом.
— Врешь! — зарычал царь, сидя на солнечном льве.
Его кольчуга сверкала, а меч блестел так, словно жаждал окраситься в алый цвет.
— Отдай власть!
— Никогда! — прокричал Солен.
Дарий встал в оборонительную позицию вместе с Сараби. Но они не могли вмешиваться в бой. Воины Шрейдена стояли спокойно, это была битва двух глав.
— Ты не устраиваешь нас, — сказал Шрейден. — А если нас не устраивает, значит мы отнимем власть. Ведь она есть у тебя только благодаря нам!
— Замолчи!
Шрейден с усмешкой повернулся к Сараби и Дарию. Девушка встала поближе к царю, наставив меч на Шрейдена.
— Что ты им машешь? Вы знаете правила, две главы, один на один. Но лучше подскажите, кого вы защищаете?
— Нашего царя! — выкрикнула Сараби.
— Да? Или того, кто сделал вас сиротами?
— Закрой пасть, Шрейден! — взревел Солен.
— Не расскажешь правду своим племянникам перед смертью? О том, что было на самом деле в городе Шауль десять лет назад?
— Заткнись! — крикнула Шойдра.
Дарий заметил, как побледнела жена царя. Сараби тоже и сказала тихим устрашающим голосом:
— Говори.
— Сараби?! — ужаснулся Солен.
— Восстание в городе Шауль было подавлено. Но Тигриный Дом был недоволен, что мы — ваше оружие, ваши когти и клыки, которым взамен так мало дали. Эфирай… лишь один город. Тарир не хотел нас выпускать из своей руки… и выделять среди других тоже. Эфшери… разделял его точку зрения. А вот Солен… готов был власти больше нам дать, при условии, что на троне будет
