Хитрая злая лиса (СИ) - Марс Остин
Кайрис послала ей загадочный взгляд и прошептала:
— Я тебе потом расскажу.
— Расскажи сейчас.
Кайрис закончила вытирать тарелку хлебом, сунула его в рот и встала:
— Пойдём.
Эйнис свою тарелку бросила без сожалений, вскочила и радостно вышла из-за стола следом за Кайрис, они скороговоркой поблагодарили всех за всё хорошее и ушли телепортом. Вера с задумчивым видом посмотрела на то место, где они только что стояли все такие довольные, и проворчала:
— Меня главное спросить, хочу ли я, чтобы они сплетничали о моём белье.
— От вас ничего не зависит, — флегматично вздохнул министр, — о нём трещит весь дворец, особенно отличились девочки Лоретты. Вы никак этому не помешаете, смиритесь.
— Офигенно, — вздохнула Вера.
— Ешьте быстрее, у нас большие планы.
— Ладно, — она занялась едой, голос подал Артур, очень осторожно и с большой надеждой:
— Можно мне телефон?
Вера потянулась его доставать, министр спросил:
— Зачем?
— Хочу кое-что посмотреть, мы там с ребятами из группы разработчиков спорили, мне нужна информация, техническая.
Вера уже держала телефон в руках, вопросительно смотрела на министра. Он вздохнул и разрешил:
— Ладно, но только здесь.
— Можно записывать?
— Можно.
Артур взял у Веры телефон, включил и стал в упор рассматривать светящийся экран блокировки, достал блокнот, стал что-то рисовать. Потом сказал, что всё понял и ему пора идти показывать этим снобам, кто тут настоящий математик, поблагодарил за еду, вернул телефон и ушёл.
Вера ела и вспоминала как Эйнис пыталась залезть на Кайрис, это было так невыносимо мило, что настроение более-менее поднялось, пусть не до состояния утра и кофе, но всё же выше нуля. Министр давно закончил с едой, Двейн не съел почти ничего, Вера пыталась как-то начать разговор с ним, но почему-то не осилила, между ними как будто стена была. Её аппетит тоже куда-то делся, она положила вилку и сказала:
— Если вы всё, то я тоже всё.
— Тогда идём, — министр встал, вера встала за ним, потом посмотрела на Двейна, который вставать не торопился, хотя есть тоже не собирался, и сказала министру:
— Самое главное забыли. Вы же не передумали? — она посмотрела на него прямо, он нахмурился, она указала глазами на Двейна, он понял и улыбнулся с предвкушением чего-то великолепного, сделал приглашающий жест. Вера прокашлялась и стала ровно, изображая государственное лицо и торжественный тон Левитана из мая сорок пятого: — Двейн! Слушай меня внимательно двумя ушами, и запоминай всеми мозгами, это важно. Слушаешь?
Он посмотрел на неё не сразу и так неуверенно, как будто не совсем понимал её слова. Потом взял себя в руки и кивнул, слабым голосом отвечая:
— Да.
— Ты, Кан Двейн Старший, с этого дня официально первый наследник младшего дома Кан.
Двейн чуть взбодрился и даже выровнялся, посмотрел на Веру, потом на министра, министр мягко уточнил:
— Не официально, а по слухам.
— Откуда слухи? — нахмурился Двейн, Вера жизнерадостно развела руками, презентуя ему Зорину Веронику Владимировну из бездонных рудников, пришедшую в этот мир вытаскивать дом Кан из гораздо более глубокого места:
— Я организовала. Мы обсудили это и решили, что это отличная идея, и от этого всем станет лучше. Я сказала госпоже Виари в приватной беседе, что ты сын своего отца, которого прятали в империи, потому что опасались, что если о твоём существовании станет известно, то господина министра точно грохнут, поэтому его матушка помогла твоей матушке тебя спрятать. Ты воспитывался в империи, но сейчас тебя вызвали сюда, потому что дому нужен наследник. Как это оформить официально, мы будем ещё думать, но для всех с этого дня — ты ведёшь себя как наследник. Никаким охреневшим не кланяешься, обливать себя водой не позволяешь. Если возникают непонятные ситуации — зовёшь меня, я всем объясню, кто ты такой и как себя надо с тобой вести.
