Никакой Золушки не будет! или Принц Крови в подарок (СИ) - Мария Вельская
Твердые губы обхватили мои, язык легко прошелся по контуру, проник внутрь, дразнясь. По телу пробежала новая волна дрожи. Жарко. Снова слишком жарко – но уже потому, что жар исходит от меня самой. Я не привыкла нравиться. Не привыкла, что ко мне вообще могут относиться как-то иначе, кроме как с раздражением или жалостью, которую я не выносила.
Но этот мужчина не отводил глаза. Не пытался «не обращать внимания» на мелкие шрамики. Он их просто не видел. А в багровых глазах я видела себя – но не растрепанную девицу с обветренными губами и горящими некрасивыми пятнами щеками. Нет. Я видела кого-то другого. Тонкую. Светловолосую. Какую-то невыразимо сказочную, до защемившего сердца, принцессу.
Принцесса смотрела на свое чудовище восхищенными глазами, в которых жила… любовь?! А чудовище пило эту любовь, довольно урча, наслаждаясь ею, казалось, полностью ей отдаваясь.
Красота в глазах того, кому ты истинно дорог. Когда-то я не понимала, как такое может быть. А теперь осознала полностью и бесповоротно. И чувство, которое жило и дышало в груди, уже невозможно было сдерживать. И молчать тоже было невозможно.
И, когда губы начали болеть, а в груди поселился мягкий пуховой клубок, а меня на мгновение отпустили, продолжая как будто бессознательно поглаживать по спине, я не выдержала:
— Я люблю вас… тебя…
Знак на груди окатил волной жара, от которой перед глазами все завертелось.
Стало нестерпимо стыдно. Так, что глаз поднимать не хотелось, а хотелось просто развернуться – и сбежать. И вместе с тем было радостно. Светло-светло на душе. Как будто все шло именно так, и должно быть. Только так. Безоговорочно.
Я не ждала никаких ответных признаний. Даже после всего, что было… хотя что же было? Помощь? Уже неоднократная? Спасение жизни? Забота? Так, как этот деймар мог и умел. Так, как умел только Ллиошэс. Я понимала его. И принимала его таким, каким он был. Полностью. Вместе с острыми ушами, непростым характером, огромным багажом прошлого и тайн.
Но нужно ли было ему мое принятие?
Вот только выпутаться из цепких рук и сбежать не удалось.
Миг – и я снова сижу на его коленях, а меня крепко и уверенно прижимают к себе. Только на этот раз настойчивые губы щекотали висок. А деймар… в багровых глазах играло пламя. Такое жаркое, такое невероятно значимое для меня.
Сухие губы шевельнулись, и я расслышала сквозь звон в ушах:
— Ты моя, Дайана. И всегда будешь моей, языкастая снежинка. Но вопрос о том, стоит ли тебя приковать ко мне – остается открытым. Запомни. Мы единое целое.
Ошеломлённый разум попытался вяло воспротивиться такой диктатуре.
— Ты здесь, — мою ладонь взяли – и приложили к груди, где медленно и мерно стучало сердце Принца Крови, — запомни это. Я не хочу, чтобы оно болело. Это неприятно. И тем более не хочу, чтобы перестало биться. Без тебя.
Багровые глаза смотрели на меня с непривычной серьезностью и странной пугающей нежностью.
— Я здесь, — его ладонь накрыла мою грудь напротив сердца, — запомни это. И не мотай древнему деймару нервы на клубок, чудовище мое.
Я что-то не поняла, кто из нас чудовище? Как я могу увести этот титул у заслуженного чудовища современности?
— Береги себя. – Повторил он те слова, что сказал мне когда-то. Теперь – совершенно отчетливо. – А я буду беречь тебя. А теперь – отдыхай. Сейчас тебе помогут привести себя в порядок. Перекусишь перед сном. Потом ещё поговорим, — деловито сообщило чудовище.
Поднялось слитным движением, поцеловало меня в лоб – и удалилось, оставив ошеломленную и погребенную под свалившимся на неё счастьем попаданку на своей постели.
Или я чего-то не понимаю. Или мне только что признались в любви – заходилось от сладкого ужаса и восторга сердце. Мне. Древний эльфийский лорд. Древнее пирамид. И я знала, что плевать ему на все знаки мира с самой высокой горы раз сто. Если бы это не было его личным, совершенно осознанным желанием.
«Я не меняю решения». И как давно он его принял, это решение? И почему я уже не думаю о Корнэлле – придави его ледник, а руки тянутся к чему-то тяжелому. Пока к подушке. Сколько ведь времени прошло…
Неужели – прыгнули снова мысли – я теперь настоящая невеста? Не фальшивая избранница? А как же наш договор, скрепленный магией?
Но в этот самый момент в комнату гуськом вбежали три служанки – и мне стало не до размышлений.
Глава девятнадцать. Об опасности ревнивых девиц.
Ух, какой снегопад сегодня разыгрался с утра! Яркое-яркое солнце – и крупные серебряные клочья, что сыплются с неба дождем. И сугробы растут, и вопли адептов разносятся – некоторые ныряют в снег прямо с головой, чудаки.
Я тихо захихикала себе под нос, зажав рот ладошкой. Сердце с утра пело. Знакомый шум общежития, крики адептов, которые не успели подготовить домашку, треск зелий у травников, ворчание чаххи, которые добродушно перешучивались с некоторыми мелкими хулиганами…
Никто не знал, что чуть было не произошло на просторах небольшого человеческого города. И слава о Корнэлле сгинула вместе с ним — зря он, бедняга, решил, что таким образом прославится.
Одна промашка – и нет больше колдуна на просторах мира. И дышится как будто легче, и сердце поет. И даже кошмары мне не снились. Только чужие ладони, крепко обнимающие за талию. Они держат. И удержат, какое бы чудище ни напало.
А, значит, беспокоиться мне не о чем. Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо. Эта уверенность как будто вуалью закрыла мелкие подтачивающие душу червоточинки. Хотелось смеяться. Магия так и искрилась во мне, словно тоже радовалась – и теперь я верила в неё, знала, что она со мной, что не подведет и не причинит вреда – ни мне, ни окружающим.
То, что я не заметила одну важную вещь сразу, можно было объяснить только моей рассеянностью. Слишком уж много всего случилось. И только когда причесалась, умылась, оделась и собралась – поняла вдруг, что запястье сжимает браслет. Он был настолько легким, что казался практически невесомым.
Изящные линии перетекали одна в другую – как будто гипнотизировали. А в центре сиял небольшой алый камень. Я коснулась его – и ощутила идущее от поверхности
