Выкупленная жизнь (СИ) - Натали Лавру
Сашка ничего не ответил, но по нему было видно, что он нервничает: он шёл с опущенной головой и пинал камни, валявшиеся на дороге.
До обрыва мы добрались в тягостном молчании, теперь настал момент сообщить ему, что придётся прыгать.
— Кто первый? — спросила я, заглядывая в пропасть.
— Ты вот так просто избавишься от меня? — спросил он и уставился на меня, надеясь понять по моему лицу, что это шутка.
Однако вместо ожидаемой реакции он услышал:
— Ага.
Я улыбнулась и резким движением столкнула его, затем, выждав пару мгновений, шагнула сама.
Он лежал на земле и шумно дышал.
— Чего разлёгся? Я всего лишь разыграла тебя. Небольшая встряска пойдёт тебе на пользу.
— Никогда так больше не делай! — обиделся Сашка.
— Ладно, извини. Пошли к домику, оставим там свою одежду.
— Мы будем раздеваться?
— О, это меньшее из того, что мы будем делать! — заинтриговала его я. — Главное — не отставай меня.
Надо сказать, он держался лучше, чем я в день своего первого превращения. Я предупредила его, что человеческое сознание с непривычки может полностью отключиться, и что в лесу могут встретиться другие члены клана. Но Сашка уже хотел скорее оказаться в волчьей шкуре и не внимал моему инструктажу.
Всё произошло быстро, мой спутник превратился с первой попытки, как будто проделывал это уже десятки раз. Я с облегчением и лёгкой грустью вздохнула и перекинулась вслед за ним.
Мы понеслись бегом через весь лес, зарезали кабана-одногодку, затем добрались до волчьей деревни, приняли человеческий облик, немного прошлись, но быстро замёрзли и снова превратились в волков.
К моей великой радости Сашка превосходно контролировал обе свои ипостаси, однако возможность охотиться в волчьей шкуре его прельщала мало. На обратном пути он признался, что быть монстром-убийцей куда круче, а я при этом подумала, что моей сестре больной на голову извращенец точно не нужен.
Обратно в Нижний Волчок мы вернулись только к вечеру, и нам надо было торопиться, так как ни междугородние автобусы, ни такси поздно вечером не ездят, а завтра к семи утра я должна быть на работе.
Мы уехали. Сашка несколько раз пытался заговорить со мной о Свете, просил её номер мобильного телефона, а я ответила только, чтобы в следующий раз был умнее. Признаюсь, он — первый человек, который так настойчиво интересовался моей сестрой, и это подкупало.
«Нормально ли это? — недоумевала я. — Мог ли он влюбиться в неё? Она же не член клана. Или, может, это мгновенное влечение к девушке, которую нельзя убивать? Ведь знает же, что Света — моя сестра…»
Я решила подождать с выводами и спросить об этом у тех, кто знает лучше. Вдруг это всё-таки судьба?
Сашка улетел поздно вечером. Перед сном Максим сказал, что хочет, чтобы Саша был его папой. Я при этом ощутила очередной укол совести и с грустью подумала о том, что у моего сына даже нормального отчима быть не может.
В начале марта нас с Диланом развели. Всё прошло спокойно, я бы даже сказала, чересчур. Он молчал и не смотрел на меня, вид у него был не то чтобы неопрятный, а какой-то помятый, болезненный, как будто он не спал и не ел несколько дней. Дилан поставил подпись в бланке и сразу покинул кабинет. На лишение его родительских прав я подавать не стала, решила, что мне ни к чему все эти судебные заседания и волокиты. Однако в скором времени мне довелось пожалеть об этом.
Я давно уже искала возможности увидеться с Ирмой, и вот, наконец, мы договорились, что мы с Максимом приедем к ней в гости и часть моего отпуска проведём в Австрии.
При оформлении визы для Максима возникли проблемы: необходимо было письменное согласие отца на вывоз ребенка из страны. И, разумеется, Дилан дал резкий отказ. Первым моим порывом было заставить его подписать документы, но, как оказалось, он уехал куда-то далеко и надолго. Меня это дико взбесило, но изменить так ничего и не удалось.
Ирма не стала расстраиваться и приехала сама, одна. Лукасу, её сыну, уже исполнилось 17 лет, и он пережил своё первое превращение, а сейчас находился на обучении в колледже. Мы провели вместе 4 прекрасных дня, я вернула ей деньги, которые она давала мне на лечение и транспортировку Дилана в Москву. О том, что произошло, она была в курсе, но воздержалась от высказывания своего мнения.
А вот я не знала о некоторых весьма ярких событиях в жизни Ирмы: она вышла замуж за своего друга Карла и родила от него дочь Еву. Девочке уже исполнилось 3 года, на время отъезда Ирма оставила её с родителями мужа. На свет появился ещё один человек с пассивным волчьим геном. Возможно, у них в Европе с этим всё проще, но я невольно сравнила малышку с вечно потерянной Светой и не пожелала ей такой судьбы.
Мы все вместе ездили в Верхний Волчок, охотились и даже брали с собой Максимку. Подобная вольность явно нарушала законы клана, но кто-то там сверху покрывал меня: и я, и Ирма это понимали.
Максимка научился здороваться и прощаться по-немецки, заваливал Ирму вопросами, подарил ей фигурку, которую сам вылепил в садике из пластилина. На прощание я пообещала, что, как только получу согласие от Дилана, мы с сыном приедем в гости.