Двейн поднимал брови всё выше, и выше, и ещё выше, а потом и рот раскрыл, когда министр командным движением обнял Веру за плечо и сказал:
— Или меня.
— Да, — кивнула Вера. Посмотрела на министра и сложила руки на груди в позе «могу, умею, практикую, хоть щас».
Двейн переводил взгляд с Веры на министра, раскрывая рот всё сильнее, потом медленно закрыл и сказал шёпотом:
— Вы это оба... серьёзно?
Вера кивнула:
— Охренительно серьёзно. Мы считаем, что это хорошо и правильно. Госпожа Виари тоже сказала, что ты красавчик и у тебя всё получится, она рада за дом Кан и за тебя лично. А имя в свитке — вопрос времени. — Двейн продолжал смотреть на них по очереди так, как будто ждал, что ему вот-вот скажут, что это всё шутка, Вера посмотрела на министра и спросила: — Вы ему говорили про матушку?
— Нет ещё, — министр выглядел довольным, Вера тоже улыбнулась:
— Сказать?
— Вперёд.
— Новость номер два, — провозгласила Вера, — матушка господина министра не такая богатая, как все привыкли думать, она сильно поистратилась, слегка запустила бизнес и растеряла друзей. Так что, повернуться к любимому единственному сыну правильным местом, а не тем, чем раньше, будет для неё сейчас предельно мудрым решением, и мы просто подождём, пока она сама придёт и всё предложит. А не придёт — найдём другой путь. Твоя задача — привыкать к должности и морально готовиться.
— Да, привыкай, — ещё довольнее сказал министр, притиснул к себе Веру крепче и тихо рассмеялся, Вера тоже улыбалась — сейчас Двейн выглядел максимально присутствующим в этом моменте, его отрешённость как рукой сняло. Он переводил окончательно ничего не понимающий взгляд с министра на Веру и медленно качал головой:
— Вы с ума сошли? Вы понимаете вообще, что вы делаете? Я калека, я скоро ходить не смогу!
Вера отмахнулась:
— Быть наследником можно и лёжа. Ты справишься. Моя задача — поставить тебя в известность, а как ты это реализуешь — напряги фантазию, придумай что-нибудь. А нам пора.
Двейн хватал воздух ртом, как будто пытался отфильтровать из своей речи нецензурные слова, но после этого от неё ничего не оставалось и он просто выдыхал возмущение. Министр изобразил шутливую суровость:
— Соберись! И готовься к новым обязанностям. Приду — проверю.
— Вы чокнулись оба, — еле слышно выдохнул Двейн, Вера посмотрела на министра, обняла его за пояс, посмотрела на Двейна и кивнула с широкой улыбкой:
— Мы охренели. И тебе рекомендуем. Это очень весело.
Министр серьёзно подтвердил:
— Весело. Присоединяйся, тебе понравится.
— Вы больные... Вы просто... Что там произошло? Вы...
Вера посмотрела на министра с выражением невинного недоумения, он изобразил успокаивающую улыбку и сказал шёпотом, доставая амулет для телепортации:
— Он привыкнет. Ему нужно время. А мы пойдём. Пока, Двейн!
— Пока, Двейн, — Вера помахала Двейну ручкой, развернулась к министру и он переместил их обратно в дом Сун.
***
8.45.6 Психологический парадокс моральной гравитации
Когда они появились в своём коттедже, министр перестал улыбаться и спросил без особой уверенности:
— Думаете, он с этим справится?
— Думаю, он без этого не справится, — Вера тоже перестала веселиться и отошла на шаг, чтобы смотреть в его бессовестные глаза, не задирая голову. — Что с ним происходит? И зачем все продолжают носить эти проклятые амулеты?
Министр отвёл глаза и сказал с усталым вздохом:
— Я не ношу. Вам мало?
— Все остальные зато носят. Мне это не нравится. Я как будто с манекенами разговариваю.
— Вы бы предпочли ощущать боль человека, который испробовал все способы от неё избавиться, и они все перестали помогать?
— Ему настолько плохо?
— Да, настолько. Настолько, что единственный аргумент, заставляющий его вставать с кровати, одеваться и идти в «Кота» — это то, что вы не узнаете, чего это ему стоит.
— Сказали бы — я бы сама к нему пришла.
