Дракон цвета любви - Галина Дмитриевна Гончарова
Я кивнула.
Все верно, драконарий – это душа с крыльями. А она плохо вяжется с рутинной работой и ежедневной отчетностью. Положа руку на сердце… тот давний король, может, и был неправ, напакостив эссам. Но в отношении сестры…
Не обязательно Ирендира Бьянчи, сев на трон, оказалась бы лучше. Скорее, наоборот. Попала бы страна в такой хаос, что подумать страшно. Летать я могу, но страну у меня раскрали бы и растащили, это точно.
– Не рекомендуется – или запрещается?
– Взяли пример с Санторина. Год испытательного срока. Если человек справится, может остаться на постоянной основе. Если нет – прости. Летай дальше.
Я задумчиво кивнула. Это справедливо.
– Какие еще есть ограничения?
– Эссы и эсы драконарий уравниваются в правах. Благо новых законов вводить не надо было, просто восстановить старые. Раньше это работало и сейчас сработает, ничего страшного.
– Благодарю, ваше величество.
– Конечно, это не будет стопроцентной защитой от произвола со стороны семей, но лучше, чем ничего. И драконы не потерпят принуждения в отношении своих всадников, не так ли?
– Дракон – отличная гарантия, ваше величество. И девушкам я буду все объяснять правильно.
– Я в вас уверен, Каэтана. Теперь к делу. Вы отправляетесь в Санторин, думаю, примерно на год.
– Как прикажете, ваше величество.
– Если все будет в порядке, дозволю вам наследовать Кордова.
– Благодарю, ваше величество.
– Судя по тону – оно вам не слишком нужно?
Я пожала плечами:
– Разве что Рауля Кордову позлить, ваше величество. А так… поместье в глуши, отцовская любовница его практически разорила, туда вкладывать придется больше, чем выгоды получишь. Приданое? Это камень на шее.
– Логично. Мужу вы его передавать не хотите? Или детям?
Я пожала плечами:
– Не знаю, ваше величество. Мой отец еще крепок и женился второй раз, у него и еще могут дети быть. Даже если не будут… передать супругу ТАКОЕ приданое – вы бы на это согласились?
– Эсса Кордова, вы мне предложение делаете?
Я чуть со стула не упала. Потом увидела веселые искры в глазах короля и сообразила, что надо мной подшучивают. Ну, если так…
– Ваше величество, а чем из меня не жена? Не косая, не кривая, деньги есть, дракон есть…
– Вот дракон в супружеской спальне точно будет лишним.
Я похлопала ресничками.
– Он тихо полежит. Вместо декоративной собачки, на коврике. Он даже лучше собачки! Он воздух портить не будет!
Его величество откинул назад голову и расхохотался.
– Ох, эсса[32]!
Я честно дождалась окончания королевского веселья и посмотрела преданными глазами. Король кивнул:
– Ладно. Шутке время. Вас, эсса, ждет Санторин. Вылетаете через три дня.
– Слушаюсь, ваше величество.
– А пока будете присутствовать на свадьбе вашей подруги, Марисы Лиез.
– С радостью, ваше величество!
– Свадьба будет скромной, но в королевской часовне. И я сам поведу невесту к алтарю, можете ее обрадовать.
– Ваше величество, она будет счастлива.
После такого Мариса весь высший свет на пальчике вертела. И Ферреров тоже.
– Медового месяца у нее нормального не будет, но вы подругу будете отпускать к мужу, время от времени.
– Да, ваше величество.
– Вот и отлично.
Оказывается, и монархи бывают вменяемые? А говорили, диктатура, диктатура…
* * *
Марису мы выдавали замуж через два дня, и за эти два дня я чуть не рехнулась.
Сначала нас атаковала Элия Лиез.
Платья – туфельки – подвески – цветочки – бантики – ленточки… епт-компот!
Да я и половины не знала, и второй бы не знать! Как хорошо мы в свое время пошли да и расписались! Дошел, получил штамп, свободен!
Нет?
Зараза!
Оказывается, скромная свадьба в королевской часовне – это когда всего-то человек пятьдесят присутствует. Но самые сливочки.
Гр-р-р-р!
Интересно, куда их сливали?
А все равно нельзя ударить в грязь лицом, нельзя опозориться, нельзя…
Платье должно быть только из лучшего шелка, украшения только от известного ювелира… Кому какая разница?
Она есть. Мне не понять, а она есть. И точка.
Я надеялась отвертеться от кошмара, но куда там! Мариса вцепилась в меня – и почти клещами вырвала обещание, что я буду присутствовать на свадьбе!
Платья – туфельки – подвески – цветочки – бантики – ленточки… Для меня это тоже оказалось обязательно. Я едва не перешла на русский народный мат, но тут вовремя подключилась эсса Евгения Лонго. Вот уж для кого не было преград и препятствий.
Там, где Элия Лиез впадала в истерику, Евгения Лонго шла напролом.
Невозможно сшить платье за два дня?
Еще как возможно! Наймите пятьдесят портних, и будет вам счастье! Или эс Лиез так обеднел?
Нет? Пусть платит! Его дочь король поведет к алтарю, такой чести ни у кого не было за последние три года! А уж когда узнают про драконариев…
Последнее Евгения вслух не произнесла, но…
Что-то я сильно подозреваю, что эту новость Лиезам надо сообщать в лечебнице. Или хотя бы в присутствии личного доктора. А то опасно.
Или Маркус Лиез голосовые связки порвет, или лопнет, или его инфаркт хватит.
Матиас Лиез?
О нем я пока не думала. Пусть сидит, пока не поумнеет. Это мама-папа могли его опекать, любить и целовать в попу. А детство кончилось, и с такими замашками… я – это лучшее, что могло с ним случиться. Не убили, просто побили и мордой в реальность натыкали, пусть теперь в себя приходит! А то и хуже бы закончилось!
Так что на третий день от моего разговора с королем я стояла в храме и смотрела, как плывет к алтарю Мариса.
Плывет, сияет, светится…
Почти невесомая в волнах светло-голубого шелка, золотые локоны струятся по спине, из украшений на ней только жемчуг и бирюза, но сделаны они так…
Сразу видно, что в них ценен не материал, а работа мастера. Можно и сапфиры с бриллиантами повесить, но это будут кирпичи в кастрюльной оправе. А можно вот такое, вроде бы недорогое, но до того изящное…
Сияли собственным светом оба. И Мариса, и Орландо. А я за них попросту радовалась.
Да, мне такого не выпало. Я так никогда не выглядела, даже когда мы с Димкой в загс пришли. Посмеялись, потом вышли также, смеясь… а тут все намного серьезнее.
Уверена, для Орландо другой женщины не будет. Пусть даже академия, пусть куча смазливых студенточек, пусть они хоть строем ходят! У него так глаза сияют… не горят, а именно светятся теплом
