Хитрая злая лиса (СИ) - Марс Остин

Хитрая злая лиса

Остин Марс

8.43.1 Знакомство с Бутиком

Лошадь была такая белая и такая смирная, как будто светлый ангел сошёл с небес, чтобы на пару часов подарить одной лжесвятой ощущение полёта на облаке.

«Утешительный приз для тех, кто точно не попадёт в рай.»

Рональд тоже был само внимание и понимание, на ошибках не акцентировался, успехи превозносил, шутливо подначивал там, где не хватало мотивации, развлекал весёлыми поучительными историями — она поняла, за что его так ценил Артур как преподавателя.

Два часа пролетели незаметно, Рональд проводил её в кабинет и сдал секретарю, который пришёл в ужас от её вида и запаха, и отправил отмываться, удивив её новостью, что душ и туалет можно найти прямо в кабинете. Он проводил её до нужной двери, которую она самостоятельно ни за что не нашла бы, и оставил одну, указав на колокольчик на тумбочке:

— Если что-нибудь будет нужно, звоните, я примчусь.

— Я умею мыться сама, спасибо, — с понимающей улыбочкой кивнула Вера, но брат Чи не увидел — он ни разу на неё прямо не посмотрел с того момента, как она ушла отсюда с Рональдом.

«Тебе-то за что стыдно, малыш? Ты тут ни при чём. Да и работодатель твой тоже — можно подумать, для меня новость, что он ищет невесту. Не новость. Просто живём дальше.»

Сняв твёрдый от засохшего пота костюм, она встала под душ и включила воду, в первый момент получив поток ледяной воды в лицо, от которого замерла, с усилием пытаясь вдохнуть, но вода быстро стала тёплой, Вера даже рассмеялась от этого.

«Так тупо. Что мне стоило сначала включить воду и попробовать её рукой?»

Это было не сложно, но она этого не сделала. Простояв под потоком горячей воды пару минут, она поняла, что хочет это повторить, и опять включила холодную, на миг замерев и хватая воздух ртом, потом опять включила тёплую и рассмеялась — хорошо было.

«Ещё раз пять — и я буду готова идти дальше делать вид, что всё окей. Номер два пошёл.»

После второго пошёл третий, потом четвёртый, пятый она приберегла на потом, напомнив себе, что она взрослая женщина и пришла сюда смывать лошадиный (и человеческий) пот, и что пора бы уже этим заняться. Нашла мыло, тщательно вымылась, тщательно вытерлась и очень тщательно расчесалась — после местного мыла волосы были похожи на сухую джутовую мочалку, она добавила себе в мысленный список планов на ближайший рынок зайти к госпоже Виари и развести её на мастер-класс по профессии.

От воспоминаний о последнем визите к госпоже Виари стало неуютно, она вычеркнула этот пункт и решила, что лучше будет пытать на тему косметики всех прекрасных дам, чьи волосы ей нравятся.

«Дженис. Она точно профи.»

От мысли о Дженис стало хорошо, в планы на ближайшее время визит к ней не входил, и Вера пообещала себе это исправить. Закончила с волосами, заплела их в мокрую скрипящую косу, надела халат (другой одежды здесь не было) и пошла к секретарю выяснять свои планы. Но что-то пошло не так.

Брат Чи сидел за столом, как-то странно согнувшись, и когда Вера открыла дверь, дёрнулся ещё похлеще министра Шена, сначала побледнел, потом покраснел, потом попытался сделать вид, что он спокоен как слон и просто решил посидеть скрюченным, сунув руки под стол до плеч. Вера подняла брови, приглашая объяснить своё поведение, брат Чи сказал смущённым и немного обвиняющим шёпотом:

— Вам не надо было сюда выходить, надо было позвонить, я бы пришёл.

— Что случилось?

— Зайдите в кабинет и закройте дверь, пожалуйста, — он напрягался всё сильнее, под столом что-то шуршало, топало и сопело. Вера нахмурилась:

— Кто у тебя там? Это собака?

На лице секретаря отразилась такая бездонная мука от всей этой ситуации, что Вера уже готова была просто сделать как он сказал, но потом узнала в сопении из-под стола знакомые брахицефальные нотки, с присвистом — у Милки была такая собака, они были знакомы всю жизнь, Вера знала её всю, от мятого носа до отсутствующего хвоста. Послушав ещё немного, чтобы оценить по топоту габариты и убедиться окончательно, она с восторгом прошептала:

— Это Бутерброд Фреддин, что ли?

