Филис Каст - Богиня по ошибке
— И я, — поддержала его Аланна. — Но что такое телефоны и вечерние новости?
2
Я рассмеялась и состроила подруге гримасу.
— Телефоны и вечерние новости — очень эффективные средства, используемые настоящими демонами. Радуйся, что здесь их нет.
— Хорошо, — ответила она с такой серьезностью, что я опять рассмеялась.
Каролан взял ее за руку и запечатлел долгий поцелуй на ладони.
— Что там было такое, любимая?
Аланна наморщила лоб от тревоги и, отвечая, переводила взгляд с Каролана на меня и обратно:
— По храму поползла какая-то болезнь, — медленно проговорила она. — На прошлой неделе несколько ваших служанок, вернувшись с отдыха, пожаловались на плохое самочувствие. — Аланна виновато посмотрела на меня. — Я не придала этому значения. Девушки обычно выдумывают всякие предлоги, лишь бы держаться подальше от Рианнон.
Я понимающе кивнула, и она продолжила:
— Потом на меня навалилось столько дел!.. Во-первых, появилась новая Рианнон. — Тут мы друг другу улыбнулись. — Затем в храм начали прибывать люди. Я не поверила девушкам и посоветовала им усерднее служить Богине.
— Я помню, ты говорила, что барышни ломают комедию, а я тогда ответила, что им просто нужно отдохнуть от присмотра за чужими детьми.
— Да, так, но, кажется, мы обе ошиблись. Морщины на ее лбу стали более явственными. Она повернулась к мужу:
— Многие девушки серьезно больны. Захворали также несколько ребятишек и пожилых женщин. Они нуждаются в твоем уходе. — Тут она обернулась ко мне: — И в ваших молитвах.
— Разумеется, любимая. — Каролан поцеловал ее в щеку, легко прикоснулся большим пальцем ко лбу и разгладил морщинки тревоги.
Я увидела, как она расслабилась от его ласки.
— Я, пожалуй, тоже пойду взглянуть, что там с ними случилось.
Аланна удивилась моей декларации, но осталась довольна.
— А ты не хочешь посетить совет воинов и объяснить наш план? — поинтересовался Клан-Финтан.
Мне понравилось, как он смотрел на меня — сплошная серьезность. Можно подумать, муж действительно полагал, что я захочу появиться в комнате, набитой старыми пахучими воинами, и обратиться к ним с речью о том, в чем ни черта не смыслю.
«Да лучше я засяду за математические задачки. Хотя, конечно, не совсем лучше».
— Нет, дорогой. — Я постаралась изобразить, что мне очень жаль. — Ступай сам и объясни им, что к чему. А мне следует убедиться в том, что с моими девушками все в порядке.
— Если ты считаешь это своим долгом, то иди. Я уверен: воины поймут причину твоего отсутствия.
Иногда он напоминал мне Ворфа. Для тех, кто не в курсе, это клингон из сериала «Звездный путь. Следующее поколение».
— Когда разберешься со своими служанками, обязательно зайди к нам. Поднимешь моральный дух воинов.
«Вот это по мне. Прямо как Мэрилин Монро».
— Без проблем. — Я потянула его за руку, и он наклонился, чтобы получить от меня поцелуй. — Срази их наповал, большой мальчик, — промурлыкала я.
Он, видимо, ничего не понял, но ответил на мой поцелуй, кивнул Каролану и Аланне, после чего зацокал копытами, унося из комнаты свою симпатичную задницу.
Не очень умело подражая Мэдлин Кан в роли Лили фон Штупп из «Сверкающих седел»[48], я задумчиво вздохнула и произнесла:
— Какой милый парень.
Каролан полностью меня проигнорировал. Аланна же закатила глаза и бросила на ходу:
— Идете?
Мы с лекарем тоже повернулись и вышли из комнаты.
«Пожалуй, мне следует обновить репертуар».
Я поспешила за ними, но оказалось, что они ждут на пороге, чтобы я могла покинуть покои первой и сохранить видимость стервозной госпожи. Я не возражала. За дверью нас поджидал охранник, держащий в руках огромную сумку из потертой кожи, которую он передал Каролану. Лекарь поблагодарил, воин поклонился, развернулся на пятке и вновь занял свой пост, став украшением двери.
— Я посылала за сумкой с лекарствами, — сказала Аланна.
— Ты, как и всегда, предвосхищаешь мои желания, — глядя ей в глаза, мечтательно улыбнулся Каролан.
«Ох уж эти мне новобрачные».
Я пошла по коридору, надеясь, что повернула куда надо, издала призывный звук и махнула рукой, чтобы догоняли.
— Эй, — прошептала я. — Куда, черт возьми, мы идем?
— В помещение для прислуги, — ответила Аланна, но это мне ни о чем не говорило.
Я выразительно взглянула на нее, и тогда она сообразила, кто перед ней.
— Дальше все время прямо, словно вы хотите вернуться на внутренний двор. Но перед самым выходом поверните налево, дальше по коридору до нужной двери. — Она замялась. — Поймете по запаху.
Услышав это описание, Каролан слегка прищурился, и мы ускорили шаг.
Следуя полученным инструкциям, я свернула налево, когда подошла к выходу на центральный двор. Мы шли по длинному мраморному коридору, стены которого украшали цветные фрески и огромные окна, смотрящие на двор. Сюжет фресок был один и тот же. Прелестные девушки веселятся на лугах среди цветов. Я сижу верхом на Эпи, как всегда с голой грудью, и благосклонно на это взираю. Уточню, что я, вернее Рианнон, с голой грудью, а не Эпи. Спеша по коридору, я пару раз глянула в окна и осталась довольна увиденным. Женщины трудились не покладая рук. Всем заправляла Мараид, переходя от одной группы к другой. Она, несомненно, была в своей стихии. Мы завернули за угол.
Тут-то мне в нос и ударил запах, который поначалу показался даже сладким. Так пахнет подгоревший сахар. Но потом он стал густым и вонючим, как гной, так что меня чуть не вывернуло. Я зажала рот рукой и остановилась, глядя на Аланну. Она показала мне на ближайшую к нам неохраняемую дверь и кивнула.
— Я войду первым. — Каролан направился к двери. — Наверное, будет лучше, если вы подождете здесь.
— Нет.
Я отняла ладонь и постаралась говорить твердо:
— Я иду с вами. Это мои девушки.
— А я уже там была и все знаю, — печально произнесла Аланна.
Каролан кивнул нам и открыл дверь.
То, что я там увидела, напоминало сцену из какого-то дикого ужастика. Если бы не зловоние, делавшее все происходящее реальным, то я подумала бы, что мне снится самый настоящий ночной кошмар.
Комната была огромной и когда-то, очевидно, считалась прелестной. Высокий потолок, украшенный затейливой лепниной. Светлые стены и окна до потолка, тонкие занавески, ниспадающие на мраморный пол переливающимися складками. Их нежный персиковый цвет должен был бы пробуждать чувство гармонии и покоя, но теперь казалось, что он придает всему вокруг более резкий желтоватый оттенок. Всю комнату занимали матрасы с грязными скомканными простынями, на которых лежали больные. Между ними сновали женщины с кувшинами воды и влажными компрессами. Они останавливались, чтобы дать кому-то напиться или утереть горячий лоб.
