(не) Моя Жена - Елена Байм
Попыталась дернуться, чтоб осмотреться, но муж не позволил. Медленно начал мыть, ласково проводя рукой по моей коже. У меня же пылали от смущения щеки, и я вся горела.
Когда он коснулся меня там..., я стыдливо попыталась закрыться. Но он не дал. Гася любую попытку от него отстраниться, он внезапно подхватил меня под ягодицы, усадил на деревянный борт, накрытый белой кружевной простынью, и волевым точным движением развел мне колени.
На мгновение мне стало неловко. Я сидела нагая, совершенно открытая перед ним.
Захотелось скрестить ноги и погасить свечи, чтоб не смущаться. Но он не позволил.
— Ты очень красивая… — прошептал муж и обхватил мои груди своими руками. — Идеальная! Ты создана для меня.
А затем взял баночку с густым полупрозрачным мерцающим кремом, неторопливо смазал им пальцы, потер, словно пытаясь согреть, и начал аккуратно водить мазью по моему лону. Это было очень приятно!
Ах! — вскрикнула я, почувствовав пальцы внутри. Но в этот раз он не стал доводить до пика, а тут же убрал. Начал обводить пальцами чувственное место круговыми движениями, и в какой-то момент вместо рук я ощутила возбужденную твердую плоть.
От этих монотонных, но трепетных ловких движений вперед — назад по моим до неприличия влажным складочкам, я вмиг возбудилась и поняла, что уже подхожу к грани. Не хватает совсем чуть-чуть. Поддалась вперед, показывая свое нетерпение.
Тогда Ксава надавил мне на грудь, заставляя улечься на спину, и стал медленно-медленно в меня входить.
Будь я невинной девицей, возможно бы засмущалась и не торопила. Но я ей не была. Мне хотелось его. Ощутить наполненность и слиться в экстазе.
Мужская плоть входила в меня, осторожно и нежно, а мне было мало.
— Еще! — приказала я, но Ксава зажал мне правой рукою рот, а левой — держал ЕГО, контролируя напор и скорость. Я посмотрела на него с недовольной гримасой и поразилась.
Он весь дрожал. Капли пота скатывались с его лба. Он из последних сил продолжал бороться со своим влечением и горячим желанием, стараясь не причинить мне боль.
Постепенно растягивал, давая время привыкнуть.
Какой же он у меня заботливый! — подумалось вдруг, и в этот момент муж поднял на меня взгляд. В его зрачках полыхал огонь, но он его контролировал, подчиняя. А я смотрела и смотрела ему в глаза, словно завороженная.
И тут он сделал резкий рывок.
— Ааааххххх! — громко заорала я, когда мое тело пронзило от боли. На глазах непроизвольно выступили слезы, и я замерла. Но более ничего не почувствовала, боль резко утихла, словно и не было.
Ксава остановился и странно на меня посмотрел. А потом перевел взгляд вниз.
— Ты… ты… — так и не смог озвучить он мысль. А я поняла и без слов.
Хоть он и не осуждал, что в моем мире у меня была своя личная жизнь, был мужчина, но осознание того, что тело его жены было невинно и он стал у нее первым, приятно шокировало и ввергло его в транс.
Это состояние длилось пару секунд. А затем глядя мне в глаза благодарным торжествующим взглядом, крепко сжал мои бедра руками и ускорил темп.
Я видела, что он продолжает сдерживаться, входит не на полную мощь, но от его активных движений я подошла к грани и закричала. Теперь уже не от боли. От наслаждения.
И почувствовала, что муж тоже его достиг, заполняя меня своим семенем.
Я закрыла глаза и расслабленно продолжала лежать, не в состоянии двигаться.
Ксавьер наклонился, целуя влажные дорожки от слез. Затем сгреб меня и поставил в воду, полностью удерживая за счет хватки своих сильных рук.
А затем начал меня омывать, нежно касаясь моего безвольного тела.
— Дорогая… любимая… моя… Теперь ты моя… навсегда… в любом мире…
Я же не слушала, не вникала в смысл произносимых слов. Мне было хорошо и уютно. И совершенно не хотелось покидать купель.
Но Ксава так не считал. Бережно завернул меня в чистую простынь. Вылез сам, вытащил и меня, и на руках понес в нашу спальню.
Он шел осторожно, медленно переставляя ноги. А его лицо кривилось от острой боли, хоть он и пытался всячески это скрыть.
Я хотела возразить, сказать, что могу и сама. Мне не сложно. Ведь он только — только научился ходить.
Но стоило открыть рот, и муж так на меня посмотрел, что слова застряли где — то в горле. И я передумала.
Зайдя в нашу комнату, он аккуратно уложил меня на кровать, начав обтирать мое мокрое в каплях тело. Я схватила его за руку и ласково, но требовательно произнесла:
— Хочу еще!
Вначале он растерялся, но вскоре трогательно улыбнулся.
— На сегодня достаточно. Иначе утром будет сильно саднить. Потерпи чуть-чуть. Теперь каждая ночь будет нашей. Я обещаю. Умотаю так, что не в силах будешь стоять на ногах и не придется просить. Но не сейчас. Сейчас нужен покой и немного времени.
Я кивнула, совершенно не согласная с его мыслями, закрыла глаза и ... уснула. Последнее, что запомнила, его поцелуй на моих губах и его горячие руки, которые заботливо натягивали на меня ночную сорочку…
А когда проснулась, было утро. Я лежала на груди мужа, в его крепких объятиях, а везде — на полу, на столе, на кресле стояли в кувшинах цветы, срезанные, наверное, по всей деревни.
Сладко зевнула. Потянулась. И заметила, как на безымянном пальце руки красовался новый необычный массивный перстень, с крупным, переливающимся на свету камнем, в лапах дракона.
— Ксавьер!!! — в недоумении тихо позвала мужа. Он заворочался и открыл глаза. Только странное дело, его зрачки были узкими, вытянуты вертикально, и светились причудливым аметистовым цветом.
— Добррррое утрррро! Жжженнаа!
89. Пробуждение
— Ксавьер… Любимый… — нежно прошептала имя мужа, и обвила его тело руками, пытаясь дотянуться до губ и поцеловать.
Странно, муж растерялся и замешкался, словно смутился. Приподнялась на локтях, обхватила рукой затылок и, выдохнув в губы — «Спасибо», припала к его губам.
Мммм… какие они мягкие, весь день бы и целовалась. Однако Ксавьер не отвечал. Он словно застыл, разрешая его касаться, но сам не проявлял инициативы.
— Любимый, я тебя чем-то обидела? Что-то сделала не так? — удивленно, но без нажима спросила я, пытаясь разгадать причину его поведения.
Муж посмотрел на меня странным затуманенным взглядом. Зрачки все также были неестественно вытянуты. Что же