Брат Чи медленно глубоко вдохнул, ещё медленнее выдохнул, и с глубоким страданием прошептал:

— Госпожа моя безгранично обожаемая госпожа, я вас очень сильно люблю и всё для вас сделаю, потом. А сейчас, пожалуйста, закройте дверь с той стороны.

— Я это сделаю, как только ты мне объяснишь, почему.

— Потому что пёс господина Фредди... урод. Он болен. Благородной госпоже нельзя смотреть на... такое.

— А мне говорили, он в порядке. Ну, я знаю, что у него были травмы, но его залатали, и сейчас он здоров. Нет?

— Нет, — с мучительно-нежным терпением вздохнул брат Чи, закрыл глаза и прошептал, как неприятную правду о Верином уровне умственного развития: — Он слепой, у него рваное ухо, и у него нет одной ноги.

— Но три оставшиеся у него в порядке? — брат Чи кивнул, Вера улыбнулась с облегчением: — Ничего он не болен, это старая травма. А если бы и был болен, то ничего страшного, я это переживу. Отпусти животное.

— Это очень плохая идея, — качнул головой секретарь, Вера усмехнулась:

— Ты его держишь с трудом, он здоровее тебя. Как он здесь оказался вообще?

— Шут заходил, хотел с вами поговорить, но не застал. А пёс, видимо, не нашёл его и пришёл по следу, он часто так делает. А потом он... кушал и... это... Задержался, в общем.

— Ты кормил Фреддиного Бутика у себя под столом?

Секретарь послал ей взгляд: «да, я не святой, но вам этого не позволю, потому что вы — святая». Вера улыбнулась как маньяк:

— Дай сюда собаку.

— Не дам.

— Не вынуждай меня применять силу, я сейчас стол подниму и к нему туда залезу.

— Госпожа, пожалуйста... — он уползал под стол всё ниже, Вера подошла и наклонилась, пытаясь туда заглянуть, увидела розовый язык и блестящий тёмный глаз, умильным голосом позвала:

— Бутик, привет! Бутичек, иди сюда, иди ко мне, булочка!

Стол подпрыгнул, субтильного секретаря развернуло вместе со стулом, из-под стола рванулся круглый комок мышц на трёх ножках, и с прыжка ткнулся всей своей брахицефальностью Вере в лицо, оставив ей именно столько слюней, сколько она ожидала.

На ощупь пёс был здоров как бык, мускулист и в меру упитан, с аккуратно подпиленными когтями, гладкой короткой шерстью и запахом шампуня, у Веры в данный момент состояние волос было существенно хуже, чем у этой собаки. Изо рта у собаки пахло колбасой, которую давать было, наверное, нельзя, Вера подозревала, что это и есть причина такого острого нежелания секретаря палиться своей дружбой с собакой.

Бутик похрюкивал от счастья и скакал на всех трёх ногах вокруг Веры, изображая карусельную лошадку, а она пыталась его поймать и затискать, по ходу выясняя, кто здесь сладкий пирожочек и где у него пузико. Пёс радостно плюхался пузом кверху и подставлял все места, но потом бурлящей энергии становилось слишком много и он опять вскакивал, она его ловила, а он пытался её лизнуть в лицо. Его лицо выглядело совершенно обыкновенным, и глаза были яркие и чистые, по ним было нереально сказать, что они ничего не видят, пёс ими даже двигал, но через время Вера поняла, что он двигает ими по старой памяти, на слух, сейчас они действительно не видят. Одно ухо было полностью целым и длиннющим, как у амстафа, которому их не купировали, это ухо умело стоять как у немецкой овчарки, прижиматься назад и опускаться вперёд, сгибаясь пополам, а второе ухо было вдвое меньше, со шрамом-оборкой и без намёка на мышцы, оно просто висело тряпочкой, как у лабрадора. Со стороны маленького уха не было передней лапы, на боку прощупывался шрам, ниже локтя было что-то, похожее на птичье крыло без перьев, выглядело жутковато, но Вера обратила внимание на то, как лихо пёс на это «крылышко» падал и бился им о мебель, и решила, что оно не болит, так что его можно трогать.